Перекресток Теней
Шрифт:
– Да, вероятно...
– И что было дальше?
– Я попросилась повсюду сопровождать его. В один миг захотелось изменить свою жизнь. Мне тогда казалось, что с ним я всегда буду в безопасности.
– А он согласился?
– Не сразу, конечно. Он везде бывал с Тибо, и я, наверное, показалась ему обузой. Потом мне удалось выполнить одно поручение, и дядя Венсан понял, что я не подведу его.
– И давно ты с ним?
– Примерно полтора месяца.
– А чем он занимается теперь, после того, как Орден распущен?
– Я толком не знаю, - честно
– Мы ездили с ним в разные места, он с кем-то встречался, но я никогда не присутствовала при этих разговорах. Однажды я прямо спросила об этом, и дядя Венсан обещал рассказать, но до сих пор этого не сделал. Да мне и не нужно. Я понимаю, у мужчин могут быть серьезные секреты от женщин.
– Тогда я сама спрошу его об этом, - сказала Ребекка.
– Полагаю, мне он не откажет.
– Дядя Венсан очень скрытный человек. Он не станет рассказывать о своих делах кому попало.
– Я не кто попало!
– возразила Ребекка.
– Меня с Венсаном де Брие связывают общие воспоминания. К тому же... когда-то он любил меня, и ты это знаешь.
– Это еще ни о чем не говорит. Любовь проходит - как аромат этих цветущих яблонь.
– Да, у кого-то проходит. Но бывает и так, что любовь остается в сердце, не смотря ни на годы, ни на испытания... Ты еще очень молода и не можешь этого знать. А я чувствую... И знаю...
– Что он вас по-прежнему любит?
– Да, Эстель.
– И думает о вас?
– Да.
– Странно, дядя Венсан ничем не проявил себя до сих пор. По-моему, его занимают совсем иные мысли. А те слова, что он вам говорил в часовне "Спасения Богородицы", могли быть всего лишь его оправданием прежних поступков...
– Если бы это было так, он бы не стал присылать тебя в монастырь. Он не из тех, кто совершает поступки или произносит слова по легкомыслию.
– А может быть, вы понадобились ему для чего-то иного?
– Может быть...
– Ребекка задумалась.
– Может быть...
– Он сказал, что скоро сюда должен приехать его брат Северин. Они не виделись много лет, и то, что дядя Венсан послал Тибо в Англию, означает только одно: он что-то задумал.
– И я выясню это сегодня же вечером.
– А Северин...
– вдруг спросила Эстель, - он какой?
– Он...
– начала Ребекка и замолчала, глядя куда-то вдаль - поверх высокого забора, за которым бронзовели закатные облака.
Пронеся через годы любовь и ненависть к одним и тем же людям, она просто устала выбирать между ними и решилась остановиться на том, что подсказывало ей теперь сердце. И сердце Ребекки не позволило женщине нарушить вселенский закон о гармонии, основой которого была Любовь.
– ...он... особенный, Эстель, - закончила она фразу.
– И я очень хочу, чтобы ты полюбила его так же, как люблю я.
***
Тем временем стемнело. В аспидном небе суетливо подергивались звезды. Улегся едва заметный с вечера ветерок, и стойкий аромат цветущих яблонь повис неподвижно, насыщая воздух нектаром.
Из двери, выходящей во внутренний двор, показалась высокая фигура, слабо освещенная дрожащей луковичкой огня. Фигура пересекла лужайку, свернула на дорожку сада и, неторопливо ступая, приблизилась к беседке, где Эстель и Ребекка, затаившись, наблюдали за ней.
Войдя
– Не спится, сеньор?
– спросила Ребекка, глядя на лицо мужчины, в полумраке казавшееся задумчивым.
– А вам?
– вопросом ответил тот, потом добавил: - Понимаю, матери и дочери нужно наговориться.
– Мы уже всё выяснили, не так ли, Эстель?
– Да, сеньора, - подхватила девушка.
– Уже поздно, пойду-ка я спать.
Она поднялась, уступая место на скамеечке де Брие. А тот вдруг поймал в темноте ее ладонь и с несвойственной нежностью сжал на несколько секунд своими крепкими пальцами. Девушка вздрогнула и замерла, будто прикованная к месту этим нежданным проявлением чувств сурового и неприступного рыцаря. Глаза их встретились на мгновение и тут же скользнули мимо друг друга.
– Да, иди, девочка, - тихо сказал де Брие.
– И возьми с собой огонь. А мы с твоей мамой посидим еще немного.
Он подождал, пока светлая фигура Эстель, прошуршав по дорожке, скрылась в доме, потом присел рядом с Ребеккой. В густеющей темноте апрельской ночи, будто подсвеченное изнутри ярким душевным пламенем, бледнело ее лицо. И она боялась дышать. Венсан де Брие придвинулся ближе, отыскал ее дрожащие пальцы, обхватил их ладонями. Это был чуждый, малознакомый предмет в его руках, и от того движения рыцаря становились неумелыми, трогательно робкими. И женщина чувствовала это.
– Мне так много нужно рассказать вам, - тихо сказала Ребекка, осторожно заглядывая в лицо Венсану де Брие и пытаясь угадать в темноте выражение его глаз.
– Но еще больше хочется послушать вас...
– Меня?
– удивился граф.
– Разве ты не знаешь, чтО я могу сказать? Или ты думаешь, что два десятилетия скитаний выветрили из моей головы любовь, которой ты однажды пренебрегла?
– Но я полюбила вашего брата, как две капли воды похожего на вас! Разве это не означало, что я полюбила и вас тоже?
– Мы действительно похожи, но мы - не одно целое. Мы - две разных души и две разных плоти.
– Простите, сеньор, но я до сих пор не знаю, почему получилось именно так...
– будто оправдываясь, сказала Ребекка.
– Этого не знает никто, - согласился де Брие.
– Когда-то я посчитал, что время станет мне бинтом на раны памяти. Увы, я ошибался. Вступив в Орден, я дал обет безбрачия, и следую ему до сих пор. Но ни клятвы, ни походы, ни раны на полях сражений не вытравили из моей души того неподвластного объяснению чувства, которое однажды вспыхнуло в ней. И когда я случайно узнал, что ты находишься в монастыре, мне на короткий миг показалось, что можно попробовать всё возродить, можно вернуть молодость и с большим опозданием, но все же ступить вместе с тобой, Ребекка, на дорогу, ведущую к блаженству. Однако сегодня я слишком хорошо понимаю, что никому не дано дважды войти в одну реку. Ты сама точно так же, как и я, сохранила в себе настоящую любовь и пронесла ее через все годы. И пусть эта любовь была направлена на другого человека, я все равно склоняю голову перед твоей стойкостью и преданностью. Ты как никто иной достойна счастья!