Под крылом
Шрифт:
Убедившись, что больше никаких травм у Риса не было, Заф облегченно выдохнул и развернулся. Белая стояла в дверном проеме, перебросив через плечо длинный ремень от большой спортивной сумки, и молча разглядывала и хирурга, и гибрида, и убранство комнаты, сняв черные очки и запихнув их в карман.
За полгода она не изменилась. Такая же большая, мощная, по комплекции она ни в чем не уступала Зафу. Короткая, стриженная под ежик прическа, белые волосы, брови и ресницы, белоснежная кожа – лае оставалась такой, какой ее запомнил хирург, покидая мир ради задания. Почти такой. – Что у тебя с глазами? – Капли и линзы. – Сухо пояснила Белая. – На заданиях приходиться пользоваться. Она посторонилась, пропуская Зафа, и молча последовала за ним на кухню. Слова были не нужны ни ему, ни гостье – оба прекрасно понимали, что разговор предстоит не слишком приятный, и лучше заниматься им вдали от раздражителей. Химера для Белой была достаточно веским раздражителем. А Зафу было спокойнее, что между оперативницей и Рисом находилось не только его крыло, но и толстая бетонная стена. Да и дверь из квартиры хорошо просматривалась из кухни – хирург ее лишь прикрыл. – Ты надолго? – Сумка на плече Белой была очень похожей на ту, с которой Заф появился на Меге. Ничего лишнего, только самое необходимое – аптечка, два комплекта одежды, подходящей по стилю и погоде данного мира, три-четыре смены белья, папка с документами, планшет, россыпь кредитных карт, боевой шест, искажатель и нож. – Как получится. В любом случае, обратно я смогу вернуться не раньше, чем через неделю, – Лае опустила сумку на пол и заняла ближайший к холодильнику табурет. – Змей теперь открывает проход на Мегу раз в семь дней, а не раз в месяц. – Здорово, – бесцветно произнес Заф, ополаскивая оставленную Огурцовым чашку под теплой водой. Хотелось чем-то занять руки, чтобы не показывать собственного волнения. – Ну, то есть я рад, что Мега признана безопасной и... – Не признана. – Поправила Белая. – Это для тебя, на случай непредвиденных ситуаций. Повернутая под определенным углом, чашка злорадно обрызгала Зафа водой. Хирург зло ткнул сенсор и развернулся, вытирая руками лицо и проливая из вредной посудины воду себе на штаны. – Ты не изменился, – равнодушно прокомментировала лае, послушав почти беззвучную ругань, иссякнувшую на седьмой секунде. – Не волнуйся, охотников на Меге нет. Но Змей ощутил несколько скачков энергии, слишком слабых для портала. Но это может быть не убогая попытка выстроить полноценный переход, а... – Замещение, я понял. – Проворчал хирург, раздраженно вытирая чистым кухонным полотенцем лицо и руки. – Я еще не забыл общий курс по другим расам. Порталы ставят, когда уже уверены в том, что мы есть в этом мире. А так это просто праздное любопытство. Или кто-то на Меге из чужих отдыхает, и весточку домой отправлял, что с ним все в порядке. Белая согласно кивнула. «Чужими» могли быть кто угодно – начиная от эалей, любящих подворовывать чужие технологии и оружие и таскающие это к себе в мир, и заканчивая давно потерянными лилимами из другого Древа. Конечно, не стоило выбрасывать из списка и другие расы, вроде тех же эльвиинов, таргов или Шии-Наи’Го – последние посещали другие миры исключительно для того, чтобы украсть пару десятков живых созданий и выставить как экзотических рабов у себя на рынках. Ни с эльвиинами, ни с таргами, ни уж тем более с Шии-Наи’Го Зафу встречаться не хотелось. Первые любили просто подгадить или выставить на посмешище, вторые могли попытаться обмануть или растрепать про существование лае местным, а все трое были бы не прочь получить себе в личное пользование крылатого, желательно, чтобы он не был совсем дохлым к моменту цепляния ошейника-блокиратора. Хорошо еще, что Мега была достаточно большим городом, чтобы несколько иномирцев могли некоторое время спокойно жить и при этом ни разу не пересечься на ее улицах. А вот с лилимом из другого Древа было бы здорово встретиться. Но шанс на то, что «чужак» окажется именно им – стремился с первой космической скоростью к нулю. – Есть какие-то предположения, кто это мог быть? – Никаких. – Белая нагнулась, принявшись расстегивать сумку. – Илья сказал, чтобы я у тебя побыла, но если ты против... – Не против, – покачал головой Заф. Первая космическая скорость сменилась на вторую. – Если ты не станешь обижать Риса, то можешь остаться. Лае выпрямилась на стуле, держа в руках свернутую в большой рулон черную кофту. Под ней явно виднелось что-то прямоугольное и твердое. – Ris? Reiso? Рыжик? Ты назвал химеру Красноволосым Рыжиком? Медным? – Перескочив с лингвы на язык лае и обратно, неверяще уточнила она. Заф отвел взгляд, принявшись разглядывать стаканчик с зеленью, стоящий слева на столе, между раковиной и плитой. – А что в этом такого? – Поддельно непонимающим тоном осведомился он, потрогав зеленый лист. – Он Рис, а не Рейсо. Так что Медный Рыжик. – Если Малкольм услышит, он тебя убьет, – с удовлетворением припечатала Белая. – Это его кличка, и он будет в бешенстве. Хирург демонстративно
а) прекрасно готовит
б) любит детей
в) никогда не ругается?))
