Песнь Сирены
Шрифт:
— Она единственная в своем роде, не так ли?
Робин запрокинул голову и рассмеялся.
— Все верно, — он шагнул вперед и протянул руку. — С возвращением.
Оберон не успел отреагировать, как оказался в медвежьих объятиях друга. Робин волновался больше, чем показывал. Он обнял Хоба в ответ, тронутый тем, насколько старый друг переживал по поводу возвращения короля.
— Приятно вернуться, — он высвободился из объятий Робина. — Есть подозреваемые, участвующие в моем отравлении?
— Значит, все-таки яд? — взгляд Робина снова метнулся к Кэсси. — Она сумела определить, каким
— Поскольку колотых ран нет, Кэсси предположила, что мне что-то подмешали в еду или напиток.
— Она тщательно провела осмотр? — Робин ухмыльнулся.
Оберон прищурился.
— Хобгоблин.
Робин вздохнул.
— Михаэла ждет нас.
— Зачем? — у Оберона заканчивалось терпение. Желание обнять Кэсси было слишком сильным. За последние пару часов она даже не всхлипнула. Отсутствие какой-либо реакции от истинной пары начинало его беспокоить.
— Звонил Рэйвен. Я отправлял его к Даннам, чтобы выяснить твое местоположение.
Ах. Конечно.
— И Шейн рассказал, что один из нас ранен.
— И что теперь вы скреплены истинными узами.
Оберон покачал головой.
— Мы связаны, но не окончательно, — оставалось еще пара шагов к сближению. Не то чтобы он не мечтал об этом. Последние три ночи сновидения были наполнены Кэсси. Они занимались любовью. Оберон не мог насытиться выражением страсти на ее лице и рассыпанными по подушке волосами.
— Если ты забыл, как возникает связь, друг мой… — Робин, этот неугомонный негодяй, смеялся над ним.
— В том-то и дело. Мы связаны, но определенные шаги еще не предприняты, — он открыл дверцу машины и осторожно достал свою пару.
— Особенность Туата Де? — Робин неторопливо шел рядом, готовый отразить любую возможную опасность. Впервые с тех пор, как он обнаружил, что бредет по обочине дороги, Оберон по-настоящему расслабился.
Король поморщился.
— Занятия любовью все еще являются основой нашей связи, Робин, даже для таких как я.
— Ах, — Робин посмотрел на Кэсси. — И все же вы оба здесь.
— Да, но завершение связи оставим на потом, — Оберон быстро зашагал к личным покоям. — Сейчас нужно сосредоточиться на Кэсси.
— И на поиске предателей при дворе, — черные ногти Робина, обычно короткие в человеческом обличье, превратились в когти. Острые клыки украсили его порочную улыбку, а глаза из небесно-голубых превратились в пылающие, сердитые зеленые.
— Кому ты поручил это задание?
— Тристану Малмейну и Каэлю Орену.
— Интересный выбор, — молодой лорд Малмейн работал агентом Глорианны, прежде чем покинул Белый Двор и стал Клинком. Он чуть не разрушил связь между Шейном и Аканой Данн, не подозревая о ее необычной реакции на золото. Тогда Малмейн бился с драконом, доказав, что был чертовски хорошим воином. Но позже парень осознал, как ошибалась его королева насчет дитя Данна, и отвернулся от Белых, присоединившись к Серым и Клинкам Робина.
А еще он был лордом клана Малмейн при Сером Дворе, от которого практически ничего не осталось. К большому разочарованию Оберона, большинство членов клана выбрали другого лорда, Генри, и Черный Двор.
Лорд Каэль Орен был пукой и одним из самых искусных оборотней, которых Оберон когда-либо
— Считай, что это испытание, — Робин подмигнул. — Учитывая их высокородное происхождение, никто не будет задаваться вопросом, почему они шныряют по двору.
— К тому же за карточным столом можно многое узнать, — сплетни буйствовали на вечеринках фейри высшего рода. Каэль как никто подходил, чтобы подслушать некоторые самые пикантные моменты. Его способность принимать форму неодушевленных предметов помогла Робину в поисках и в спасении жизни юного принца Эвана. Принц тоже присоединился к Серому Двору, опасаясь, что собственная тетка, королева Глорианна, объявит его испорченным Черными, которые держали его в заложниках. Все знали, что Глорианна не испытывала сострадания к тем, кто был запятнан… даже к своим родственникам. В итоге Каэль присоединился к Серым, став стажером Клинка. Пока что Оберон был доволен успехами молодого лорда.
— Согласен. Конечно, мне бы хотелось задействовать Этьена, но он опять куда-то пропал.
— Хм? — заявление привлекло внимание Оберона. Он подождал, пока Робин откроет дверь в его личные покои, и зашел внутрь.
— Как и ты, я нахожу это… любопытным.
— Н-да, — Этьен Валуа был французским Сидхе, вступившем в Серый Двор по достижении совершеннолетия. Он оставил родной клан, чтобы стать частью клана Левассеров. Этьен часто работал с Аканой Данн и Джейденом Блэкторном, причем с последним очень неохотно. Его неприязнь к вампирам соперничала только с ненавистью к Титании, по крайней мере, так думал Оберон. — Может ли это быть уловкой, чтобы сбить нас со следа?
— Заставить Клинка пропасть сразу после исчезновения короля, тем самым поставив рыцарей Оберона в положение защиты? — Робин плюхнулся в кресло рядом с кроватью Оберона. — Такая мысль приходила мне в голову.
Если бы подданые поверили, что рыцари Оберона, они же Клинки, ополчились на собственного короля, то попытались бы разорвать на части не только организацию, но и Робина. Кто-то действовал бы с неохотой, кто-то с удовольствием, но итог был один. А если бы в деле действительно оказался замешал один из Клинков, то Робин был бы первым, кто проверил бы каждого человека в организации. Даже если кто-то из них был на задании или в отпуске, как Акана. Хоб бы жестоко отомстил. К незнакомцу он проявил бы больше снисходительности. Просто он относился к Клинкам, как к собственным детям. Сердце Хоба было бы разбито.
Оберон беспокоился о Робине, поэтому мысленно помолился, чтобы предателем оказался какой-нибудь придворный, переметнувшийся на сторону Черных.
Оберон осторожно положил Кэсси на кровать и провел рукой по ее щеке, обеспокоенный тем, какой прохладной стала ее кожа. Девушка была бледна почти так же, как при отказе от Личины. В каштановых волосах Кэсси просматривались аквамариновые пряди.
— Оберон?
Он поднял глаза и увидел широкую улыбку знакомой женщины. Михаэла с серебристыми волосами и ярко-золотистыми глазами практически подпрыгивала на цыпочках.