Побеждаю и сдаюсь
Шрифт:
Тивадар замер, а затем ринулся и впечатал брата в одну из колонн.
— Что-о?! — зарычал, схватив его за горло.
Эвэйк захрипел. Князь оторвал брата от камня и снова вбил в него.
— Не… — парень задыхался, ловя ртом воздух.
Но тут Тивадар отпустил его горло и ударил в место, где сходятся рёбра, а затем, когда брат согнулся — обрушил кулак на спину. Эвэйк повалился брату в ноги. И получил новый мощный удар в живот. Будь князь обут, удар стал бы смертельным.
— Остановись! —
Багровый от бешенства Тивадар обернулся и увидел рабыню.
— Как ты пос-смела… — прошипел он.
Темноволосая девушка рухнула на колени, уткнувшись лбом в пол.
— Великий князь, — зазвенел её голос. — В твоей власти убить того, кого ты хочешь убить. Но твой брат сказал правду. Молю тебя, выслушай нас!
Тивадар замер, тяжело дыша. Наверное, если бы рабыня сейчас взглянула в глаза Золотого дракона, полные ярости, она бы от страха упала замертво. Но девушка не поднимала лица от пола.
— Говори, — зарычал князь, — и если в твоих словах будет хоть одно слово обмана, ты расстанешься с жизнью. Два — и ты будешь молить о смерти.
Шэйла — князь вспомнил имя девушки — подняла лицо, но по-прежнему не поднимала глаз.
— Княгиня обманула тебя. Она не ждёт ребёнка. Вчера у неё начались лунные дни. И Белый дракон знает об этом. Для того, чтобы скрыть это, он приводил её туда, куда без твоего разрешения нельзя заходить женщинам. Они уничтожили следы, но я догадалась. А сегодня нашла подтверждение: княгиня испачкала рубаху кровью. Немного, но…
— Что ещё?
Эвэйк, севший и часто, хрипло дышащий, съёжился от раската княжеского голоса.
— Шэн часто приходит и целые дни проводит с княгиней…
— Это мой приказ, — рявкнул Тивадар.
— Прости, мой князь. Но приказывал ли ты Белому дракону на второй день твоего отсутствия пройти в спальню, взять с кровати твою жену в одной рубахе и увезти неизвестно куда? Она вернулась вечером в другой одежде, а тунику я нашла в её вещах мокрую…
Эвэйку показалось, что брат выдохнул из ноздрей пламя. Князь круто развернулся и, не обращая больше внимания на доносчиков, лавиной устремился к выходу.
Джайри снова снился лабиринт. От его стен тянуло холодом, от влажности было тяжело дышать.
— Уль, — прошептала она, поскальзываясь и падая, — я устала.
Но его не было в лабиринте.
Девушка проснулась от того, что кто-то сдёрнул одеяло и грубая рука коснулась её между ног. Джайри дёрнулась, испуганно распахнув глаза.
— К-князь? — пролепетала она.
— Кровь, — прохрипел тот, глядя на свою руку. — Шэйла сказала правду.
— Что? Я не…
Но раньше, чем она успела понять, разъярённый
— Я тебе верил, тварь!
Джайри рванула от него, соскользнула по другую сторону кровати, но князь схватил её за волосы и швырнул обратно. Девушка закричала от боли.
— Шлюха! — прорычал мужчина, нависая над ней. — Ты солгала мне!
— Да, но… — Джайри в ужасе вжалась в подушку. — Ты разве не…
Но тот её снова ударил, и девушка почувствовала, как из носа потекла кровь.
— Не надо! — закричала она. — Пожалуйста, Ти…
И снова удар. Тяжёлый, рассчитанный на мужчину. Девушка сжалась, попыталась спрятать лицо в колени, но Тивадар вклинился между её ног, и Джайри закричала от резкой боли, когда он разом вошёл в неё.
— Заткнись, — рыкнул мужчина, схватив девушку за горло. — Заткнись, или я размозжу тебе череп.
Джайри зажмурилась. Из глаз её потекли слёзы.
Он вбивался в неё с той же безудержной яростью, с которой брал осаждённые города, и Джайри беззвучно плакала от пронзающей всё тело боли.
Закончив пытку, Тивадар поднялся и с отвращением взглянул на девушку.
— Довольна? — спросил хрипло. — Тебе вот так было нужно?
Она не ответила. Растоптанная и уничтоженная.
— Я хотел тебя иметь как жену, — прорычал князь. — Любить тебя и быть нежным… Но теперь буду пользоваться тобой… как рабыней. Это — твоё будущее, Джайри. Другого больше не будет.
Резко развернулся и вышел, грохнув дверью. А Джайри, скуля, сползла с кровати и скрючилась на полу. Сил не осталось даже плакать.
Тивадар пронёсся в зал кубков, и все, кто его видел, разбегались перед ним. Двери грохотали и срывались с петель. «Я убью его, — думал князь, зверея всё больше и больше. То нежное, хрупкое, что проклюнулось было в нём, смело шквалом огня. — Развалю от плеча до паха на её глазах. Как я мог смотреть на неё как на Орнику? Шлюха она шлюха и есть.». И Тивадару как-то особенно зло вспоминались те нежные мысли, которые приходили ему по дороге домой. Сейчас эти воспоминания разъедали его душу.
— Вина! — заорал дракон, врываясь в зал.
Сердце разрывалось на куски. Его жгло унижение.
— Я убью их, — прошептал Тивадар, — я их убью.
Но ни одна из тех казней, которые он представлял, не утоляла боль его оскорблённой гордости.
Тивадар хлебал вино, как лошадь воду, и не мог им насытиться. Ему хотелось залить тот пожар, что бушевал внутри, но пламя только разгоралось сильнее.
«Я должен убить её сейчас же, — вдруг подумал он. — Её голова с раскрытым в крике ртом на копье мне поможет…». Никогда и никто так не унижал его, как эта светловолосая дрянь… И брат… Шэн… Шэн предал его!