Пертская красавица (ил. Б.Пашкова)

Скотт Вальтер

безлюдным улицам к своему дому, стоявшему в

Милл-Уинде, на западной окраине Перта.

ГЛАВА IV

А что нам в этой буре? Право слово,

Одно круженье сердца молодого.

Драйден

Отважный оружейник, как легко догадаться, не поле-

нился исполнить то, о чем условился с человеком, которого

он

так хотел бы назвать своим тестем. Тщательней, чем

обычно, совершил он свой туалет, стараясь принять воз-

можно менее воинственный вид. Все же выйти на улицу

безоружным представлялось ему слишком рискованным:

весь город знал его в лицо, и, хотя у него тут было полно

друзей, он давнишними своими подвигами нажил также

немало смертельных врагов, которые его не пощадили бы,

окажись на их стороне преимущество. Поэтому под кожа-

ное полукафтанье он надел секрет, то есть кольчугу, такую

легкую и гибкую, что она не больше стесняла движения,

чем современный жилет, но притом достаточно надежную:

он собственной рукой выковал и скрепил каждое ее звено.

Далее, как подобало мужчине его лет и звания, он надел на

себя фламандские штаны и праздничный голубой кафтан

тонкого английского сукна на черной атласной подкладке и

расшитый черным шелком. Одежду завершали башмаки

дубленой козлиной кожи и плащ добротной шотландской

шерсти, накинутый лишь для того, чтобы прикрыть за-

ткнутый за пояс охотничий нож – единственное оружие,

какое Смит позволил себе взять, в руке он держал только

лозу остролиста. Черная бархатная шляпа между верхом и

стеганой подбивкой таила стальную прокладку и, таким

образом, надежно защищала голову.

В общем, Генри постарался приобрести тот вид, на

который он имел все права, – вид богатого, влиятельного

горожанина, одетого со всею внушительностью, какую

может он себе придать, не преступив положенных его со-

словию границ и не притязая на внешность дворянина.

Равно и вся его осанка, мужественная и прямая, хотя и го-

ворила о полном пренебрежении опасностью, однако не

позволяла причислить его к бандитам и бретерам его века,

в чей разряд несправедливо зачисляли Генри-кузнеца

многие его сограждане, утверждавшие, что на бесчислен-

ные драки его толкал буйный и задиристый нрав, подкре-

пленный будто бы сознанием своей незаурядной физиче-

ской силы и верой в свое оружие. Напротив, каждая его

черта выдавала в нем человека простосердечного и доб-

рого, который сам ни на кого не замышляет зла и не ждет

обиды от других.

Нарядившись

в лучшие свои одежды, честный Смит

спрятал на груди у самого сердца (затрепетавшего при этом

прикосновении) небольшую вещицу, которую давно при-

пас в подарок Кэтрин Гловер: теперь, когда девица назовет

его своим Валентином, он будет вправе преподнести ей

свой дар, а она – принять его от друга, не погрешив против

девичьей скромности. Это был выточенный в виде сердца

рубин, пронзенный золотой стрелой и вложенный в коше-

лечек из стальных колец превосходной работы – хоть на

королевскую кольчугу! По ободку кошелька были выгра-

вированы слова:

В грудь вошла Любви стрела –

Кольчуга сердца не спасла.

Оружейник немало поломал голову над этой эмблемой

и очень был доволен своим трехстишием, которое таило

мысль, что он своим искусством может защитить любое

сердце, но собственного не уберег. Он запахнул плащ на

груди и быстро зашагал по улицам, еще безмолвным, ре-

шив явиться под указанное окно незадолго до рассвета.

С таким намерением шел он по Хай-стрит и, чтобы

выйти на Кэрфью-стрит, свернул в проход, где сейчас храм

святого Иоанна, когда, посмотрев на небо, подумал, что,

пожалуй, прибудет на целый час раньше времени и что

лучше явиться на место свидания ближе к назначенному

сроку. Вокруг дома пертской красавицы будут, верно,

стоять на страже и другие искатели, и, зная свою слабую

струну, Генри понимал, как легко может там завязаться

ссора. «Мне дает преимущество, – размышлял он, – дружба

старого Саймона. К чему же стану я марать руки в крови

несчастных, на которых мне и смотреть-то не стоит, коль

скоро им не выпала такая удача, как мне! Нет, нет, на этот

раз я буду благоразумен и уклонюсь от соблазна вступить в

драку. На ссору со мною моим соперникам остается ровно

столько времени, сколько надо, чтобы я просвистел и

старый Саймон отозвался на свист. Хотел бы я только

знать, как отец заставит Кэтрин подойти к окну. Боюсь,

если она разгадает его цель, он не легко добьется своего».

Прислушиваясь к своим тревожным мыслям, оружей-

ник замедлил шаг и все чаще, поглядывая на восток, об-

водил взором небо, но в нем не было приметно даже легкой

серой тени, предвестницы хотя бы далекой зари, которая в

то утро, как мнилось нетерпеливому оружейнику, запаз-

дывала против обычного и медлила занять восточную