По когтю льва
Шрифт:
– Владелица зеркала - это та родоначальница, о которой ты говорил?
– Кристина мило улыбнулась, и Винсент опять не удержался от реплики, несмотря на боль:
– Да. Говорят, она оставила за зеркалом тайник. Но уже сто лет никто не проверяет, так ли это. По её завещанию, дом принадлежит фамилии Вако, пока на месте это разбитое зеркало. Поэтому наследники его не снимают. Мой дед не решился, и моя мама также.
– А Мира?
– О, она вовсе всегда любила это зеркало, - он улыбнулся.
– А что в том тайнике?
– Должно быть, великая тайна… Ведь жадность и страх так верно её охраняют!
Возвратился
– Толпа разошлась, но дом охраняют. Десять стражей, вооружённых. Среди них трое Низших вампиров, так что не допускайте плохих мыслей, как бы нелепо это в нашем положении ни звучало: они как пиявки уцепятся за нашу слабость.
– В дом Вако они не войдут, - Винсент поднялся, держась за перила лестницы.
– Но в сумерках сюда прилетят вампиры Дэви. С кем ты переговаривался в толпе?
– Джезабел Бренн.
– Не может быть! Она охотница, чужая, как и мы. Почему зачарованные её не замечают?
– Не знаю. Важно то, что она расскажет всё Гесси. Он пошлёт за нами отряд.
– Тогда будем ждать вечера. И надеяться, что Гесси не встретился с той же толпой, что и мы.
До вечера всё было тихо. А на закате над западом Короны поднялось яркое зарево, ярче солнца: пылало какое-то здание северного района.
– Дом Гесси, - уверенно сказал Винсент.
– Они же не… - начала Кристина и прикрыла рот ладонью, испугавшись.
– Из дома Гесси есть тайный ход, и не один, - Винсент решил не терять оптимизма.
– А из дома Вако?
– нервно спросил Эрик.
– Может быть, он за зеркалом?
Старый дом воспрянул с приходом сумерек. Тени потянулись из углов, воздух словно сгустился. Дом-вампир приветствовал подходящую ночь. Двери, ставни скрипели-стонали призывая гнев бессмертных на головы случайных постояльцев… Зарево пожара на западе стало меньше, потом совсем угасло, и резко наступила тьма. Где-то в этой тьме, невидимые, на городом бесшумно скользили carere morte.
Винсент лежал в постели с закрытыми глазами, но лишь делал вид, что дремлет, пока другие готовились к битве. Проклятый дом! Он бежал отсюда не раз и всегда возвращался. Словно нитью привязанный к страшному дому: размотавшись до конца, она вновь натягивалась - и возвращала его. В старом доме Вако Винсент никогда не чувствовал себя хозяином. Воля давно умершей Регины довлела над этим местом. Даже Мира была лишь бледной тенью той - ведьмы, вампирши. Сейчас он чувствовал, как тьма тяжело давит на грудь. И как ни бодрился, его всё чаще посещали самые мрачные мысли: смерть, крах всего. Карда опять завладела его сердцем и теперь играла с разумом. Играла, как кошка с мышкой: безнадёжный для слабого смертного бой. Он всегда был слишком слаб, чтобы бороться с волей страшного родного дома! Что победит её? Есть ли такая сила?
Эрик зарядил последний, третий арбалет, и Винсент тихо сказал, не открывая глаз:
– Может быть, вам с Кристиной лучше покинуть дом. От Гесси никто не пришёл и, похоже, уже не придёт. Склянка с Даром всё ещё при тебе?
– Карда крайне враждебна к нам, маленький пузырёк с кровью - не панацея от чар: днём меня чуть не убили, - Эрик усмехнулся.
– Неужели ты поддался унынию? Сейчас подойдёт Гесси, или куклы Миры. Дар уже должен быть заметен.
– Звёзды замигали.
– прошептала Кристина. Она вглядывалась в ночную тьму. Охотница вскинула арбалет, но Эрик остановил её:
– Подожди. Может быть, это Мира.
Тени приближались. Волнами от взмахов широких крыльев пошли кроны деревьев сада. Первый carere morte подлетел к распахнутому окну, когтистыми лапами уцепился за ставни. Не Мира! В искажённых чертах лица проступал незнакомый хозяин-вампир. Кристина проворно отскочила от окна. Её стрела попала кукле в голову, чудовище оторвалось от окна и рухнуло во двор, Эрик захлопнул ставни и запер окно.
– В саду их полно, - заметил он.
– Дом - решето! Сейчас будет жарко, - по лицу промелькнула тень, - Кажется, среди них и Дэви.
– С Владыкой я уже встречался, - Винсент с трудом поднялся с кровати.
– И в тот раз он проиграл. …А я умер.
Страха в нём не было, даже несмотря на то, что в группе он был слабейшим - лишенным защиты охотника. Винсент встал рядом с Эриком, взял свой арбалет.
– Выстрелов у нас меньше, чем кукол в саду, - заметил охотник.
– Есть ещё кинжалы, - заметила Кристина.
Carere morte прошли в дом, тот радушно встречал их. Первый вампир ворвался в комнату, где были охотники и, дёрнувшись, замер на мгновение на пороге. Эрик обезглавил его, и тело куклы рухнуло ничком. Из спины торчала арбалетная стрела. В коридоре темноволосая охотница сражалась сразу с двумя carere morte. Это была Джезабел Бренн, сейчас как никогда похожая на мать - строгую Селесту. Эрик и Кристина бросился ей на помощь. Винсент, тщательно прицелившись, поразил одного вампира точно в сердце. На второго не хватило сил. Он слишком разволновался, ускорившийся ток крови по сосудам требовал много воздуха, а вдохнуть как следует он не мог из-за сломанных рёбер. Но охотники и без него справлялись с подходившими carere morte. Когда в битве наметилась передышка, Винсент спросил:
– Джезабел, что с Гесси?
– Я была у него. Он с отрядом ещё днём занял дом. По пути в город зачарованных им не встретилось. Но к вечеру у особняка Гесси собралась толпа. Дом подожгли. Мы ушли подземным ходом. Сейчас Давид идёт навстречу отряду Солен.
– Солен тоже в Карде?
– Да. И Избранная с ней! Без Габриель чары над Кардой не разрушить. Они должны подойти сюда, в дом Вако.
– Как тебе удаётся передвигаться по городу, не привлекая внимания зачарованных?
– Давида и Солен они тоже не считают чужаками. Мы все выросли здесь.
Вот оно что! Вот, почему толпа набросилась на Эрика с Кристиной, забыв о третьем члене группы. Должно быть, выросшие в Карде на всю жизнь сохранили частицу ауры этого страшного места. И теперь, благодаря этой ауре, зачарованные не видели в них чужих.
Битва продолжалась. Среди кукол встречались и марионетки Дэви - Винсент узнавал их. Едва он встречался с какой-нибудь взглядом, его больно кололо в сердце напоминание о первом и последнем столкновении Владыки и Избранного… Эрик сражался вполсилы: раны на спине порвались, его рубашка опять была красна от крови, а Кристине и Джезабел пришёлся кстати опыт тренировок в паре. Теперь они бились с куклами успешнее мужчин. Подоспели марионетки Миры. Своё оружие - мечи, они отдали охотникам, сами же, неловкие, неуклюжие, стали щитом смертных.