Побеждаю и сдаюсь
Шрифт:
— Ты хочешь натравить оба наши маленькие королевства на большого соседа? — сумрачно спросила Ильдика у портрета, с которого ей глупо улыбался златокудрый принц. — Не так ли? Но я — против. Это моё королевство. Я не хочу ни разорить его, ни затопить в крови.
И она глубоко задумалась.
В Шёлковом щите уже цвели яблони, вишни и сливы. Их кроны казались облачками снега, клочьями цветочного тумана. В этом году цветение радовало своей обильностью, и тем обиднее стали нежданные заморозки. Ойвинд, возвращаясь от любовницы,
Мужчина зябко передёрнул плечами и поплотнее запахнулся в плащ.
— Привет, — раздалось за ним насмешливое. — Не торопись, ты уже пришёл.
Ойвинд отпрыгнул, оборачиваясь и выхватывая саблю. Позади него, широко расставив ноги, чернела фигура, которую лорд не сразу узнал.
— Извини, я не сразу собрался вернуть тебе долг.
— Джерго? — недоверчиво переспросил Ойвинд. — Но откуда ты здесь?
— Надуло с Севера, — Ветер скинул тёплый плащ, оставшись во всём чёрном. Ухмыльнулся: — Надеюсь, ты меня ждал. Потому что я пришёл тебя убивать.
Лорд сдвинул брови и чуть опустил саблю, готовясь к атаке.
— Я тебя не убил, — напомнил осторожно.
— Да? Действительно. Но я же тварь несправедливая и не милосердная. Или ты забыл? К тому же за пять лет твоего терпеливого ожидания тебе причитается.
Ойвинд был опытным бойцом, поэтому сразу ринулся в атаку. Но Джерго ушёл из-под удара сабли.
— Я дам тебе три шанса выжить, — он подмигнул противнику, вновь занявшему оборонительную позицию. — В благодарность, так сказать. Вряд ли они, конечно, тебе помогут…
И небрежно вынул саблю из ножен. Ойвинд вновь рванул в атаку. Звякнули клинки. Джерго отбил удар, горящий срубить ему голову, и его сабля, провернув клинок врага, скользнула совсем рядом с животом лорда.
— Раз, — заметил Северный ветер, отступая.
Едва начинало светать. Под ногами хрустел иней, и ветер сбивал поникшие цветы с деревьев. Ойвинд скрипнул зубами. Надо было добить мерзавца тогда. Но Эйдис сказала, что принц Ульвар против смерти Джерго. Что нужно лишь ослабить его и подыграть принцессе Эрике… И всё равно — надо было добить. Всегда можно потом оправдаться случайностью…
На этот раз Ойвинд решил не переходить в атаку, а обороняться. Джерго усмехнулся. Видимо понял. Его серые глаза сверкнули сталью.
— Дженки, — вдруг озарило Ойвинда. — Его убил ты?
— Дженки растерзали волки, — хмыкнул Джерго. — Разве нет?
— Но Морик и Рауд живы. Тогда почему — я?
— Повезло. Я мимо проезжал.
И, не дав лорду возможности понять смысл слов, Джерго сорвался, провёл стремительную серию атакующих ударов, чуть не лишивших Ойвинда руки или ноги, затем развернулся и всадил саблю между рёбер, туда, где за костями прятались лёгкие. Оружие выпало из руки Ойвинда. Он рухнул на заледеневшие булыжники, глотая воздух.
— Что? — Джерго наклонился над ним. — Ты говоришь, что
Северный ветер слегка пнул оружие задыхающегося Ойвинда, затем подобрал свой бурнус, накинул его на плечи и тут заметил маленькую девочку, высунувшую голову из открытого окна. Улица спала. Ни в одном из домов не было видно ни малейшего света. Непонятно, что разбудило ребёнка.
Джерго подмигнул девочке.
— Не бойся. Дядя устал и решил немного отдохнуть. Пусть полежит.
Он засвистел. Раздался топот, и, прежде чем потерять от боли сознание, Ойвинд увидел, как его убийца вихрем взлетел в седло.
Глава 25
Ты станешь ей
Леолия простонала и отодвинула документы. Брезгливо вытерла пальцы о носовой платок.
— Какой ужас, — прошептала она. — Уль… Вот это всё тянет на смертную казнь… Но я не хочу подписывать смертную казнь Альдо. Даже если он — предатель. Ты знаешь, я уже сталкивалась с предательством близких людей, но… Мне нравится его мать. Он — единственный сын герцогини Ювины. Да и всей династии Южных хранителей… С его смертью род пресечётся. У нас уже нет потомков древних королей Золотого и Серебряного щитов. А теперь не будет и Южных?
Она встала из-за стола и подошла к окну, с тоской глядя в сад. Рассветало, и ветви расчерчивали траву лиловыми полосами теней. Сегодня истекал срок, обозначенный Эйдом. И сердце королевы сдавила чёрная тоска.
«Я не могу ехать с ним, ведь тогда я предам королевство…». А теперь ещё и ситуация с Альдо…
— Ну, давай, ты его помилуешь? — предложил Ульвар.
Они оба не спали ночь, разбираясь в хитросплетениях южного заговора.
Королева обернулась к сыну. Под её медовыми глазами пролегли тени.
— Ты же понимаешь, что это невозможно, — упавшим голосом возразила она. — Слишком давно и слишком глубоко заговор пустил корни… Подумать только! Четыре года… четыре года назад Альдо всерьёз планировал меня отравить! Уль, я так устала от всего этого…
Она закрыла лицо ладонями. «Не потому ли Эйд уезжает сегодня? Он, наверное, тоже устал… Раньше именно он нёс на себе все эти вопросы следствия, заговоров и казней…».
Наследник подошёл, обнял левой рукой мать за плечи, по-взрослому притянул к себе.
— Понимаю, — шепнул, — я тоже в шоке… Всегда считал его… ну если не другом, то хотя бы приятелем. Но и помиловать нельзя — мы сейчас безумно уязвимы. Нет больше магических клятв, которые защищают трон от подобного. Ты же понимаешь: помилуешь одного заговорщика, и это воодушевит десяток. Суровая кара одного удержит других хранителей от подобных мыслей. Иногда жестокость милосерднее жалости. Может поедешь с Эйдом? Нет, я не имею ввиду, что ты оставишь трон, не подумай. Ты знаешь мою позицию. Но — просто отдохнёшь? На месяц-другой? Оставишь это дело на меня. М-м? Я справлюсь.