Переход II
Шрифт:
— Да, и пахнет вкусно у вас, и время для завтрака вроде подходящее, но — дела. Сона Алекперовна, огромное вам спасибо!
— Но вы же даже ничего не попробовали!
— Спасибо за то, что мужа вашего вы человеком сделали. Но вы уж извините, я пойду, у нас и по воскресеньям работы невпроворот…
А после того, как гость закрыл за собой дверь, Алексей буквально схватил жену в охапку, крепко обнял, даже приподняв ее, покрыл ее лицо поцелуями и, чуточку успокоившись и поставив Сону обратно на пол, с очень довольной физиономией сообщил:
— Теперь мы заживем по-настоящему счастливо! А что у нас сегодня на завтрак?
И печаль девушки мгновенно растаяла как утренний туман под лучами жаркого
Лаврентий Павлович решил лично заехать в гости к «партизану Херову», даже несмотря на то, что поспать ночью ему удалось всего часа два. Но он посчитал, что парень заслужил награду, и задерживать ее будет неправильно. Вот только он не учел, что «нормальные люди» иногда по воскресеньям спят чуть ли не до полудня — о чем он вспомнил, лишь увидев в проеме двери миниатюрную женщину в домашнем халате. Впрочем, и Алексей почти сразу же вышел в коридор, так что Лаврентий Павлович решил, что он все равно все сделал правильно. А когда они уединились в комнате, в которой, кроме большого письменного стола и пары табуреток ничего и не было, он сунул руку в карман, вытащил небольшую красную коробочку:
— Вот, держи, партизан Херов, это от меня, за раскрытие заговора против советской власти. Но учти: это только от меня лично, а чем решит тебя наградить товарищ Сталин… а он — точно решит.
Алексей как-то очень довольно улыбнулся:
— Значит, я не ошибся, это хорошо… Дело, конечно, не моё…
— Как это не твое? Без тебя, без индикатора этого мы бы хрен их поймали!
— Я имею в виду, что мне детали знать вроде и не положено, но все же интересно: кто именно?
— А, вот ты о чем. Там, похоже, много кто, но пока меньше десятка взяли. А главным там Игнатьев, — и тут Берия добавил к фамилии весьма выразительный и довольно сложный эпитет, а котором, правда, не было ни одного цензурного слова, — хотя, я думаю, не сам он до всего этого догадался. И ведь эти сволочи все так тщательно продумали, заранее на случай, если что-то не выйдет или информация разойдется, Лазаря аккуратно подставили! А ты даже это просчитать смог… Ладно, с твоим эликсиром искренности мы всех найдем и положенное им воздадим, а я побегу, теперь дел на меня, сам понимаешь, куда как больше навалилось. Кстати, можешь меня поздравить: на ночном заседании объединили МВД и МГБ…
— И вас назначили руководителем нового объединения, так?
— Возникает вопрос: а зачем вообще вся эта организация, если можно просто пойти к партизану Херову и у него спросить? Извини, это я от радости чушь несу, но я на самом деле очень рад. В том числе и тому, что ты теперь уже не мертвый.
— Это все Сона, она меня к жизни вернула.
— Послушай, Херов, а как ты смотришь на то, чтобы ей орден Ленина вручить? За оживление одного партизана? Заслужила же девчонка!
— Лично я — против. Надеюсь, она сама работой своей награды заработает, а вот так, ни за что — ни она не поймет, ни родня ее.
— Ты прав, а я — нет. Но, надеюсь, ты меня за всю чушь, что я сейчас наговорил, простишь. Ладно, пойду уже. Надеюсь, выходной я вам не испортил.
— Нет, конечно, наоборот превратили его в настоящий праздник. Так как насчет завтрака? Сона действительно очень вкусно все готовит.
Берия подошел к двери, молча ее открыл, вышел в коридор:
— Да, и пахнет вкусно у вас, и время для завтрака вроде подходящее, но — дела. Однако как-нибудь в другой раз, когда время появится — обязательно…
На вопрос Соны о причинах столь резкой смены настроения Алексей жене рассказал, что в субботу на заводе медаппаратуры Вася Кузовкин сделал, наконец, давно обещанный автомобиль. Такой, какой даже Соне подойдет, потому что управление в машине очень
— Какого цвета? «Победа» у тебя бежевая, нам двух одинаковых машин, наверное, не нужно, черную я не хочу, черная машина слишком мрачно выглядит. А какие еще есть? Вишневую разве что?
— Ты можешь любой цвет выбрать, хоть розовую, хоть… да какую угодно!
— Что, вообще любой? Тогда я хочу сиреневую, такую же, как тот платье, которое ты мне подарил. Такую можно?
— Я же сказал: любую. Хорошо, будет у тебя сиреневая машинка.
— Лёш, а сколько такая машинка может стоить?
— Вот это тебя волновать не должно: нам машина бесплатно достанется. Просто потому, что я ее придумал.
— А я не о том. Мне в последнее время Лена Ковалева сильно помогала… насчет здоровья. Я и подумала, что если мы сможем накопить денег и ей машинку подарить… не сейчас, конечно, а когда мы институты закончим и работать начнем. А если мы еще на отлично учиться будем и повышенную стипендию получать, то может, и до окончания институтов сможем сколько-то денег скопить. Нам ведь на жизнь особо много и не надо?
Автомобиль Вася Кузовкин сделал в полном соответствии с «заветами Воронова» по тому же принципу, по которому и Джон ДеЛореан свою знаменитую машинку делал: в оригинальный кузов он просто напихал готовых узлов от уже существующих автомобилей. Кузов на заводе опытные рабочие изготовили вообще меньше чем за месяц, с узлами получилось чуточку сложнее, но тоже получилось подобрать практически готовые. Сложнее всего вышло с мотором: сорокасильный четырехцилиндровый оппозитник, чтобы он поместился под капот, пришлось переделывать четыре раза. Но в конце концов взяли вообще самый первый вариант, просто изготовив совершенно новую гидромеханическую коробку перемены передач, сконструированную преподавателями института: та, которую придумали в НАМИ, просто в автомобиль не помещалась. А новая как раз поместилась, поскольку ее и проектировали «под место» — и машина получила возможность «передвигаться без использования гужевой тяги».
Вот только пока использовать машину «в качестве автомобиля» было еще невозможно: в ней имелось одно (причем просто сколоченное из досок) сиденье водителя, а «штатные» сиденья еще предстояло спроектировать. У Васи возникли серьезные подозрения, что прочность кузова получается недостаточной, а уж о том, что пока к машине не было изготовлено ни одного стекла, и говорить не приходилось. Впрочем, по стеклам все же удалось договориться с Борским стеклозаводом, там даже пообещали в начале марта изготовить десяток полных комплектов автостекол типа «триплекс», но Вася и сам прекрасно знал, что обещания на машину поставить нельзя. А уж составленный Алексеем список «необходимых доработок» вообще вгонял его в тоску. То есть размером списка вгонял, однако сами по себе доработки выглядели интересно, хотя пока что большинство студентов их считали «мелочными придирками». То же изменение ручки управления автоматической коробки — но Вася в принципе был согласен с Алексеем в том, что «обновленная ручка» будет и удобнее, и несколько упростит управление машиной. А вот предложенные Алексеем специальные дуги, которые в случае аварии отправят мотор под салон… да, о безопасности пассажиров сейчас вообще мало кто в мире даже думал. Точнее, вообще никто, кроме Алексея, а он объяснил свои запросы очень просто: