Перекресток Теней
Шрифт:
***
"А я - нет... Я уже плачУ за счастье - и слишком дорогой ценой... За счастье творить, за счастье поднимать голову выше среднего уровня, определенного, установленного для всех мирозданием. И эта цена чересчур высока, просто чрезмерна. Однако не я сам ее назначил, мне только нести эту ношу - пожизненно и по возможности с достоинством. Ты, конечно, не понимаешь, о чем я говорю. А я пока не стану ничего объяснять - прости...
Мне во Сне тоже дана любовь - особенная, неяркая, такая, какую не сразу заметишь, потому что она не кричит повсюду о себе, не привлекает внимания, она - таится, она опасается чужих взглядов и мнений, она прячется от всех, кто способен хоть как-то ее задеть, оскорбить своим касанием.
Наверное, так устроено потому, что у меня в реальной жизни происходят определенные испытания чувств. И та любовь, с которой мне приходится жить во Сне, - она как эхо, как отголосок моей реальной, двадцать первого века любви, не нашей с тобой, а - любви к жене, именно эта любовь сейчас и проходит испытания... И это мне урок, и это мне - память: пронеси через годы, через все трудности жизни, через все преграды, нагроможденные судьбой - и тебе зачтется... И я несу...
Возможно, мне в этом плане труднее, чем тебе, возможно, ты и дана мне в этой жизни для того, чтобы можно было сравнить, чтобы можно было с кем-то об этом поговорить, посоветоваться, поделиться. Возможно, что нас с тобой где-то там, на небесах, соединили, познакомили для того, чтобы мы вместе исполнили некое предназначение, чтобы, выполнив его, каждому дать шанс подняться на новую ступень, на новый уровень - то, о чем ты говорила. Видимо, там посчитали, что именно мы с тобой этого заслуживаем и этого достойны... На данном этапе своей жизни...
И сейчас, как я понимаю, следует ждать какого-то поворота, какого-то шага, который изменит все прежние построения. Давай будем к этому готовы".
***
"А я готова... Я давно готова ко всему. Я готова больше, чем ты думаешь. Я готова пройти через всё, что заложено в сюжете - ради того только, чтобы ты, Андрей, был счастлив, чтобы ты преодолел те испытания, о которых говоришь, ничего не объясняя...
Знаешь, мне иногда кажется, что у меня будто похитили судьбу и навязали другую... Так всё идет - непривычно, нетривиально. Я ведь кто была по сути - училка, одиночка, серая мышка... даром что очки еще не ношу, а то бы совсем... Я ведь что раньше знала: Пушкин, Некрасов, Чехов, Толстой... еще с десяток имен... И каждый год - одно и то же, одно и то же. Шаг влево, шаг вправо - расстрел на месте...
Зато теперь... теперь я знаю изнутри начало четырнадцатого столетия, теперь история Ордена тамплиеров, во всяком случае, его закат - известна мне не из учебников. Теперь я точно знаю, во что одевались французы средневековья, как разговаривали, что ели. Теперь я знаю, как выглядел Париж! Господи, увидеть Париж - и умереть! Помнишь, был такой фильм лет двадцать назад? Там, конечно, совсем иная история, но фраза-то прижилась! У нас с тобой другой Париж - убогий, вонючий, грязный - но я именно там! И это все равно - Париж! И это остров Ситэ и Нотр-Дам!
И я готова! Я готова проживать эту свою вторую жизнь, потому что твердо знаю: это кому-нибудь нужно...
А здесь... Недавно мне приснился сон. Удивительно, что он пришел ко мне - совсем другой, будто лирическое отступление... Такой маленький сюжет из старых времён - ты был моим отцом, а я - девочкой лет восьми. Мы - нищие, в какой-то старой одежде, бредём по дороге, пыльно, но не жарко - где-то в средней полосе. У нас сумки холщовые на одной широкой лямке - через плечо. Входим в какой-то городок, тротуары в две доски, видимо, спасающие горожан от грязи в дождь. Какая-то корчма, завалинка, мы садимся. Нам туда нельзя. Ждём подаяния, корочки хлеба. Нам трудно, дом наш сгорел,
ГЛАВА 13
1
"Любезный мой брат!
Годы разлуки давно укрепили меня в мысли о том, что обида, нанесенная тебе мною, не стОит настоящей братской дружбы и должна быть в скорейшем времени забыта. Да, я был виноват перед тобой, но сегодня, через многие годы разрыва, готов предоставить тебе полную сатисфакцию, если, конечно, ты склонен мне верить и согласишься дважды войти в одну реку. Однако те высокие чувства, которые ты некогда испытывал, которые не понимал наш отец и которые однажды я оскорбил, позволяют мне все же надеяться, что встреча с известной особой снова всколыхнет твою душу и возбудит в ней новый прилив прекрасного состояния, именуемого любовью. Я искренне верю, что это еще возможно!
Кроме того, любезный мой брат, есть еще одно дело, не требующее отлагательств, в котором мне жизненно необходима именно твоя помощь, ибо никому другому я доверять не могу. Речь идет о Ковчеге Завета, который после гибели Великого магистра усиленно ищет король Филипп. Мне пока не известно местонахождение Ковчега, но я очень надеюсь с твоей помощью отыскать его и не позволить этой величайшей реликвии оказаться в руках столь жестокого и алчного человека. Свою миссию после разгрома нашего Ордена я вижу в том, чтобы сохранить в недосягаемости для врагов самую дорогую святыню современного мира.
Если ты по-прежнему чувствуешь братскую привязанность ко мне (а я утверждаю, что моя - к тебе - и вовсе никогда не иссякала!), то прошу откликнуться на мое приглашение и как можно скорее прибыть в Париж. Мой человек, передавший это письмо, проводит тебя. Он получил указание служить тебе беспрекословно, как служит мне.
Остаюсь с любовью и надеждой вскоре увидеться с тобой, любезный мой брат. Твой Венсан.
P.S. Она очень ждет тебя..."
Над Лондоном вторые сутки висел дождь. Он сеялся на город мелкой, пронзительной, совсем не весенней сыпью, покрывая улицы и крыши домов мокрым холодным глянцем, воруя у пристального взгляда острые углы и детали.
Северин де Брие задумчиво и неторопливо сложил письмо вчетверо, засунул в карман штанов и подошел к окну. Улица Флит и церковь Святого Дунстана расплывались в бесформенные силуэты.
Граф долго и неподвижно стоял, вглядываясь в серую даль. Казалось, он совсем позабыл о человеке, доставившем письмо и теперь ожидавшем в гостиной. Тот терпеливо переминался с ноги на ногу, боясь издать лишний звук. Мелкие капли воды на его промокшем плаще соединялись в более крупные и то и дело стремительно скатывались на пол, образуя серповидную лужицу вокруг коренастой фигуры.
– Ты долго искал меня?
– вдруг спросил Северин, поворачиваясь к вечернему гостю.
– Нет, сеньор, - поспешно ответил Тибо.
– Лондон устроен гораздо проще Парижа, здесь нельзя заблудиться. К тому же, многие говорят по-французски.
– Ты просто не знаешь этого города, - усмехнулся де Брие.
– Если только захотеть, здесь можно без труда затеряться.
Он отошел от окна, приблизился к Тибо и пристально вгляделся в его лицо. Бывший оруженосец преданно смотрел в ответ, не отворачиваясь. В его голубых глазах плескался неподдельный восторг.