По городам и весям: путешествия в природу
Шрифт:
Инициатор организации охраны почв в США Хью Баннет, долгие годы возглавлявший эту службу в министерстве земледелия, считал леса чрезвычайно важным природным фактором, ощутимо влияющим на эрозию почв и сохранение влаги для посевов. Но много ли в Америке лесов?
Не знаю, как кому, а мне промышленный Восток США, например, заглазно виделся густо покрытым городами, заводами, фабриками, электростанциями, рудными и шлаковыми отвалами, а небольшие пространства в том индустриальном краю будто бы заняты ровными, безлесными полями, переходящими на юге в степи, чем-то похожие на наши североказахстанские унылые полупустыни. Это поверхностное представление весьма далеко от истинной картины. На Востоке США, оказывается, сосредоточено три четверти лесов страны, а самыми
Более половины всей земельной площади, примыкающей к Атлантическому побережью и Мексиканскому заливу, также занято лесами, а в Новой Англии под лесом находится 86 процентов земли. X. Баннет в своей книге, изданной у нас, пишет, что в этом штате сорок процентов ферм располагают лесными угодьями — в среднем по пятнадцати гектаров на каждую ферму. В восточных штатах фермеры держат под лесом двадцать-сорок процентов земельной площади. В южных треть земель каждой фермы занята лесом. К лесам сельскохозяйственного значения отнесена примерно одна пятая всех лесов США.
Мало того, противоэрозионные приемы обработки почвы американцы сочетают с полезащитным лесоразведением. В середине 30-х годов президентом США была утверждена программа создания полезащитных лесонасаждений.
До 1963 года на полях Америки было посажено государством и фермерами около 350 тысяч гектаров защитных полос. Чувствуют они себя хорошо, и, по данным недавнего опроса трехсот фермеров Южной Дакоты, установлено, что защищенные лесом поля дают более высокие урожаи, чем незащищенные…
Канадцы, как и американцы, располагая естественными лесами, применяя противоэрозионную агротехнику, также занимаются полезащитным лесоразведением, хотя серьезнейшими препятствиями на его пути были и остаются частное землевладение, арендаторская чересполосица, традиционный консерватизм фермеров. Правда, фиксируя ныне очевидные успехи заокеанских землевладельцев, мы должны учитывать их большую обеспеченность в определенный период химическими удобрениями, плоскорезами, культиваторами и другими машинами для бесплужной обработки почвы, должны также принять во внимание действенность их очень строгих законов по охране почвы.
В 1935 году такие законы были введены, например, в канадских «пшеничных» провинциях Альберта, Соскачеван и Манитоба. Эти законы, предусматривающие целую систему принудительных экономических мер, действуют по сей день. Если фермер нарушил определенные правила обработки почвы, вызвал эрозию и нанес этим убытки своему соседу, то он полностью возмещает ущерб — вот главный их принцип. Иск за порчу земли имеет право первоочередности, то есть действует независимо от притязаний кредиторов и любых других лиц и учреждений. Если ответчик выплачивает штрафы, но продолжает нарушать правила обработки почвы, то соответствующая служба правомочна войти на земли фермера и провести за его счет все работы по ликвидации очагов эрозии. Кроме того, если арендатор допустил ветровую эрозию, землевладелец имеет право немедленно объявить о прекращении аренды и сдать землю другому фермеру.
И еще есть в этих законах одно интересное положение, особенно интересное и важное для нашей темы. Канадский фермер, оказывается, может обрабатывать землю как ему заблагорассудится, с любыми нарушениями общепринятых и узаконенных правил, только в этом случае он обязан иметь на своих полях через каждые двести метров лесные полосы шириной не менее пятнадцати метров, а также обсадить лесом все границы хозяйства…
Встречи с энтузиастами степного лесоразведения России, Украины, Казахстана оставляют двойственное впечатление.
