Печать Аваима. Порочное Дитя
Шрифт:
– Ты в порядке? – с сомнением спросил сестру Вигмар.
– Не обращай внимания. Сколько идет аукцион?
– Зависит от количества ставок.
– Тогда хорошо бы он шел подольше.
Прошло немало времени. Вигмар успел вальяжно устроиться в подушках и крутил в руках кубик головоломки, появившийся невесть откуда, а Ягори тихонько дремала, откинувшись к стене. Но едва послышался звук открывающейся двери, как оба настороженно подобрались, хотя и остались сидеть.
– Аукцион состоялся, – тожественно произнесла мадам Фурен и объявила цену.
Вигмар
– Вы готовы завершить сделку? – нетерпеливо позвала его мадам.
– Зря мы это затеяли, – пробурчала Ягори.
– Только после предъявления оплаты, – опомнился Вигмар.
– Покупатель желает встретиться лично. Вы согласны?
– Да, пускай заходит.
– Нет, – сухо отказала мадам. – Я не знаю, во что ты ввязался, но только на этот аукцион ни один из покупателей не явился лично. Здесь только представители. А таких яростных торгов я вообще не припомню.
– Нам только лучше, – улыбнулся сианджиец.
– Мне так не кажется, Вигмар, но дело твое. Для завершения сделки вам назначена встреча. Мой процент ты знаешь.
Она передала сложенную вдвое бумажку и удалилась.
Через час после торгов Вигмар и Ягори, переодетые в обычную дорожную одежду, стояли перед массивной деревянной дверью, украшенной инкрустациями и резьбой. С высокой стены, в которую была врезана эта дверь, свешивались гибкие зеленые лианы с редкими глянцевыми листьями. За стеной поднималось неказистое трехэтажное здание, которое выделялось на фоне остальных особняков богатых кварталов простой, монументальной формой и почти полным отсутствием декора. Исключение составляла та самая великолепная дверь и изящные ступенчатые четырехугольные крыши. Свет нигде не горел.
Вигмар глянул по сторонам, почесал нос и решительно постучал круглым набалдашником. Дом ответил гулкой тишиной.
– Кто здесь живет? – вполголоса спросила Ягори.
– Как будто бы никто, – пожал плечами Вигмар. – Болтают, что там когда-то накрыли банду заговорщиков, и дом никто так и не перекупил.
– Нам точно сюда?
– Адрес верный.
Он снова постучал, и на этот раз дверь отворилась, противно скрипнув застарелыми петлями. На пороге застыл невзрачный молчаливый слуга, почтительно согнувшись в поклоне и приглашая внутрь темного помещения. Вигмар уверенно шагнул, и Ягори последовала за ним. А невысокий привратник шмыгнул вперед и в полной тишине двинулся в глубину здания, освещаемый только лунным светом, сочившимся сквозь увитые плющом окна.
В молчании и темноте они пересекли этаж и поднялись по широкой лестнице, очертания которой терялись в просторных темных углах. Так же молча пересекли второй этаж и поднялись по другой лестнице – копии первой. На третьем этаже слуга вывел их на балюстраду, протянувшуюся вокруг здания, и сопроводил в укромную лоджию на противоположной от улицы стороне. Дом оказался последним в ряду особняков и тыльным фасадом выходил к скалистой каменной чаше, в которой расположился Бай-Чонг.
Слуга поклонился и незаметно растворился. Брат с сестрой остались одни.
Вигмар огляделся – если не считать расколотого вазона, лоджия была абсолютно
– Покажите товар. – Из темноты раздался требовательный женский голос, и Ягори поежилась от смутного беспокойства.
– Я не работаю вслепую, – категорично возразил Вигмар. – Это мой товар, и я решаю – кому и по какой цене его отдать.
– Были торги. Цена вас устроила. Предъявите товар.
– Где оплата?
Из темноты вылетел маленький черный мешочек и мягко плюхнулся к ногам Вигмара. Тот подобрал вещицу и развязал шнуровку: на руку высыпались круглые камушки и заблестели гранями в тусклом лунном свете. Вигмар задумался, прикинул вес на ладони и после паузы объявил:
– Я не приму это, пока не проверю подлинность камней.
– Справедливо, – отозвалась невидимая собеседница. – Тогда предлагаю вам остаться у меня на ночь, а утром я отправлю за ювелиром, чтобы вы могли удостовериться в искренности моих намерений.
– Слишком сложно. У меня нет желания ночевать здесь.
– Зато ты очень спешишь продать вещь, за которую ваши родители отдали жизни, не так ли?
Повисло потрясенное молчание.
– Кто ты? И что тебе об этом известно?
– Ну… Судя по твоему ответу, я, выходит, ваш друг семьи.
Из затененного углубления у дальней стены вышла гибкая тень – одетая во все черное высокая, стройная женщина. Незнакомка остановилась, не дойдя несколько шагов до освещенного луной прямоугольника, и выжидательно замерла.
– Дурацкий розыгрыш, – недовольно буркнул Вигмар. – Или заканчивайте свой спектакль, или сделка отменяется.
– Вейшенг, ведь так тебя звали? И малышка Ян-Гойли, верно?
Ягори растерялась и оглянулась на брата. Но тот исподлобья смотрел на неизвестную и незаметно подбирался к звездочке, припрятанной в рукаве.
– Ой, будь так любезен, не порть мне настроение, – капризно отмахнулась женщина. – Мой слуга прикончит вас до того, как ты достанешь… не знаю… Что там у тебя в рукаве? Нож? Лучше убери руки и выслушай меня.
– Если бы мне платили за разговоры, я бы давно купался в золоте, – фыркнул Вигмар. – Мне не интересно, каким демонам ты заплатила, чтобы добыть эту информацию.
– Мне думается, твоя сестра не согласна. Ведь так, Ян-Гойли?
Ягори снова вопросительно обернулась на брата.
– Мы уходим, – отрезал Вигмар.
– Ян-Гойли, а ты что скажешь? – продолжала настаивать женщина.
– Я… Мы…
– Вы – двое сирот, – перебила женщина, – которые, судя по всему, ничего не помнят о своем прошлом. А между тем, я могла бы что-то вам рассказать.
– Зачем тебе это? – перебил ее Вигмар.
– Ну, я вроде как искала вас эти годы. Не хотите все-таки послушать?
***
Высокая, нескладная Сю-Ин, понурив голову, стояла у ступеней храма. Мелкий моросящий дождик собирался каплями на черных волосах, подвязанных белой лентой. Капли повисали тяжелыми бусинами и падали на белоснежное траурное одеяние. Там, в глубине храма, на постели из белых ирисов лежал ее муж. Высокий, стройный. Такой родной. И такой красивый. Чуть ранее она сама зажгла свечу в его ногах и положила в рот серебряную монетку – единственную, которая у нее была.