ПарМА. Проклятая колода

Степаненко Сергей

— Завтра. У Глобуса. В девять, — проинструктировал Тим на прощанье, не переставая улыбаться. — Чур, не опаздывать!

— Так точно, товарищ начальник! — Женька по-военному приложила руку к голове (ну и что, что без фуражки!) и взялась за ручку двери.

— Спокойной ночи, — Тимур слегка сжал её ладонь и ушёл.

Женька не спрашивала, отправится он спать домой, или поднимется на седьмой этаж общежития, где обитали неженатые сотрудники. Проводив взглядом его обтянутую светлым пуловером спину, девушка

вошла в комнату.

Соседка Наташа, с которой Женька так и не смогла подружиться, готовилась к аттестации. Сдаст, и отправится в отдел статистики и математического анализа. Внеземелье, с его опасностями и отсутствием цивилизации, это дитя асфальта не интересовало.

— Привет, — Женька сбросила на пол сумку, плюхнулась в кресло. — У-у, ноги как гудят!

Наташа сдвинула на лоб очки и с прищуром посмотрела на соседку.

— Только ноги, или голова тоже?

— Нат, не нуди. Всего пара бутылок пива за знакомство.

— Парень? — оживилась та. Ее всегда интересовали такие вещи.

Женька отрицательно помотала головой.

— Нее, временный инструктор. Пока Блейком из отпуска не вернется. Улетный тип!

— И кто у нас инструктор? — Натка вопросительно подняла тонкую бровь.

— Тим, то есть Тамерлан.

— Тамерла-ан? — протянута та, — Это же первый бабник ПарМы!

Женька испытала жестокое разочарование. Надо же! А он ей так понравился!

— Точно говорю! — подтвердила свои слова соседка, — Вера из разработки рассказывала.

— Вера расскажет, — отмахнулась Женька, услышав имя главной сплетницы института. — И вообще, мне с ним работать, а не детей крестить!

— Ну-ну, — хмыкнула Натка, снова раскрыв конспект, — Похоже, уже накрестили…

— Мы просто пили пиво, — с лёгким нажимом произнесла Женька, — и всё.

Наташа не отреагировала, снова уткнувшись в конспект.

Н-да, просто пиво. Просто болтали обо всем на свете, просто орали песни с уличными музыкантами, просто было классно! Так классно и весело, как никогда и ни с кем раньше. И хотя Тим, памятуя о своём тяжком бремени инструктора, даже и не пытался заигрывать, а Женька — из тех же соображений — строить глазки, но что-то произошло. Что-то волшебное и загадочное, от чего в животе танцевали бабочки…

И вот — на тебе! Оказывается, местный Казанова, что ни одной юбки не пропустит! Оби-идно. Ладно, если держать дистанцию и общаться только по делу, пару недель вполне можно продержаться. А потом явится Блейком, и о Цое Тамерлановиче можно будет не вспоминать.

***

Третья смена закончила дежурить перед рассветом: на восточном горизонте небо уже начинало светлеть. Керра, на которого скучное ночное бдение навеяло сон, отправился на боковую (полчаса, но мои!), а Тимур присел возле почти прогоревшего костра.

— Шёл бы спать, — буркнул немногословный Рамасс, помешивая красноватые угли. — День предстоит долгий.

— Не усну уже. Ты отдохни,

если хочешь. Я послежу за костром.

Тот отмахнулся.

— Не к чему отдыхать. Подъем скоро, надо завтрак готовить. Ты лучше знаешь что, воды принеси, — и Рамасс радостно сунул пустой котелок Тиму в руки.

Цой в восторг от поручения не пришёл — котелок-то двухведерный — но всё же пошёл к реке. С этой стороны дежурили ребята из нанятой охраны, познакомиться с которыми Тимур не успел. Впрочем, в лицо они его знали, так что пропустили без разговоров.

Тишину предрассветного часа нарушал лишь шорох волн да пофыркивание лошадей в лагере. Тимур зачерпнул воды, развернулся к лагерю.

На гладком валуне сбоку от тропки сидела Кхала. Неживая обхватила руками острые коленки и, склонив голову, внимательно смотрела на Цоя.

Тим справился с первым шоком — он совершенно не слышал ее приближения — подошёл, поставил котелок на землю.

— Привет, — криво улыбнулся он, — я не видел тебя в обозе.

— У меня свои тропы, — пояснила Кхала, глядя как будто сквозь него, — да и твоим спутникам не нужно меня видеть.

Тимур промолчал. Он так и не понял, чего хочет от него Кхала.

Девушка склонила голову набок, заправила за ухо смоляную прядь.

— Будь осторожен, — сказала она, немного подумав. — Он знает о тебе и не успокоится, пока не заберет своё.

— Он? — не понял Тим, — Кто — он?

Кхала поманила пальцем и, когда парень наклонился, прошептала ему на ухо:

— Он. Картёжник.

— Картёжник? — Тимур почесал затылок, вопросительно приподнял бровь, — Картёжник, и всё?

— Пока этого достаточно. Не спрашивай о нём: живые не знают, мёртвые молчат.

— Вот даже как…

— Будь осторожен, — снова повторила она, — Если не хочешь быть как я.

Следующий вопрос повис в воздухе: Кхала исчезла так же внезапно, как и появилась.

Тим подхватил котелок и пошёл к лагерю, пытаясь переварить полученную информацию.

Итак, картежник. Судя по имени (или званию?) — тип явно как-то связан с Локари. Как, зачем и чего ему надо от Цоя, выяснять придется самому. Жаль, Кхала не захотела сказать большего. Впрочем, Тим был уверен, что она ещё объявится. Позже, когда посчитает нужным. Что ж, подождём. Возможно, к тому времени он уже будет знать, какие задавать вопросы.

Солнце начало припекать уже с самого утра, от изнуряющего зноя не спасала даже близость реки: тракт пролегал вдоль берега, то немного отдаляясь, то подходя почти вплотную. Легкий ветерок, лениво шевеливший листву на редких деревьях, время от времени попадающихся вдоль дороги, ситуацию не спасал.

Тимур, которому щедрый парень Керра спонсировал свои запасные шмотки, как и все остальные в ватаге щеголял в жилетке и ярко-малиновых шароварах, и единственное, о чем жалел, так это об отсутствии темных очков — из-за слишком яркого солнца щуриться приходилось постоянно.