Все они в один голос сетуют на нехватку кадров, техники, средств, на отсутствие твердых правил землепользования. И в то же время я не знаю среди них ни одного нытика. Они с редкой увлеченностью говорят о своей работе, охотно посвящают в ее тонкости. Есть еще у них какая-то особая профессиональная гордость, которая основывается, наверно, на осознании чрезвычайной важности их труда, на уверенности в том, что человек так
А труд степного лесовода поистине героичен. Очень нелегко поднять лес на сухой, задернелой земле. Одно из самых сильных препятствий — степные травы. Без помощи человека молодым древесным саженцам нипочем не справиться с бесчисленным и жадным племенем сорняков, воюющим не на жизнь, а на смерть за каждую капельку влаги, за каждый клочок свободной земли. При любой подготовке почвы под лесопосадки в ней остаются семена трав, а ветры заносят в полосу новые и новые полчища сорняковых зародышей. Кроме того, к взрыхленной земле неудержимо тянутся своими корнями и стебельками многолетние сорняки, обладающие подчас фантастической способностью к вегетативному размножению. Повсюду в наших степях растет, например, ползучий пырей — заклятый враг лесовода. На одном гектаре загущенного поля корневища пырея вытягиваются в сотни километров, образуя до двухсот пятидесяти миллионов жизнеспособных почек. А как дерутся сорняки за влагу, как они умеют иссушить землю под лесом! Корневая система полевого вьюнка проникает в глубь земли до четырех метров, розового осота — до пяти. А корни остреца, свинороя, ползучего пырея даже вырабатывают яды, пригнетающие древесные корни. Многие сорняки проникают в лесопосадки со своими постоянными спутниками — стеблевой совкой, проволочным червем, личинками хруща…
Нет, не так просто вырастить лес в степи! И в те годы, когда к полезащитному степному лесоразведению внимание ослабло, тысячи гектаров уже поднявшихся полос погибли от сорняков. Пропали труды, пропали деньги. Посадки не только потеряли всякую хозяйственную ценность, но и начали вредить земледелию — сами стали рассадниками сорняков и насекомых. Этот горький урок лишний раз говорит в пользу постоянства наших хозяйственных устремлений…
Вернемся, однако, к лесной полосе. Вот она пережила все, поднялась, начала работать на землю, и ей уже стали не страшны никакие сорняки. А природа исподволь готовит ей новую беду. Вернее, сама полоса в силу своего естества способна свести на нет все затраты и заботы. Деревья и кустарники ветвятся, разрастаются, листья и ветки забивают малейшие просветы, и полоса становится непроницаемой для ветра. В таком состоянии на Украине, например, сейчас треть лесополос — около ста тысяч гектаров. «Так это же замечательно! — воскликнет непосвященный человек. — Полоса лучше будет задерживать снега и пыльные бури». Нет, загущенные лесные полосы далеко не благо — такая полоса работает намного хуже.
Ученые установили, что ветровой поток, наталкиваясь на плотную полосу, переваливает через нее и сильно завихривается. Много снега собирается внутри полосы и на опушке, наветренная сторона выдувается, и насаждение, таким образом, начинает накапливать влагу для себя, а не для поля.
Куда больше пользы от полос ажурной конструкции, однако лучше всего служат земле полосы продуваемые — плотные или слабоажурные в кронах насаждения со сквозными просветами внизу. Зимние наблюдения за лесными полосами дали интересные результаты: плотное насаждение откладывает снег примерно на 50 метров в сторону поля, ажурное — на 120, а продуваемое — на 200. Причем система полос увеличивает дальность действия каждой из них. Исследования показали, что от пыльной бури плотная одиночная полоса защищает посевы на расстоянии, равном 10—12-кратной высоте насаждения. Система таких полос увеличивает зону противоэрозионной защиты в два раза, а система ажурных и продуваемых посадок — в три.
Разработка наиболее рациональных конструкций и систем лесных полезащитных полос — достижение советской науки и практики. X. Баннет, судя по книге его, не знал никаких других полос, кроме плотины, и поэтому писал, что «полезное влияние полосы практически ограничивается расстоянием, в 5—10 раз превышающим ее высоту». Наши лесоводы-степняки доказали большие возможности полос ажурной и продуваемой конструкций, разработали механизированный, шахматный метод создания этих полос, подсчитали экономическую эффективность полезащитного лесоразведения.