Под знаком ЗАЖИGАЛКИ
Шрифт:
Мы должны первыми в условиях пандемии «Ковида» среди российских нефтяных компаний ввести в эксплуатацию новое нефтяное месторождение с помощью «цифрового двойника», созданного на основе российского софта…»
После окончания совещания у лифта, развозящего «топов» по этажам, царил шум. Руководители департаментов и управлений, вырвавшись из двухчасовой неподвижности и молчания, как подростки после окончания школьных занятий, пытавшиеся компенсировать зря потраченные в школе часы гомоном и смехом, громко обсуждали друг с другом рабочие и «не совсем» рабочие вопросы.
– Так что, Владимир Петрович, обойдём басурман
– Обойдём, обойдём…, – пробормотал тот, отводя глаза и краем глаза поглядывая на часы.
– Кстати, наш проект разработки цифрового симулятора для ГРП уже подходит к стадии проектирования, и нам нужны твои ребята в команду для разработки техзадания для программистов…
– Мальчики, стойте! Я услышала волшебные слова – «ГРП»! Мы как раз ищем специалистов с таким опытом работы в департамент бурения. Я знаю, что «ГРП» – это «гидроразрыв пласта» и это всё, что мне известно. Просветите тёмных «эйчаров» по-подробнее! Что это? – рядом хлопала большими черными ресницами диснеевской Жасмин начальник департамента персонала Аня Игнатова. – Плиииз!
– Ну, Анна Викторовна, вам то, конечно, расскажу! – Ободзинский усмехнулся.
– Когда нефть на скважине истощается, например, на старых месторождениях, туда под большим давлением, до тысячи атмосфер, закачивают специальную жидкость. Под давлением разрывается пласт вокруг скважины, и раздвигаются слои породы, через которые начинает течь дополнительная нефть. А чтобы слои не сомкнулись назад, вместе с жидкостью начинает подаваться «пропант» – похожая на песок смесь мелких керамических гранул, которая и повышает проницаемость грунта для нефти. Это и есть гидроразрыв пласта. В итоге вокруг скважины образуется дополнительная паутина трещин, через которые и увеличивается поступление нефти в скважину.
– Понятно, мальчики. А что вы там «симулировать» собрались? – было ясно, что серьёзную Анну Викторовну так просто «голыми руками» не возьмёшь.
– Аня, «симулирование» – это моделирование ситуации в скважине. Во-первых, трещина может пойти не туда, куда нужно, и пропант может распределиться по ней не так, как нам бы хотелось. Трещина может уйти не к нефтесодержащему слою, а к подземной реке, например. Или пропант унесётся далеко от скважины и потеряет с ней контакт. Тогда вся работа будет бесполезна. А это десятки миллионов рублей! Для этого используется специализированный софт под названием «симулятор ГРП». Он рассчитывает физико-математическую модель развития трещины. Разработка таких сложных программ для моделирования этих процессов, требует одновременного участия физиков, математиков, программистов…
– Возьми у меня, кого считаешь нужным, – Мишин, бросил нетерпеливый взгляд на лифт, который где-то застрял. Цифровые изменения в нефтянке Мишина совсем не возбуждали. Вместо спокойной реализации понятного, заблаговременно утверждённого плана развития компании и освоения выделенных под это бюджетов, «генеральный» опять куда-то летел вперёд, что-то трансформировал, что-то улучшал, что-то ускорял.
Мишин вздохнул. «Как-то жили мы до этого без этой «цифровизации» и ничего – нефть качалась, добычу увеличивали, грамоты и премии получали. За последние шесть-семь лет всё изменилось. Стали приходить на руководящие должности молодые, ретивые, с заграничными МВА, отработавшие в «Шеллах» и «Бипишках» по нескольку лет. Что генеральный директор, что этот «выскочка Ободзинский». Что-то я не слышал, чтобы «новое трансформационное мышление» или программка
– Конечно, этот технологический проект очень важен для нашей добычи. Можешь рассчитывать на мою поддержку, – и быстро, не оборачиваясь, шагнул в лифт.
– Гуд. Спасибо! – Улыбка Ободзинского исчезла с лица сразу, как за Мишиным закрылся лифт. Он знал, что никакой поддержки не будет, что все инновационные инициативы «генерального», которые двигал и реализовывал Ободзинский, были нужны на самом деле только им двоим. Остальные «начдепы» и «начупры» возлежали на своих пуховых должностях давно, обложившись удобными и мягкими замами, и единственно, что покалывало в пятой точке и заставляло ворочаться в своём уютном гнезде – это новые инициативы и проекты «генерального» и его правую руку – Ободзинского.
К ним, конечно, тоже можно приспособиться, если употреблять в своей речи и отчётах на оперативке терминологию шефа: «уровень организационной трансформации операционной деятельности блока», «развитие системы технологического менеджмента», «использование динамического ресурсного планирования и стаффинга». Но что-то им подсказывало, что изменения пришли всерьёз и надолго…
Ободзинский в ожидании своего лифта вниз, подошёл к Сергею Владимирову, начальнику отдела хозобеспечения, который что-то обсуждал с Дмитрием Сагальским.
– Нужно проводить новый тендер на отбор компании для уборки нашего офиса, – Сергей слегка переминался с ноги на ногу. – К действующему подрядчику слишком много вопросов по качеству уборки. Кроме того, они задерживают выплату зарплаты своим сотрудникам, которые убирают у нас в офисе. И при этом ссылаются на задержку в получении платежей от нас. А мы платим им точно – «день в день». Поэтому будем расторгать с ними договор.
– Это же их работники, не наши, – Сагальскому явно не хотелось заниматься организацией нового внепланового отбора подрядчика.
– Да, но, если их работники пожалуются в прокуратуру на задержку выплаты зарплаты и сошлются на нас, как на первопричину, оправдываться придётся нам. Вашковский точно не будет рад общению с прокуратурой.
Фамилия Вашковского волшебным образом сразу помогала прийти к полному взаимопониманию между сотрудниками, и Сагальский нехотя согласился:
– Ок. Надо, так надо. Организуем…
– Коллеги, прошу прощения, что я вторгаюсь в вашу беседу, – Ободзинский как всегда напористо влетел в разговор, – Сергей, хочу напомнить, чтобы посмотрели кондиционер в моём кабинете. Из него чем-то пахнет.
– Может, фиалками? – сострил Сагальский, обрадованный возможностью сменить тему разговора.
– Может и фиалками. А может необходимостью провести новый тендер по подрядчику в Тюмени для написания компьютерной программы «Разработка цифрового симулятора для гидроразрыва пласта».
– Зачем отбор? У вас же «Шлюмберже» – исторический подрядчик по программным комплексам для исследования скважин? Американцы же всегда делали? – не удержался Сагальский.
– Дима, ты слышал, что сказал Вашковский? «Импортозамещение – наше всё!» От американских технологий будем отказываться, хотим мы этого или нет. Поэтому «Шлюмы» «пролетают» в этом проекте.