====== Часть 2. Человек. Глава 15 ======
*** В девять утра появились ремонтники с новой дверью, в девять пятнадцать к ним присоединись двое гибридов под управлением оператора, облаченные в серые комбезы с зелеными маркерами и огромными эмблемами клининговой компании на груди и спине. Рис еще дважды появлялся на кухне, а потом, видимо, смирился, и получив себе еще одну булочку – девятую по счету, устроился на подоконнике. Чужие люди в коридоре и на лестничной клетке его нервировали, а присутствие посторонних гибридов только добавляло опасений. Нет, лучше рядом с хозяином. Так и шанс защитить его выше, и самому не так страшно – в присутствии владельца никто не полезет к Итаниму с переходником и переносным терминалом. Правда, тут тоже было не очень спокойно – соседство с «Вишней Мирабель» Риса не радовало. Как и с неприятной гостьей, с которой хозяин общался то на общей лингве, то перескакивал на непонятный язык лае. Огромная беловолосая и белокожая женщина-альбинос с почти прозрачными глазами Итаниму совсем на нравилась. Она лае? Если так выглядят настоящие лае, то его хозяин, получается, мутант? Или это она мутант? Лае при производстве потомства не выбраковывают мутантов? Вопросы накапливались, и Рис уже хотел, чтобы женщина поскорее ушла. В ее отсутствие можно будет задать их Зафу и сохранить ответы. Белая вдруг наклонилась, потянувшись к сумке. Итаним замер – неужели уже уходит? Конечно, сладости, что она принесла, были очень вкусными, но все равно без нее лучше. Хотя булочки были вкусные. Но без нее лучше. Но женщина вытащила из внутреннего отсека стеклянную банку, забитую чем-то нежно-розовым под самое горлышко. – У тебя было такое выражение лица при виде выпечки, что я забыла про остальное, – покаялась она негромко, протянув банку хозяину. Заф благоговейно принял дар, и покосившись на скребущихся в коридоре уборщиков, отвернул крышку. Банка была небольшой, в высоту с ладонь гибрида. Рис понаблюдал за тем, как хозяин осторожно наклоняется, нюхает содержимое баночки и вздыхает, и не выдержал – покинул обжитый подоконник и перебрался к нему поближе. Женщина внезапно искривила губы, изображая улыбку, и негромко произнесла что-то на непонятном гибриде языке. Заф ответил ей еще более короткой фразой, после чего протянул баночку Итаниму. – Это королевский лосось, – восторженно прошептал хозяин, пока Рис принюхивался. – Белая, это жестоко! Могла бы хоть предупредить, чтобы я не объедался так выпечкой! Итаним остался в смятении. Содержимое баночки пахло солью, перцем и самую малость – чем-то сладковатым. На лосося, которых гибрид видел в передаче про животных и на прилавке рыбного отдела супермаркета это непонятное розоватое нечто не походило совсем. Да и не влез бы в эту баночку даже хвост, не говоря уже о целой рыбе! Хозяин же, дождавшись, пока Рис нанюхается, с величайшей осторожностью поставил банку на стол, поднялся, достал нарезанный хлеб, намазал на него пару кусочков масла, и вооружившись вилкой, принялся вытаскивать розоватые, тонко нарезанные кусочки «королевского лосося». На некоторые налипли черные пылинки перца и белые крошки соли, но Зафа, казалось, такое вообще не волнует. – Попробуй, это очень вкусно. Итаним осторожно взял протянутый хлеб с лососем, и попробовал. – Рыба сырая, – прожевав первый кусочек, доложил Рис. Женщина, до этого молча наблюдавшая за ним, насмешливо зафыркала. – Она и должна быть сырой. Мясо свежего лосося очень тонко нарезают и перемешивают со смесью соли, перца и сахара, и дают постоять в холоде два-три часа, – принялся пояснять хозяин, с непонятным выражением разглядывая свою порцию. Рис скопировал себе в память этот мимический блок и поколебавшись, воспроизвел на собственном лице. Если бы на рыбе было больше сахара, она Итаниму понравилась бы намного сильнее. Женщина снова зафыркала, сдерживая смех. – Что опять? – Уточнил Заф у нее. – Falride… – Она запнулась на мгновение, и сразу же поправилась. – Смешной. Акцент ее Рису тоже не нравился. Женщина не ушла. Закончив с заменой двери и уборкой в коридоре, посторонние люди покинули квартиру, сухо попрощавшись с хозяином. А вот гостья не торопилась повторить их маневр. А что, если она и на ночь останется? У Риса есть диван, на нем спит он! Раздираемый противоречиями и нежеланием отдавать собственное спальное место, Итаним слопал еще две булочки и после этого ушел на диван, «ради восполнения энергии и полной перезагрузки систем». Может, эта женщина не станет сгонять его с дивана при хозяине. Комментарий к Часть 2. Человек. Глава 15 Эта рыба считается у лае лучшим деликатесом.
====== Часть 2. Человек. Глава 16 ======
*** – Как твое задание? – Когда ремонтники и уборщики наконец покинули квартиру, а гибрид убрался прочь из кухни, Белая снова перешла на родной язык. Заф, на всякий случай трижды перепроверив, закрыл ли он замок на входной двери, устало пожал плечами, усаживаясь на стул у двери. – Огромная куча противоречивой информации по ангелам – в основном мифология и религия, архангелы, серафимы, херувимы и прочее, не имеющее никакой ценности для нас. Если бы не Рис, я бы вернулся домой три месяца назад. Тут пусто. Никто из наших на Меге никогда не был и никаких сообщений не оставлял. Дальнейшие поиски продолжать бессмысленно. – Но ты продолжаешь, – заметила лае негромко. Чайка кивнул. – Чутье? – Отчаяние. – Помотал головой Заф. – Чутьем я обделен, это к моему отцу нужно обращаться. Белая представила на месте хирурга Дарелина, и зафыркала. – Дар бы на твоем месте просто взял бы химереныша за шкирку и притащил в Отдел, наплевав на все правила и законы, – заметив вопросительный взгляд Зафа, пояснила она. Чайка невольно согласился с ней в этом. – Что происходит дома? – Задал он терзавший его вопрос. – Вроде бы весна должна была наступить? – Угу. Вроде бы. Должна была. – Эхом отозвалась лае. – Как обычно, ничего не зацвело. Твой младшенький вместе с остальными техниками все еще бьется над этой проблемой. Никаких результатов. – А хромы? Они пришли? Ответа не последовало, но хирург понял – нет. Не пришли. Как и в прошлую весну. Как и в позапрошлую. – Я подумал просто, что лосось... Что ты его в фонтане перед Отделом выловила. – В пруду. Выловила. Вот только не у нас, а в заповеднике эльвиинов. – Поправила его Белая. – Помнишь же, что среди всех них нормальный только Единоликий Советник, и у него растет дочка. Вот он и запросил у Ильи «хотя бы перышко из крыла охранника» для защиты его ненаглядного чада во время ежегодного ритуала. Клялся, что если защитника прибьют, то он сам своими ногами в Отдел притопает для публичной казни. В тот момент свободными была я да мелкий Гавриил. Твоего отца начальник отправлять отказался, Гавриила попросил не усугублять и так шаткую ситуацию – оставалась я одна. Да и от этого задания на взмах крыла тянуло дикой скукой. Советник же обратился в Отдел инкогнито, и обещал не афишировать произошедшее. Представь – три дня прятать крылья и ходить за глупым подростком, изображая наемника из земель за Степью... Вот я и порыбачила перед возвращением. (3) Заф помнил Советника. Да, пожалуй, он был одним из немногих эльвиинов, кто руководствовался хладнокровием и мозгами. Конечно, нужно было быть осторожным и с ним, но по крайней мере, Единоликий предпочтет громко сообщить о предательстве за пять секунд до удара в спину, чем сделать это молча. Но все равно все это было очень странно. Эльвиины не любили лае, и между ними сохранялся вооруженный нейтралитет, нарушаемый систематическими попытками пробить границу Отдела. Неудачными, кстати. Но и химер они тоже любили натравливать. – Постой-ка... А не про тот самый заповедник ты говоришь, который тянется до границы с асуртами? – Уточнил хирург подозрительно. – Там же запрещена охота, рыбалка и даже собирательство грибов! – Но королевских лососей в тот пруд, – кстати, он по подземным каналам доходит до замка, – подарили мы эльвиинам, когда у нас было перемирие, – с довольной улыбкой возразила Белая. – И рядом с водоемом до сих пор висит табличка, что для представителей расы крылатых разрешена ловля «красной рыбы, некогда преподнесенной в дар Свету его Власти». Тем более, я уточнила у Советника, не обеднеет ли заповедник от потери трех рыбок. Оставалось только покачать головой, не находя нужных слов. Заф вздохнул, опуская голову. Едва увидев баночку, он глупо понадеялся, что Белая поймала рыбу в фонтане перед Отделом. Там раньше водился лосось. Пусть и не такой огромный и откормленный, как в эльвиинском пруду, но когда-то, – Джар рассказывал, – десяток рыбок в воде точно плавало. Когда-то, очень давно. Сам Чайка застал фонтан уже пустым. Значит, все бесполезно. И его поиски, и задание, и бесконечные, упорные попытки техников как-то исправить всю эту ситуацию. Хотя бы остановить ее, или притормозить, чтобы она не усугублялась с каждым годом. Поэтому Заф был отправлен на Мегу. Змей засек странные выбросы энергий, которые с пятипроцентной вероятностью могли быть расшифрованы как сигналы от кого-то из затерянных лае. Отказаться от мечты, что где-то в бесконечных вселенных все же есть еще лае, было сродни самоубийству.
– А Майри?
Белая внезапно улыбнулась, но не жестким оскалом, а мягко, едва заметно. – Майри ждет ребенка. – Тихо, словно не желая разрушить своим голосом тонкое настоящее, поделилась она. – Все еще ждет. Восьмой месяц уже. Не выдержав, Заф поймал взгляд лае и вернул ей улыбку. Ребенок! Спустя столько лет в их мире появится ребенок! Не все еще потеряно! – Вольф говорит, что Майри сможет выносить и второго. И у пары Майри тоже очень высокие шансы. Хирург облегченно выдохнул. Все получится. Все уже почти получилось... – Но тебе все равно необходимо вернуться. – Вырвал его из собственных мыслей голос Белой. – Зачем? – Уточнил Заф, вставая и направляясь к окну. – У Майри все хорошо, я не вижу необходимости возвращаться. – У тебя очень высокий уровень совместимости с тремя... – Четырьмя, – отстраненно поправил ее хирург, разглядывая соседний дом. Разговор свернул в тему, касаться которой Заф не хотел и не желал. – Тремя. – С силой произнесла Белая. – Я имею тех, кто способен размножаться. А если брать всех, у кого с тобой достаточный уровень совместимости, то их наберется чуть ли не два десятка... – И с бОльшей половиной из них у меня ничего не получится. Я просто подстроюсь, и... – И будут дети. Заафир, ты же всегда мечтал о детях. Или я не понимаю, что ты взял себе под крыло этого химереныша лишь затем, чтобы прикрыть рану? Заф облизал враз пересохшие губы. С Соней общаться в этом плане было намного проще. Она не лезла в столь деликатную тему, предпочитая дразнить хирурга дураком и извращенцем и намекать на вещи, в которые сама не верила. Люди были плодовиты, и размножались быстро и легко, часто меняли партнеров, заселяя все большие территории. Лае не были способны на это, но эволюция наградила их другими вещами. Пусть крылатые создавали только одну пару и могли размножаться лишь в одном мире, но они были обоеполыми. В паре каждый мог выносить по одному, редко – двум детям. Родители Зафа были уникумами. Семь детей ни было ни у кого. Их совместимость превышала отметку в сто процентов. Когда-то, Эрелим рассказывал, подобное было обычным делом и никого не удивляло. Но со временем найти двух совместимых между собой лае становилось все труднее, а выносить ребенка – почти невозможно. Понимая, что со временем вымрут, лае обратились к хромам. Те помогли, подарив им технологии... И сосуды. И начали рождаться двойни, и каждый год приходила весна, и исчез страх вымирания... Чтобы вернуться через несколько поколений. Хромы пропали, а последнего из сосудов, Эли, убила химера, прорвавшись в Отдел. Последняя надежда растаяла. Ирин, самый младший брат Зафа, был и оставался по сей день последним рожденным лае. Если у Майри получится, то значит, не все еще потеряно. Будут дети – будет шанс на выживание. – Я все понимаю. Да, мне нужно вернуться. Да, я обязан буду сделать выбор и создать пару. – Глухо произнес Заф, приложив ладонь к стеклопакету. Они говорили об этом не в первый раз. Никто не виноват в произошедшем. Раса лае должна выжить. Как и лиры. Как и лилимы. Лаури. Тогда хромы смогут вернуться. Тогда златокрылые тоже не исчезнут. Тогда их мир не займут другие... – Но ты продолжаешь упираться крыльями, – недовольно проворчала Белая. – Я говорила тебе тогда, и повторю еще раз – я не могу ни измениться, ни зачать ребенка. Заафир, хватит быть дураком. Моя жизнь – это работа. Во мне нет любви. – У нас самый высокий уровень совместимости. – Упорно произнес Заф, продолжая давить ладонью на стекло, ощущая собственную никчемность. Кроме этой фразы, у него не было других аргументов. В день, когда погибло двадцать девять крылатых, Белая выжила. И Заф пообещал себе, что станет оперативником, чтобы защитить ее. Станет щитом, повторив судьбу Дарелина. Но его защита была не нужна. И ленту, которую Заафир перед заданием, смущаясь, вручил ей, Белая вернула. «Не во что вплетать» – пояснила она, коснувшись остриженных волос. Длинная коса была выброшена в мусорку. А щитом он так и не смог стать. Отец был чистокровным лиром, только они были способны на такое. – И что? У нас нет будущего. Ты должен выбрать пару. – Упорствовала Белая. – Я выбрал! – Рубашка на мгновение сдавила тело, чтобы разораться на спине, освобождая крылья. Задребезжала посуда в шкафчике. – У меня уже есть ребенок, и я буду его защищать! И я буду жить с ним тут, если мне не позволено вернуться с ним домой! А Илья прислал тебя, чтобы я не смог отказать?! Я прав?! Кем я стану после этого, если нарушу свои обещания?! – Ты так сильно дорожишь своим приемным детенышем, что нападешь первым? – Спокойно уточнила Белая. – На меня? Заф, не будь дураком – ты не умеешь нападать. Ты защитник, как и твой киррэн. Или ты повторишь эти слова Илье, когда он лично придет за твоими перьями? И Карму? Дарелину? Всему Отделу? Заф пошевелил крыльями, поплотнее прижимая их к спине. – Я вернусь домой только вместе с моим ребенком. – Твердо пообещал он. Лае внезапно усмехнулась, сложив руки на груди. – Хорошо, я сообщу начальнику, что ты оказал очень сильное сопротивление и мне пришлось отступить. – Насмешливо заключила она, и Чайка с облегчением понял – пока Белая будет тут, к этому разговору они не вернутся. Значит, Илья действительно не приказывал ей притащить Зафа силой, уничтожив Итанима. Ведь Белая всегда выполняла приказы, двигаясь вперед как таран. Приказы начальника для нее были целью, и порой казалось – давали стимул жить. Хотя... Карм рассказал. Не давали. Белая жила от приказа до приказа. А раз его не было, то и Рису с ее стороны бояться было нечего. Дарелин был очень добрым и мягким. Но все его предохранители со свистом вылетали, едва кто-то пытался обидеть его детей. Заф унаследовал от него эту черту характера. Мгновенно стало стыдно за всплеск собственных эмоций. Комментарий к Часть 2. Человек. Глава 16 (3) Подробности читайте в новейшей истории Отдела.
====== Часть 2. Человек. Глава 17 ======
*** Вечер у Итанима вышел отвратительный. Днем хозяин ушел из квартиры с той женщиной. А Риса с собой не взял! Сказал, чтобы гибрид отдыхал, вернул на диван и еще чай с молоком принес, а потом надел куртку и ушел! От беспокойства за Зафа, которого могла обидеть эта беловолосая женщина, Итаним даже позабыл про свой план ощипать «Вишню Мирабель» и сбросить все листья в утилизатор. А что, если Заф возьмет и женщину под крыло? Тогда точно Рису места там не будет! А это нечестно! Рис был взят первым под крыло! В пять тридцать хозяин вернулся вместе с женщиной, и они несли на гравиплатформе один огромный пакет и пару ящиков поменьше, и множество мелких пакетиков. Обида Итанима росла пропорционально тому, сколько он насчитывал разноцветных наклеек на покупках. – Я им что, вассарийская женщина? – Фыркала Белая, разбирая пакеты. – Какой смысл мне примерять бра, набитый поролоном? Зачем мне выдавать себя за кормящую мать десятерых? Заф, уже лучше знакомый с модой на Меге, только посмеивался. – Считается, что с большой грудью ты будешь более... Будешь сильнее вызывать желание выбрать тебя как сексуального партнера. Лае задумчиво расстегнула ветровку и оттянула ворот майки. – А трусы с наполнителем и тепловыми голограммами в мужском отделе тоже для этого? – Уточнила она, заставив Зафа снова заулыбаться. – Ладно, сдаюсь. Я ничего не понимаю в человеческой культуре этого мира. По крайней мере, это не те тряпочки эалей, в которые они заворачиваются... Они оба засмеялись, чем вызвали у Итанима еще большую обиду. Не зная, что нужно делать в таких случаях, Рис сделал вокруг покупок еще два круга, после чего утопал на кухню и в расстройстве отщипнул один листик у «Вишни Мирабель», отправив его в утилизатор. За остаток вечера росток помидора потерял еще два листика. Зато в спальне произошли перестановки. Среди покупок был свернутый под вакуумом матрас, а огромные ящики оказались разборным остовом. Кроватей стало две, и та, что была поменьше, была передвинута к окну. Рис так и не понял фразу, сказанную женщиной, но на всякий случай сохранил. «Идеально. Проснулся и полетел» Неужели лае могут летать? Его хозяин никогда не летал, только пару раз на тренировке махал крыльями. В основном же он ими защищался или бил. Итаним попытался рассчитать скорость полета лае с помощью законов аэродинамики, но потерпел крах. Данных для расчетов не хватало, и результаты получались каждый раз разные. То ли лае могут летать, то ли не могут, то ли они просто подпрыгивают и парят. В один из дней, когда Заф был на работе, Рис наткнулся на фильм про ангелов. Информация, какую-нибудь он тщательно себе сохранил, была довольно логичной, кроме одной детали – так как ангелы и люди были двумя разными видами, то в теории они не должны были спариваться между собой. А в фильме не только спаривались, но и получали жизнеспособное потомство, которое не было стерильным. Но ведь ангелы – не лае. Женщина все не уходила, оставшись и на ужин, и по тому, что на кухне появился третий, совсем еще новенький табурет, Рис понял – она надолго. Даже
====== Часть 2. Человек. Глава 18 ======
