Первомай
Шрифт:
Керн дёрнулся, заорал и вскочил, нависая надо мной. Глаза его были бешенными и дикими, а огромные кулаки чертили немыслимые геометрические фигуры. Немного совладав с собой, он протянул руку, схватил за ручку отвёртки и потянул её наружу, оглашая окрестности первобытными воплями.
У меня на всё про всё остались лишь доли секунды. Я отшатнулся назад, роняя стул, сгруппировался и упал на спину, как гимнаст из цирка. Перекувыркнулся, вскочил на ноги и подхватил подготовленную и положенную на стеллаж ось.
Ещё мгновенье и эта железная палка обрушилась на ту
Я взмахнул своей железной волшебной палочкой и в третий раз обрушил её на врага. В этот раз я заехал ему прямо по жбану. Голова его запрокинулась, и он поплыл, словно попав в поток невесомости. Мне оставалось только легко его подтолкнуть и он, получив этот невесомый толчок, рухнул в смотровую яму с жутким стуком и уханьем. Рухнул и больше не дёрнулся.
А я, наскоро обувшись на босу ногу, подхватил свой инструмент и бросился к выходу. Подтолкнул плечом тугую скрипучую створку гаражных ворот и осторожно выглянул наружу. И тут же напоролся на взгляд чёрных настороженных глаз.
13. Ход конем
— Ты кто? — тихонько спросил я и нахмурился.
Перед воротами стоял парнишка лет шестнадцати. В спортивной куртке, в джинсах и кроссовках. Волосы у него были длинными, растрёпанными, лицо почти детским и немного наивным. В нём не было ничего такого, что встречается в его сверстниках, с молодых ногтей узнавших законы джунглей. Не был он похож на хулигана, тусующегося с крутыми бандосами.
Именно поэтому он казался здесь чем-то чужеродным и неестественным, как инопланетянин.
— Саня, — пожал он плечами. — А ты кто?
— Тоже Саня, — кивнул я и покрутил головой, озираясь по сторонам. — Ты местный?
Во дворе никого не было. Но идти по открытому и хорошо просматриваемому двору к калитке не стоило, разумеется.
— Местный, — подтвердил он. — А ты откуда?
— Я? — переспросил я, размышляя, как мне делать ноги и не заорёт ли сейчас этот ландыш, произросший на большой куче навоза. — Из Москвы.
— Это тебя тут морщить собирались?
Я нахмурился.
— Так ты бандит что ли, Саня? — подмигнул я и крепче сжал ось.
Я стоял в гараже и выглядывал наружу, так что этот мой тёзка её видеть не мог.
— Нет, — тускло сказал он и качнул головой, раскидывая неопрятные подростковые космы. — Просто живу здесь. Пока что…
В этих простых словах мне послышалась тоска и безнадёга, так что помимо воли я проникся к нему, если не доверием, то… Не знаю, в общем… Показалось, что он не врёт. И мне совершенно не улыбалось гасить его и бросать в яму к лежащему там орку. Хотя, здравый смысл пока никто не отменял.
— Ладно, — кивнул я. — Приятно было познакомиться, но мне пора уже. Ты бы не мог зайти в гараж?
— Зачем? — удивился он.
— Ну, а чего снаружи-то толкаться? — улыбнулся я.
— А-а-а… — понимающе протянул он после небольшой
— А зачем тебе поднимать панику? — прервал я цепь его рассуждений и снова осмотрел двор.
— Да, я не буду, не бойся. Наоборот, если хочешь, могу тебя вывести.
— Почему? — прищурился я. — Да зайди ты сюда уже.
Со стороны дома донеслись звуки хлопающей двери. Я отступил, и парнишка скользнул внутрь. Он с интересом огляделся.
— А где это… чудище лесное?
— Отдыхает, — кивнул я в сторону ямы.
— Батя сейчас занят, так что пока не придёт. Час у тебя точно есть.
— Да? — внимательно посмотрел на него я. — Как мне сбежать-то от вас? Час здесь я не хочу торчать.
— За гаражом можно вылезти и пройти между заборами на остановку. Узко и снега дофига, но пробраться можно. А там на пятьдесят пятом до города доехать. Тебе куда надо?
— На остановке торчать идея не очень. А частника у вас тут хрен поймаешь, наверное…
— Пошли, — кивнул он на ворота. — Разберёмся.
— А тебе это зачем, вообще?
Он пожал плечами и осторожно подошёл к краю смотровой ямы. Заглянул. Оттуда донёсся слабый стон.
— Крышкой надо закрыть, — сказал он, показывая на щит из толстых досок, приваленный к стене. — Выползет. Он живучий.
Парнишка стоял ко мне спиной и рука, сжимающая железную ось, напряглась. Разум цинично и расчётливо требовал отправить его в нокаут, но сердце не соглашалось и я, как идеалист-новобранец пошёл на поводу у сердца. Хрен знает что, конечно. Может, мне просто не хотелось раньше времени превращать новую жизнь в беспробудно старую. Не знаю, но…
— Помогай тогда, — зло сказал я, шагнул в сторону щита и прислонил к стене своё оружие.
Вдвоём мы положили тяжеленную крышку на смотровую яму и придавили её железяками со стеллажа.
— Идти надо, — кивнул я.
— Пошли, — пожал он плечами и, приоткрыв створку гаражных ворот, выглянул наружу. — Нет никого. Давай, за мной.
Он выскользнул и пошёл налево к углу. Я оставался на месте и посматривал на двор и дом. Окна выходили прямо сюда и можно было легко спалиться… Пацан остановился и выжидательно посмотрел. Я кивнул, бросил взгляд внутрь гаража на инструменты Керна, на стул и на два своих носка, качнул головой, подхватил, обагрённую кровью ось, и вышел.
Преодолел расстояние в два больших шага и завернул за угол. Остановился, выглянул, проверяя, не заметил ли кто наши манёвры. Но нет. Всё было тихо. Мы прошли за гараж, протискиваясь между дощатым полотном забора и кирпичной стеной. Снег тут, можно сказать, и не начинал таять. Хрупкий острый наст проламывался, и тяжёлая снежная каша забивалась в ботинки, обжигая холодом голые ноги.
Пацан остановился и потянул кусок шифера, приваленный к забору. Прижатый плотным снегом, тот не поддался. Тогда Саня потянул его вверх и влево, практически, как дверь крутой спортивной тачки. Провозившись с минуту, он открыл заветную дверцу, ведущую на свободу.