Пламя над бездной (другой перевод)

Виндж Вернор Стефан

О таких дряхлых расах бытовало поверье, что все представители их тоже из ума выжили. Это было не так: любая достаточно крупная популяция допускает вариативность. Всегда найдутся желающие повидать мир снаружи и немного позабавиться там. С такими, как Глимфрелль и Тиролль, человечество уживалось превосходно.

И Бергсндот, казалось, поняла дирокима.

– Вы слышали о богосколке?

– Нет, – ответил Кьет, но заметил, как встрепенулись оба дирокима. Несколько секунд они щебетали друг другу что-то на диалекте, выражающем

изумление.

– Да, – произнес наконец ‘Ролль на самношке голосом таким близким к благоговению, какой только доводилось Кьету от них слышать. – Вам известно, что мы, дирокимы, уже давно пребываем в Запределье. Мы основали в Трансценденции немало колоний; некоторые развились в Силы… А однажды… Нечто вернулось к нам оттуда. Конечно, это была не Сила. Скорей оно напоминало дирокима-безумца. Однако знания и деяния его стали для нас источником великих перемен.

– Фентроллар? – задумчиво уточнил Кьет. Он вдруг вспомнил это предание. Описанные в легенде события случились за сто тысячелетий до пришествия человечества на Сьяндру Кей, но в дирокимских обителях оставались темой жарких споров.

– Да, – ответил Тиролль. – Даже сейчас народ наш расходится во мнениях, кем был Фентроллар – даром или проклятием, но он основал хабитаты грез и Старую Религию.

Равна кивнула:

– Нам на Сьяндре Кей лучше прочих известен этот случай. Учитывая все последствия, может, и не самый счастливый… – И она поведала им о Падении Маршрутизатора, о том, что произошло со Стариком и во что превратился Фам Нювен. Дирокимы перестали болтать и слушали, затаив дыхание.

Наконец Кьет сказал:

– Значит, Ню… – он запнулся на имени, не менее странном, чем все в этом парне, – Нювену известно, что там такое на Дне? Что он намерен с ним сделать?

– Я… я не знаю, групп-капитан. Фам Нювен сам не знает. Озарения приходят урывками. Я ему верю, потому что сама кое-что видела… но я не знаю, как убедить вас.

Она порывисто вздохнула. Кьет вдруг сообразил, каким странным местом, похожим на камеру пыток, должен быть этот «Внеполосный-II». Это неожиданно придало рассказу убедительности. Нечто, способное уничтожить Погибель, и должно оказаться невероятно странным. Кьет задумался, как бы сам повел себя взаперти с подобным существом.

– Миледи Равна, – начал он официально и высокопарно. «В конце концов, я и так замышляю мятеж». – Я, э-э, располагаю связями среди друзей во флоте Коммерческой охраны. Я могу проверить ваши подозрения и… – («ну же!») – даже оказать вам определенную поддержку в обход командования.

– Спасибо, сир. Спасибо вам.

Глимфрелль вмешался:

– На канале связи с «Внеполосным-II» сильные помехи.

Кьет оглядел окна. Все экраны ультраволнового слежения показывали случайный шум. Буря усиливалась, что бы ее ни вызвало.

– Равна Бергсндот, непохоже, что нам долго осталось беседовать.

– Да. Мы теряем сигнал…

Групп-капитан, если ничего не получится, если вы не сумеете за нас заступиться… Ваши люди – все, что осталось от Сьяндры Кей. Мне было приятно повидать вас и дирокимов… я так давно не видела знакомых лиц, не встречала людей, которых действительно понимаю. Я… – Пока Равна говорила, изображение девушки пошло пикселями и распалось на низкочастотные компоненты.

– Фьюуу! – присвистнул Глимфрелль. – Полоса пропускания ниже плинтуса.

В сигнале с «Внеполосного-II» не было ничего особенного, и корабельные процессоры, реагируя на проблемы со связью, переключились на низкоуровневое кодирование.

– «Внеполосный-II», прием. У нас проблемы на этом канале. Предлагаю завершить сеанс.

Окошко посерело, и по нему побежали символы самношка.

– Да. Но это не просто проблемы со свя…

Глимфрелль ожесточенно забарабанил по своей комм-панели.

– Ничего. Ноль, – сказал он. – Нет сигнала.

Тиролль высунулся с боевого поста навигатора:

– Это куда хуже, чем проблемы со связью. Наши компьютеры не могут инициировать ультраскачок уже больше двадцати секунд.

До этого они делали пять прыжков за секунду и пролетали более светового года в час. Теперь…

Глимфрелль откинулся в подвеске:

– Эй, эй, Медленная Зона приветствует вас!

Медленная Зона. Равна Бергсндот оглядывала командную рубку «Внеполосного-II». У нее было неосознанное представление о Медленной Зоне как о царстве кретинов с арифмометрами, юдоли удушающей тьмы, озаренной в лучшем случае факелами. На самом-то деле все не слишком переменилось. Потолки и переборки были подсвечены так же, как и раньше. Из окошек глядели звезды (вот только теперь они еще долго не сдвинутся).

Наиболее явственным знамением перемены стали дисплеи «Внеполосного-II». Сфера ультранавигатора монотонно мигала, в красной строчке отсчитывалось время с момента последнего обновления. По навигационным окнам ползли строки выдачи диагностических программ с корабельных процессоров. Раз за разом повторялось голосовое сообщение на трисквелине:

– Внимание. Обнаружен переход в Медленную Зону. Выполните обратный скачок! Внимание. Обнаружен переход в Медленную Зону. Выполните…

– Да вырубите вы его! – Равна вцепилась в пристежку и опустила себя на пол. Ее подташнивало, хотя то мог быть симптом вполне естественной паники. – Ни фига себе придонный люггер. Мы влетели прямиком в Медленную Зону, а он только и может, что задним числом предупреждения выдавать!

Зеленожка переместилась к ней «на цыпочках», цепляясь за потолок щупальцами.

– Даже придонные люггеры бессильны в таких ситуациях, миледи Равна.

Фам отдал кораблю какую-то команду, и большая часть дисплеев очистилась.