*** Утром женщина решила пойти вместе с хозяином на тренировку. Рис, не выдержав такой несправедливости, размотал повязку на руке и встал возле двери на кухню, пока Заф наполнял бутылку водой. – Что такое? – Хирург заметил данный маневр сразу. Итаним помолчал, подбирая слова. – Мне нужно будет перейти в охранный режим во время отсутствия владельца? Заф помрачнел. Идея снова оставлять Риса в квартире одного казалась не то что плохой – отвратительной! Не дай ветер появятся еще какие-то воры, грабители или просто любопытные! – Нет. Пойдешь с нами? После тренировки в кафе зайдем, – пообещал он. Гибрид кивнул, и развернувшись, утопал за комбезом с синими маркерами. Изодранный оранжевый Заф выкинул, пообещав, что купит новый. А дома Итаним уже привык ходить в человеческой одежде – у него было шесть цветных футболок и три белые. – Что? – Уточнил хирург у Белой, которая стояла у входной двери, и, без сомнения, слышала диалог. Лае покачала головой, застегивая новенькую черную ветровку. – Ничего. Дорога до места тренировок не изменилась. Вот только вместо одной пирамидки было включено две – вторую, точно такую же, как у Зафа, вытащила из кармана женщина и установила в метре от первой. Рис терпеливо дождался, пока хозяин с гостьей разомнутся, а потом полез в сумку хирурга за шестами. Все действия были привычными и хорошо знакомыми. Он покажет всяким там, что отлично помогает Зафу. – Рис, я сегодня с Белой буду тренироваться. У тебя рука повреждена. И голову лучше еще поберечь, – произнес хозяин, аккуратно забирая шесты. Уже представивший, как покажет свою полезность, Итаним только заморгал. – Указанные повреждения отсутствуют. – На всякий случай он просканировал себя даже три раза. Потом оттянул ворот комбеза, показав шею без темных пятен. – Регенерация завершена три часа назад. Но хозяин только головой покачал. – Послушай, – он присел на корточки, – я не хочу, чтобы ты тренировался с Белой. Давай ты посидишь на сумке или просто посмотришь, ладно? Я тебе плетенку взял. Вытащенная из бокового кармана сумки завернутая в бумажную салфетку сладкая плетенка с яблоками немного смирила Итанима с происходящим. Забрав булочку, гибрид внимательно изучил ее, и после кивнул. – Мне нужно будет включить охранный режим? – Нет. Это просто тренировка. Только не вмешивайся, пожалуйста. Но на сумку гибрид не сел. Отойдя еще немного, Рис в задумчивости задрал голову, изучая большое дерево, растущее ближе всех остальных. Ветви его широко раздавались вверх и в стороны, и часть полянки оказывалась как раз под ними. Завернув плетенку обратно в бумагу и запихнув в карман, Итаним мельком глянул на свои руки. Снова на дерево. Потребовалось три шага для разбега и гибрид, оттолкнувшись сначала от земли, а потом от ствола, ухватился руками за нижнюю ветвь дерева. Подтянуть наверх все тело и забраться повыше стоило полутора секунд. Внизу ахнул Заф. Данный маневр видела и Белая. – Ты уверен, что это не разработка на эальских генах? – Уточнила она у хирурга. Чайка осторожно кивнул. Усевшись на длинной разветвляющейся ветви почти над полянкой, Рис удовлетворенно достал из кармана салфетку с булочкой. – Смотри, как карабкается! А десятая версия намного медленнее работала, и... – Ну ты сравнил палку с плазмометом! У десятой версии вес был восемьдесят пять кило и рост метр семьдесят – вот они и тормозили в ветвях. А для двенадцатки что по болоту, что по кустарнику прыгать – и верткости, и легкости хватит! – Но вот внутренний резерв у них совсем тощий, а это минус в боевых условиях при осаде... – Дим, твою мать! Где на Чархе ты осаду найдешь?! А Итанимы могут даже ягоды кротовника жрать. Человек от одной ягоды загнется, а гибрид весь куст оберёт и даже не побледнеет! – Не сильно я доверяю техническим параметрам. Там всегда все завышают, чтобы клиента завлечь. Картинки не было, только смазанная нецифровая запись, которая самопроизвольно включилась и так же самостоятельно оборвалась. Рис растерянно поискал в архивах и базе данных, но никаких совпадений не нашел. И это был не фильм – Итаним в первую очередь проверил именно в этом разделе. Ничего. И даты, когда была сделана эта запись, тоже не было. Поиск по голосу тоже ничего не дал. Может, это глюк системы? Глюки системы необходимо исправлять. Рис не хотел сломаться. – Да ты наел жирок! – Насмешливо прокомментировала Белая, едва Заф стянул ветровку. Сама она уже сбросила легкую курточку, оказавшись в черной майке и свободных штанах. Итаним присмотрелся к одежде. Майка была из плотной эластичной ткани, хорошо сидящей на теле. Вот только покрой у нее был особый – с открытой спиной. – Нигде я ничего не нае... – договорить Заф не успел, потеряв равновесие и припав на правое колено. Рис замер, не ожидавший такого подлого приема по отношению к своему хозяину, и не зная, надо ли вмешиваться. Белая неодобрительно цокнула языком, прокрутив в руке развернутый шест. – Плохо. – Может, ты мне сначала позволишь взять в руки шест и развернуться? – Встав на ноги, Заф снова рухнул, теперь уже от подсечки. – Когда я в первый раз тебя увидела голокрылым ребенком, ты и то лучше уворачивался, – припечатала Белая, перебросив шест в другую руку. – Ты что, за эти полгода совсем не тренировался? Хирург поднялся, чтобы опять упасть, на этот раз лицом вниз, в только-только проклюнувшуюся траву. Рис забеспокоился. Когда он нападал на хозяина, Заф отбивался. И успешно. Скорость движений у женщины была в пределах человеческой, не гибридской даже, нормы. Но хозяин даже не пытался увернуться! – Все очень плохо, Заафир. – Сочувственно протянула лае, когда хирург снова принялся покорно вставать на ноги. – И как мне прикажешь с тобой тренироваться? Нет уж, я лучше твоего химереныша использую вместо... – Она сделала выпад, метя в плечо. «Активировать боевой режим? Да/Нет» Шест загудел, встретившись со своим собратом. Снова, и снова, и отскочил, соскользнув по выставленному вперед крылу. Белая кивнула, провернув в руках свое оружие, и пошла в атаку. Рис напряженно сидел на ветке, с все возрастающей тревогой наблюдая за происходящим. По тому, как шест, не попавший хозяину в ногу, взрыл землю, удалось довольно легко просчитать силу ударов. А скорость движений у женщины за одну целую три десятых секунды возросла до киборгской.
