Перекресток Теней

Гельман Юрий

– Орден не разгромлен! Есть я, и есть ты, старик, и есть еще десятки других рыцарей и воинов, сержантов и капелланов, которые избежали гонений и которые готовы продолжать служение Христу.

– Десятки других рыцарей и воинов...
– задумчиво повторил Эмильен-левша, потом спросил, тяжело вздохнув: - Где они теперь? Чем заняты и кто ими руководит? Ты сам-то, Венсан, веришь в то, о чем говоришь?

Де Брие ответил не сразу. Он налил себе в кружку вина из желтого глиняного кувшина, сделал несколько глотков. Потом осторожно положил свою тяжелую ладонь на плечо старика

и сказал, заглядывая в его глаза:

– Я верю только в то, что сам делаю! А делаю то, к чему меня призывает Господь и моя честь! Не далее как две недели назад мне удалось спасти полный архив Ордена и переправить его в надежное место! Теперь ни папа, ни король Филипп никогда не доберутся до этих документов.

– Это было нелегко?

– Это было рискованно, потому что к делу пришлось привлечь малознакомых людей. Но потом я принял меры предосторожности, и только двое знают теперь, где хранится архив.

– Что ж, похвально!
– воскликнул Эмильен-левша.
– Полагаю, Жак де Моле одобрил бы твои действия.

– Представь, старик, он сам незадолго до своей смерти поручил мне это сделать.

– Вот как! А почему он выбрал именно тебя?

– Не знаю. В последние несколько лет Великий магистр доверял мне. Мы не раз встречались и беседовали на разные темы.

– Какие это несколько лет?
– настороженно переспросил старик.
– Его арестовали в седьмом году, а сейчас четырнадцатый...

– Я имею в виду до ареста. Я неоднократно бывал в Тампле, у него дома. Знаешь, старик, Жак де Моле чувствовал, что конец близок. Это он однажды посоветовал мне уйти в тень и заниматься делами Ордена тайно. Но и потом, во время следствия, через надежных людей я получал от него указания и просьбы, которые старался по возможности выполнять. Я давно сбрил бороду, сменил рыцарский плащ на простую одежду, веду образ жизни торговца, но, конечно же, ничем не торгую. Просто езжу по стране и решаю кое-какие вопросы.

– Решаю кое-какие вопросы...
– снова повторил Эмильен-левша.
– Ты сказал это так, будто не прочь поведать мне о своих планах...

– Не совсем так, старик. Извини, но есть вещи, о которых даже тебе я не могу рассказать.

– Эмильен-левша не обижается, - скрипнул старик.
– Эмильен-левша достаточно много знает, еще о бОльшем догадывается, но никогда не лезет никому в душу и ни о чем не говорит вслух.

– Да ты кладезь самой добродетели!

– Нет уж, не стОит приписывать мне то, чего нет. Я грешен, и грех мой состоит именно в том, что я позволяю себе много размышлять о бренности бытия. Стараюсь не делать выводов, но у меня не всегда получается.

– И к каким же выводам ты пришел?

– Ты молод, Венсан. Тебе еще рано принимать к сведению стариковские мысли.

– И все же...

– Ты непременно хочешь от меня что-то услышать?

– Да, хочу.

– Хорошо, слушай. Не всегда то, что ты ищешь, является тем, что тебе нужно. И не всегда то, что ты нашел, является тем, что ты искал.

Де Брие с легким удивлением посмотрел на старика и опустил голову. Наступила пауза. Эмильен-левша налил себе вина,

медленно, будто процеживая сквозь зубы, выпил из кружки. Его цепкий взгляд тем временем скользил по лицу гостя.

Солнце успело погрузить в темные воды половину своего раскаленного тела. Где-то там, за потускневшим горизонтом, океан стонал и корчился, но терпел это огненное безумие.

– Завтра будет тихо, - сказал старик.
– Все паруса умрут...

– Почему ты решил, что я что-то ищу?
– тихо спросил де Брие.

– Разве я об этом сказал?

– Нет.

– Тогда почему спрашиваешь?

– Потому что ты - Эмильен-левша, и ты никогда не произносишь пустых слов.

– Это верно.

Хозяин харчевни поднялся из-за стола.

– Давай прогуляемся, - сказал он.
– Вечером я имею обыкновение бродить по берегу бухты. Говорят, это полезно для сердца.

– Ты полагаешь, что здесь нас могут подслушать?
– удивился де Брие.

– Я просто хочу подольше пожить. Морской воздух перед сном - лучшее снадобье для старика.

Они спустились вниз. На кухне Эмильен-левша приказал повару - смуглому финикийцу с простодушно-улыбчивым лицом - приготовить для них ужин.

– Мы скоро вернемся, - сказал он.
– Через четверть часа разбуди спутницу моего друга, чтобы поужинала вместе с нами.

Повар кивнул, его пухлые губы расплылись в широкой улыбке.

– Я подобрал его в Тунисе еще ребенком, - пояснил Эмильен-левша.
– Его отец был местным воином, одним из лучших, и погиб в честном бою. Поначалу мальчишка был диким, как египетская кошка, но потом привык и привязался ко мне. Наверное, за то, что я никогда его не обижал.

Они вышли на берег, неторопливо двинулись в сторону Старого порта.

– Слушаю тебя, Венсан.

Де Брие какое-то время собирался с мыслями, не решаясь открывать старику Эмильену все свои тайны.

– Я ищу брата, - наконец, сказал он.
– В командорстве Кампань-сюр-Од мне сказали, что несколько лет назад Северин отправился в Англию и остался там. Возможно, он поможет мне отыскать то, что я ищу.

– Все-таки ищешь...
– Старик остановился и, повернув лицо к собеседнику, пристально взглянул в глаза де Брие. Тот пожал плечами.
– Ты имеешь в виду Грааль?

– В данный момент Грааль представляет для меня меньший интерес, - уклончиво ответил де Брие, понимая, что Эмильену-левше будет нетрудно догадаться, о чем идет речь.

Старик был проницателен, и он догадался.

– Кажется, я понимаю, на что ты замахнулся!
– сказал он.
– Позволь только узнать, зачем?

 ***

В небольшом относительно чистом и уютном зале харчевни в этот вечер было малолюдно. Лишь два стола оказались заняты. Неподалеку от кухонной стойки расположились трое изрядно подвыпивших моряков с португальской галеры, которая утром следующего дня должна была уйти с грузом соли в Лиссабон. Они сидели уже давно, и по всему было видно, что вскоре собирались покинуть заведение. У окна в противоположной стороне зала, поддерживая неторопливую беседу, тихо ужинали двое мужчин и молодая женщина.