Первый разведвзвод
Шрифт:
Вот и сейчас, аппетитно похрустывая наливными антоновками, идем к питомнику.
Молодые стройные деревца шелестят листвой, будто рассказывают, как провели эту ночь.
— Надо взрыхлить, — замечает Олег.
И в самом деле, частые дожди утрамбовали землю.
— А когда мы их отошлем? — спрашиваю я.
— В октябре. Видишь, лист еще крепко держится.
Шумят, о чем-то переговариваются между собой наши «целинники». Крона у них низкая и густая, почти штамба не видно.
— На днях нужно моху привезти, —
— А для чего он? — спрашивает недогадливый Федя и шмыгает носом.
— Корень укутывать, чтобы не засох, пока дойдет до Кустаная.
Потом просматриваем окулировку. Почти все почки прижились.
— Ловко получилось у вас, молодцы! — хвалит дед.
А время не стоит на месте. Надо бежать в сад, к морковке. К морковке-то с охотой, а вот к бурту… Дед Кузьма, угадав наши мысли, говорит:
— А вы не вешайте носа!
— Мы все равно поймаем!
— Я тоже так думаю.
И мы бежим к морковке. Раз дед Кузьма верит, значит, так и будет.
У последней яблони я командую:
— Взвод, стой!
Ребята пробежали было мимо, но вспомнили, с кем имеют дело, и собрались в кружок.
— Сегодня вечером сбор. На старом месте.
— Отец снова прогонит, — уныло протянул Славка.
— Прекратить разговоры, рядовой Дергачев!
— Есть… прекратить разговоры.
— То-то же. Выполняйте свои обязанности как ни в чем не бывало.
И все, в том числе и я, лейтенант Пальчиков, возимся до вечера с морковкой.
На этот раз мы учли предыдущую ошибку: замаскировали фуфайкой окошко бани.
— Итак, мы подходим к неприятелю с четырех сторон. Наш наблюдательный пункт — крайние яблони в первом и шестом ряду, сарай тетки Авдули и угол забора. Согласны?
— Не-ет, — говорит Славка.
Странно: чтобы Славка да возразил. Я уже хотел поставить его своим заместителем, а он…
— Почему не согласны, рядовой Дергачев?
— Мы… как это?.. рассредоточим силы. А надо быть вместе.
— И правда, — поддерживает Олег. — Вдруг появится неприятель, и каждый будет действовать по-своему. Это партизанщина, а не боевой разведвзвод.
Я не вижу разницы между партизанщиной и боевым разведвзводом, но соглашаюсь. Для меня главное — быть со всеми и показать свои командирские способности.
— Итак, наш наблюдательный пункт — сарай тетки Авдули, — говорю я. — Выйдем, как только стемнеет.
— А какое оружие брать с собой? — спрашивает Олег.
Какое ж тут оружие? Если взять двустволку у отца, то задаст трепку, и мне, как командиру, будет стыдно перед ребятами.
— Булаву! — говорю тоном, не терпящим возражений. — Завтра приготовить оружие… Рядовой Лебедев, возьмите с собой веревку, чтобы связать вора.
— А как назовем операцию?
Я думаю целую минуту и говорю:
— Операция «РВ-1».
А вор действовал по-прежнему. Снова нахально
Вечером хотели закрыть бурт, но председатель сказал, что этот бурт пойдет на продажу. Мы были рады: в нашем распоряжении еще одна ночь!
А что, если в эту ночь вор вдруг струсит и не придет?
Операция «РВ-1»
Вокруг густая темнота. Мы идем тихонько, потому что нас могут увидеть. Да и кто знает, откуда может появиться вор.
Ручей перепрыгиваем по одному. И тут случилось непредвиденное. Федя плохо рассчитал и шлепнулся в воду. Я как командир сразу же делаю вывод: разведвзводовцы должны ежедневно тренироваться в прыжках в длину да, пожалуй, и в высоту…
Федя что-то бубнит под нос и наконец останавливается:
— У меня насморк…
Да, у него насморк. Но не срывать же операцию из-за этого.
— Рядовой Лебедев, не пищать!
Снова движемся. Темнота уже не кажется такой густой. В разрывах туч мигают далекие звезды, где-то там плывет очередной «Космос». А тут, на земле, мы — разведвзводовцы — должны ловить какого-то вора. Ну и жизнь! Скорей бы стать взрослым, чтобы приняться за настоящее…
Еще раз останавливаемся, и я перечисляю обязанности каждого.
Невдалеке смутно чернеет, словно большой бурт, сарай тетки Авдули. Мы по одному, согнувшись, продвигаемся к углу. Хорошо, что и плетень туда ведет, и нас не так легко заметить.
Гулко стучит сердце. Страшновато, но никому не признаюсь, чтобы не испортить все дело… Бурт темным пятном расплывается вдали, и не понять, есть там кто или никого нет.
Тишина необыкновенная. Будто все живое сговорилось против нас и замерло. Лишь в другом конце деревни забрехала собака и тут же умолкла.
— Рядовой Лебедев, ко мне, — передаю шепотом по цепочке.
Федя дрожит. Это я почувствовал, когда положил руку на его плечо.
— По-пластунски вперед, в разведку.
— У меня насморк, — как о самом приятном напоминает он. — А если чихну?
Командир не отменяет приказ, но тут я заколебался. Мастерски налаженная операция могла провалиться.
— Разрешите мне, товарищ лейтенант, — говорит Олег.
Я улыбаюсь, но вместо бурного восторга сухо бросаю:
— Выполняйте, Звонцов!
Олег шагнул вперед и как сквозь землю провалился.
Проходит минута-вторая. Но вот в кустах заскрипел коростель, ему ответил другой. Не могли обождать, противные… А может, это лучше для разведки?