«Активировать боевой режим? Да/Нет»
«Нет»
Заф больше не позволял себя уложить на землю, выставив очень плотную защиту, которую Белая пыталась пробить попеременно силой и хитростью. Но и она не давала возможности контратаковать. Шесты снова встретились, высекая искры. Одновременно с этим женщина выбросила вперед левый кулак, метя хирургу в шею. Попала в подставленное крыло, скользнув костяшками по белым крыльям. Отступила на полшага, и снова бросилась вперед. Удар в голову, в ноги, в корпус, попытка зайти со спины и ударить в основание крыла, перекат, живот, шея... И снова встреча шестов. Миг – и у женщины тоже появились огромные крылья, такие же белые, как и ее кожа. Покороче, чем у Зафа, но шире и с более жесткими перьями. И серых перышек у нее не было. Итаним наклонился ниже, цепляясь ногами за соседнюю ветку, и в итоге повис вниз головой. Картинка, пусть и получалась перевернутой, была ближе и намного четче. Скорость еще увеличилась. Итаним в боевом режиме еще смог бы увернуться от ударов, но вот выполнить блок удалось бы с вероятностью в двадцать семь процентов. А шанс получить повреждение при попытке контратаки повысился до восьмидесяти. Заф никогда не тренировался с ним на такой скорости и с такой силой. От первого пойманного удара в корпус Рис получил бы как минимум два перелома и пневмоторакс. А хирург даже не сбросил скорость, отбивая шест и закрываясь крылом от перьев, направленных в лицо. А потом Итаним заметил особенность. Заф защищался. Не пытался атаковать сам, а только выставлял защиту так, чтобы отскочивший шест сам ударил по рукам. Женщина использовала другую тактику. Она не делала попыток защититься, но безостановочно нападала, подавляя даже мысль о контратаке. Задетая одним из шестов земля щедро сыпанулась на крыло, выставленное для защиты, пачкая грязью перья. А в следующую секунду драка прекратилась. – Говорю же – ты заплыл жирком, – так легко произнесла Белая, словно не она только что семь с половиной минут подряд кружила по поляне, безостановочно нападая. – Твой отец очень расстроится. Рис никаких лишних жировых отложений в теле хозяина не обнаружил, и молча вознегодовал. Сама напала, и потом еще и сама ругает! Заф согнул крыло, рукой пытаясь стряхнуть комья прилипшей земли. – Можно было и не пачкать. Знаешь, как их тут сушить долго? – Ворчливо заметил он. Грязь мгновенно въелась в перья, и теперь складывалось ощущение, что крылья в темную крапинку. Лае пожала плечом и крылом, взвешивая шест в руке. – Еще раз? – Предложила она задумчиво, и на молчаливый протест Зафа пояснила. – Все равно ты уже изгваздался, что тебе терять? Ну, или я могу взять для тренировки твоего де... Шест свистнул, стукнувшись о испачканное крыло. Рис тоже не смог бы пробить такую защиту. Даже в боевом режиме. Даже на полной мощности. Скорее – сломал бы себе кисть руки от отдачи. Носком ботинка Заф поддел один из вырванных из земли комков, и разбил его шестом. На белых перьях лае появились темные кляксы, и один из кусочков угодил ей на щеку. Рис пожалел, что висит на ветке, и никакой грязи вокруг него не наблюдалось. Он бы помог хозяину пачкать женщине крылья. И не обязательно для этого входить в боевой режим – Итаним прицелился бы и так. И сделал бы это с удовольствием. Комментарий к Часть 2. Человек. Глава 18 В тему того, останутся ли от Риса рожки и ножки, если он захочет отщипнуть кусочек от Белой. Кто говорил, что Заф всерьез тренировался с гибридом?)
====== Часть 2. Человек. Глава 19 ======
*** – Что случилось? – Ничего. – Упорно буркнул Заф, безо всякого энтузиазма тыкая шестом в деревянный манекен. Тот изредка проворачивался вокруг своей оси от особенно «сильного» удара. Дарелин покачал головой, оглянувшись на других детей, тренирующихся друг с другом. – Я не хочу драться. – Пожаловался Заф, скорее не потыкав, а потрогав манекен. – Малкольм хочет отрабатывать удары с двумя противникам. Он не хотел жаловаться, не хотел ничего говорить. Самым главным желанием Зафа было бросить этот шест, спрятаться под крылом отца и отправиться домой. Не было ничего веселого в том, чтобы тренироваться с деревяшкой, когда все остальные в группе занимались попарно. Или как Малкольм – один с двумя. Особенно когда по возрасту Заф был в полтора раза всех старше, а по росту – не доставал даже до невысокого Малкольма. Дома намного лучше. Там нет этого рыжего, нет остальных лае, которые смотрят на него, как на больного и слабого. Никто за спиной не шепчется. Дома можно помогать отцу с готовкой, или с уборкой... У Зафа хорошо получалось только это. Даже книжки он читал медленно и по слогам, когда остальные вовсю листали страницы, буквально заглатывая целые предложения. – Это обязательная программа, – Дарелин присел на корточки, немного растопырив крылья. – Ты должен уметь защищаться... – Я умею. – Уперто повторил Заф, боясь повернуться лицом к отцу. Мне тут не нравится – хотелось ему сказать, но лае только губу закусил. Ирин, которого две недели назад допустили учиться, внезапно не захотел сидеть рядом с Зафом рядом во время обеда в столовой. Дарелин вздохнул, аккуратно обнимая своего ребенка. – Может, попробуешь потренироваться с другими детьми? Заафир, ты же очень способный. – Я... Они не хотят. Говорят, что я больной, – Заф развернулся и понял, что еще чуть-чуть – и он разрыдается прямо тут, в зале, при остальных детях и при тренере. – Ты здоровый. – Спокойно возразил отец. – Просто твое развитие пошло по другому пути. Нужно лишь немного подождать, и ты вырастешь и окрепнешь, как Карм... – Я не чистокровный, – в конце концов Заф не выдержал и ткнулся лбом отцу в плечо. – Малкольм сказал, что я полукровка, и даже летать не смогу... Горячие слезы внезапно обожгли щеки, а крылья отца мазнули по собственным куцым крылышкам, закрывая от всего мира. – Ты признан. Илья сам тебя проверял. Карм чистокровный, и ты тоже. – Успокаивающе прошептал Дарелин. Когда Заф успокоился и перестал рыдать, отец отошел к тренеру и что-то сказал. Большой широкоплечий лае с круглым лицом задумчиво подергал крылом, и негромко произнес пару фраз. Наблюдавшие за всем происходящим дети сбились в кучки, поглядывая то на отца Зафа, то на него самого. Малкольм кривил рожицы. А потом Дарелин покинул зал для тренировок. Заф видел, что рыжий тыкает в него пальцем и что-то громко шепчет остальным детям, и постарался побыстрее уйти к своему манекену. По крайней мере деревяшка не обзывалась. Минут через пять дверь в зал снова распахнулась, пропуская отца. За ним, забросив на плечо два шеста, молча топала лае из старшей группы. Дети замерли, рассматривая с открытыми ртами крылатую. В старшей группе были подростки, и перед ними у младших всегда был благоговейный страх, смешанный с восхищением. Карм по возрасту не дотягивал три года до старшей группы, и с завистью рассказывал, что иногда средним разрешается посмотреть на чужие тренировки. В старшей группе даже шесты используют не деревянные, а почти как у настоящих оперативников – металлические и оснащенные электричеством! И даже форма у них, как у взрослых – серая, с черными кармашками и двумя защитными нашивками на рукавах. А теперь Заф сам увидел и форму, и металлические шесты, и нашивки, и даже ботинки на черной подошве. А так же длинную толстую белую косу, идущую от лба и заканчивающуюся чуть ниже бедра – фактурную, тугую, даже на внешний вид очень твердую и невероятно похожую на часть экзоскелета. Или на оружие. Зафу про него Карм тоже рассказывал. В средней группе учат теории, но примерить экзоскелет можно было только старшим. Коса была перекинута вперед, и Заф так засмотрелся на нее, что перевел взгляд выше, только когда лае остановилась напротив него. Она была тощей, угловатой, и возвышалась над Зафом на две головы. Россыпь темных пятнышек на белом лице, плотно сжатые губы, спокойный взгляд в упор. Крылья непропорционально большие, а между белыми перьями пробивался уже начавший белеть пух. Лае была вся белоснежная, вся какая-то нереальная, как снег из рассказов отца... Но вот глаза у нее были слишком яркие – с розовыми радужками. – Белая! – Взвизгнул Малкольм и бросив свой шест, кинулся вперед. Белая. Бэлле. Заф и сам догадался. Карм про нее очень много рассказывал. Она была всего на три года старше их с братом, но казалась уже взрослой и самостоятельной. Ее два старших брата – Джар и Мирослав – уже были стажерами, а самый младший – учился в группе с Зафом. А еще она была альбиносом. Белая одной рукой подхватила Малкольма, поддерживая его, пока он цепляется за ее шею. Заф опустил взгляд, рассматривая чужие ботинки. Он был всего лишь на три года младше, но казался себе совсем мелким и беспомощным. – Ты Заафир? – Вопрос застал его врасплох, когда Заф собирался удрать под крыло к отцу, продолжавшему стоять совсем рядом. Лае в смятении посмотрел на Дарелина, ожидая подсказки. Отец мягко улыбнулся и кивнул. – Д-да. – Даже собственный голос подвел его сегодня сильнее обычного. У Зафа не получалось громко говорить – всему виной было слишком раннее прорезание голоса и первая линька. Белая ссадила Малкольма, который что-то громко ей шептал, и внимательно осмотрела Зафа с головы до ног. Все дети тоже на него таращились, словно увидели впервые, и лае от такого пристального внимания нестерпимо захотелось удрать к отцу под крыло. А потом Белая взяла в руку один из шестов, а второй протянула ему. – Не тормози, мелкий. – Поторопила она недовольно, пока Заф таращился то на гладкую трубу, то на белую ладошку. Свой деревянный пришлось положить на пол. Металлический был длиннее и тяжелее, оттянув руку. Дарелин давал ему несколько раз металлический, чтобы Заф представлял себе его вес. Отец первое время учил его сам, пока Заф не поправился после болезни. Осознание, что произойдет дальше, пришло с первым, пробным, поворотом шеста в руках. Белая повернула голову, посмотрев на Дарелина с сомнением, словно желая уточнить – уверен ли он в своей просьбе. Перехватила шест поудобнее и сделала шаг вперед. – Сейчас она полукровку отделает, – донесся до Зафа шепот Малкольма. Мир отступил, оставляя его наедине со старшей крылатой. Стены раздались, потолок исчез где-то очень высоко, и даже отец оказался слишком далеко. Карм рассказывал – лае теперь почти слышал его голос в своей голове, – что Белая является одной из самых сильных в группе, и всегда атакует первой, не давая даже шанса на то, чтобы ударить самому. А еще она была на три года его старше, на две головы выше и... И... У химеры, которая напала на родителей, были красные глаза. А убив их, она хотела напасть на Ирина. Как самый младший, он ночевал с родителями в комнате. Он тогда даже ходить не умел, и ничего совсем не понимал. Кровь застучала в ушах, и Заф зажмурился от подкатывающего ужаса, инстинктивно вскидывая свой шест в бесполезной попытке отбить удар, направленный в плечо. Кажется, лае сам не был уверен, куда собирается атаковать Белая. Отец учил его становиться в правильные стойки и держать оружие так, чтобы не забить себе руки. Шест загудел, и Заф в немом удивлении понял – отбил. Страх путал мысли, к горлу подкатила тошнота. Лае резко опустил шест, в последнюю секунду услышав свист воздуха рядом со своей правой ногой и еще один толчок в ладони. Отбил. И снова. На четвертый раз Заф открыл глаза. В темноте находиться было намного страшнее. Шест в руках Белой казался продолжением ее руки. И лае увидел, буквально на мгновение – и крутанувшись на месте, ткнул своим шестом вперед, вверх и правее, повинуясь то ли первобытному ужасу, то ли бесконечным наставлениям отца. Дарелин учил его защищаться. Старшая отшатнулась, раскрыв крылья для восстановления равновесия. Они и в самом деле были непропорционально большими, а левое еще и было длиннее правого. Заминка продлилась секунду – и Белая повторила его движение, но не просто отпугивая, а пытаясь попасть в голову. Но медленно, так медленно, плавно, словно показывая, как надо правильно... Заф успел поднырнуть под шест и взмахнуть своим снизу вверх, запоздало понимая, что подобрался недостаточно близко и неправильно встал. Развернутые крылья не помогли, и лае, не удержав равновесия, по инерции взмахнул руками и шлепнулся на спину. Собственное оружие загудело, выпав из рук и оказавшись вне досягаемости. Слишком большим оказался замах, и не попав, Заф еще и затылком стукнулся. Совсем рядом оказалось обеспокоенное лицо отца, а руки его легли на голову. Шепот других детей превратился в неразборчивый шум, и даже голос Малкольма не ввинчивался в уши. – Все хорошо, все в порядке, просто ушибся, – принялся утешать его Дарелин, помогая сесть. – Извини, прости меня, я не думал... – Он попал. – Еще один глухой голос вырвался из беспорядочного шелеста. Заф осторожно выглянул из-под руки отца. Белая стояла на том же месте, и заметив его взгляд, криво улыбнулась. Длинная царапина на правой половине лица, идущая от щеки вверх к глазу, потемнела от крови и почти сразу же засветилась. Заф во все глаза смотрел на Белую, позабыв и про ушибленный затылок, и про испугавшегося отца, и про остальных детей в зале. Ее глаза не были красными, как ему показалось в панике. Розовыми. С длинными пушистыми белыми ресницами. Лае закрыла глаза, и царапина медленно затянулась. Когда она ушла, к Зафу бочком подобрался Малкольм, потрогал сероватые куцые перышки и так же молча удрал. А вечером Карм рассказал, что старшим никогда не удавалось задеть Белую во время тренировок. Через два дня все повторилась. Лае снова появилась в зале во время занятий, протянула металлический шест и снова напала первой. И снова. И опять. И после тренировок с ней отношение других детей к Зафу начало меняться. Конечно, с Малкольмом он так и не сумел подружиться, но рыжий перестал говорить про него гадости во всеуслышание. И время от времени тоже тренировался в паре с Зафом. Комментарий к Часть 2. Человек. Глава 19 (голосом Дроздова) ...Или наши дорогие читатели надеялись, что детеныши пернатых играют в куличики и куклы?)
====== Часть 2. Человек. Глава 20 ======
*** Являться в кафе с полными крыльями грязи и измазанной одеждой было не лучшим вариантом, поэтому пришлось возвращаться домой и отмываться. А потом еще и сушить чистые перья – занятие не столько трудное, сколько скучное и неудобное. Ванная комната была рассчитана для людей, и развернуть четырехметровые крылья в тесном помещении было невозможно. О специальной сушилке, которая была дома в каждой ванной, можно было только мечтать. Пришлось по очереди сушиться в зале. После фена перья весьма ожидаемо вспушились, отчего Заф сам себе напомнил надутую сову. Идея была откровенно плохой – промокнувшая свои крылья полотенцем Белая только приподняла бровь, но комментировать увиденное не стала. Хирург вывернул шею, снова обозрев дело рук своих. Сходство с совой против воли увеличилось. Рис, до этого тихо сидевший на своем диване, протянул руку, подбирая длинное белое перо, выпавшее из правого крыла хозяина. Перо было гладким и блестящим. – Каждый раз, когда мою крылья, завидую лилимам, – улыбнулся Заф, плюнув на результат и активируя датчик. – Они же мелкие, и крылышки у них тоже небольшие, сушить удобно. – Помнишь, как Гавриил с Рино попытались на кухне в Отделе утащить блюдо с яблоками, но рухнули в кастрюлю с супом? – Напомнила негромко Белая, продолжая протирать крылья полотенцем. Заф заулыбался, вспоминая. Лилимы любили покушать, это знали все. Особенно они обожали сладкое, и прослышав, что на обед на десерт будут подавать запеченные с медом яблоки, решили совершить диверсию. В чем ее смысл и почему нельзя было открыто взять сладость, хирург до сих так и не понял. А путанные объяснения лилимов, что так, дескать, намного вкуснее, особенно если блюдо протащить через вентиляционную решетку, только добавили вопросов. Блюдо в итоге они не пропихнули, рассыпав по кухне половину яблок, так еще и сами, стукнувшись крыльями в воздухе, потеряли равновесие и рухнули вниз. Гавриилу был только третий цикл, Рино – первый, и молодые неопытные лилимы со всего маха свалились в большую кастрюлю, расплескав по полу и стенам морковку и полупрозрачные кусочки лука. Даже на потолок попало. Стоящий на стреме Гэри сам вытащить соучастников не смог, и в итоге пришлось звать лае. С горя, что им влетит и за испорченные яблоки, и за расплесканный суп, Гавриил принялся ладошкой вылавливать плавающие вокруг него кусочки картошки и уминать их. Так их и застали лае – две макушки, торчащие из пятидесятилитровой кастрюли, и попеременно жующие ее овощное содержимое. А потом лилимов пришлось отмывать в шесть рук, и Гавриил с Рино еще четыре дня отказывались встать на крыло – шампуни не могли перебить упорный запах куриного супа. Пришлось пользоваться средством для мытья посуды, а из-за него перья стали слишком мягкими и чересчур пушистыми, да и сохли двое суток, несмотря на сушилку. А с мокрыми крыльями многого не натворишь, да и пришедший на смену куриному супу стойкий запах лимона сразу выдавал виновных во всех шалостях.
– Такое забудешь! Тогда еще Гавриил попробовал просушиться рядом с духовкой на кухне, и чуть не прокоптился, – припомнил Заф еще одну деталь.
Белая согласно кивнула, и протянула руку, снимая со спины хирурга пуховое перо, прилипшее к коже. – Не собираюсь я линять в этом году, – вяло возмутился лае, принявшись натягивать обычную футболку. – Отдай, я в мусорку выброшу. Рис незаметно спрятал свое перо под диванную подушку. Со всем этим мытьем и сушкой день приблизился к середине, и идти завтракать в кафе было уже слишком поздно. Но свое обещание, данное Итаниму, Заф не хотел нарушать. Да и дома набор продуктов хоть и был рассчитан на троих, но готовить что-то вроде макарон хирург не хотел. – Сладкое, – напомнил Рис. Поэтому пришлось искать заведение не только с нормальными обедами, но и с достаточно вкусными десертами. Дорога в ресторанчик заняла двадцать минут на общественном транспорте. Заф хотел сначала вызвать такосфлайер, но Белая предпочла посмотреть на людей в их, так сказать, естественной среде обитания. – Не думала, что тут такой высокий уровень развития технологий, – заметила она, выбравшись из воздушной маршрутки. Заф кивнул. Для него первый месяц на Меге был достаточно тяжелым – он привык перемещаться в воздухе, махая крыльями. А тут весь транспорт сам летал на антигравах, и, надо сказать, намного быстрее, чем лае. Ресторанчик находился не в спальном районе, а ближе к центру. О его существовании Заф узнал от Егоровича – это заведение, как и еще два десятка других, косвенно тоже принадлежали складовладельцу. Готовили там вкусно, а цены не обладали парой лишних нулей. И, – что самое главное, – на десерт там можно было выбрать «яблоко в решетке». Фаршированное изюмом и кремом запеченное яблоко, сверху политое горячим шоколадом и посыпанное сладким рисом. Итаниму такая сладость очень нравилась, и Заф даже пару раз ездил после работы в ресторанчик, чтобы привезти одно-два яблока домой. Готовить самому такое лакомство хирургу было немного лень, да он и опасался, что так красиво у него не получится. Так как время обеда уже было в самом разгаре, в ресторанчике оставалось только два свободных столика – один у окна, рассчитанный на двоих, и второй совсем рядом с огромным головизором, но на четверых. Заф без раздумий выбрал второй – Рис, переодетый в обычную одежду, вполне подходил под внешность человека. – Добрый день, уважаемые зрители! Сегодня с вами снова передача «