Поиграем со смертью?..
Шрифт:
— Вам это претит?
— Отнюдь. Лучше быть похожей на жестокого, но сильного человека, чем на доброго, но слабого, — предельно честно ответила я, и демон, отвесив очередной полупоклон, сказал:
— Ценное замечание, госпожа. Рад, что смог стать примером для такого решения.
Сначала я подумала, что он опять издевается, но тон, выражение лица, а главное глаза Михаэлиса были настолько серьёзны, что сомнения в его искренности сами собой испарились. Я, наверное, и впрямь слишком доверчива, но в этот раз я ему поверила.
— Я тоже, — улыбнулась я и протянула демону руку, вставая.
Он
— Сильный господин — гордость дворецкого. Слабый — его позор. Потому делать слабого сильным — одна из задач хорошего дворецкого.
— Это дополнительный бонус к стирке? — съязвила я, как только мою ладонь отпустили, и тут же добавила: — Не каждый может измениться.
— Потому изменения всегда ценны, — коварно улыбнулся Себастьян и пояснил: — Чем сильнее человек, тем слаще его душа. И тем больше энергии она даёт.
— Но ведь ты меня не поглотишь, — озадачилась я. — Зачем тебе помогать мне стать сильнее?
— Возможно, потому что у Вас есть потенциал? — пространно ответил Михаэлис и, приложив руку к сердцу, спросил: — Позволите выполнить задание?
— Конечно, только чтобы никто не узнал, — едва слышно ответила я, и демон с поклоном удалился.
Оставшись одна, я подумала, что не так уж всё и плохо, а то, что я решила влезть в Динкину жизнь — перестраховка. Очень важная перестраховка, за которую мне не было стыдно. Ведь я не собираюсь ни менять своё отношение к готессе, ни ставить на неё клеймо психа, каким бы ни был её диагноз. Главное, чтобы в путешествиях её поведение не стало для нас толчком в пропасть. А предупрежден — значит, вооружен, и я буду знать, чего можно от неё ожидать в опасной ситуации. Это пойдёт на пользу всем нам, но я не оправдываюсь — я нарушила обещание и сунулась в чужую тайну. Вот только мне всё равно. Потому что так было надо. Остальное не так важно. Ведь обиду человек пережить сможет, равно как и любую боль, а вот смерть — вряд ли. Я же собираюсь жить.
====== 24) Неожиданности ======
«Hominis est errare».
«Человеку свойственно ошибаться».
С утра я решил, что у нас в квартире началась война. Нет, не так — я подпрыгнул на кровати и подумал, что на нас напали, правда, не понял кто. А всё потому, что разбудило меня дикое орево, стоявшее в коридоре. Протерев глаза и сориентировавшись на местности, я понял, что вопила моя неадекватная сестра, причём было не ясно, на кого, ведь в ответ не доносилось ни звука. Вытащив свои бренные кости из-под покрывала, я как был в спортивном костюме, так и вышел в коридор. Инка бегала по квартире туда-сюда, как в филейную часть ужаленная, и орала… на кого бы вы думали? На неизвестного абонента, притаившегося на другом конце провода, а точнее, у другого сотового. И ради разговора с каким-то левым человеком надо было меня будить?!
Я прокрался на кухню, обойдя неадекватную сестру сторонкой, и вопросил у варившего геркулесовую кашу демона номер
— И чего за паника у моей родственницы, чтоб её Морфей снами завтра обделил?
— Полагаю, что не имею права рассказывать о проблемах госпожи даже её брату, — даванув хитрющую лыбу, ответил Михаэлис. Тьфу, пропасть! Вот ведь шпионы! Прям Штирлиц и рожающая радистка Кэт, не сумевшая крики сдержать, право слово!
Я фыркнул и отправился в душ, а приведя себя в порядок и напялив сменный спортивный костюм (это ныне моя униформа прям!), выплыл в коридор и изловил сестру, что-то с траурным видом вещавшую демону.
— Ну и чего ты меня в семь утра подняла, истеричка?
— Молчи уж, вечная соня! — огрызнулась Инка и одарила меня взглядом Горгоны. — У нас проблемы.
— Серьёзнее нашествия демонов и жнецов? — скептически выгнул бровь я и уселся за стол — ожидать свою порцию каши.
— О да. Мне только что позвонили с работы и заявили, что я уволена.
Бац!
Я аж ложку из рук выронил. Как так?! С какого перепоя?! Да Инка отличный бухгалтер, такого днём с огнём не сыщешь!
— Это ещё почему?! — рявкнул я, а сестра расплылась в гаденькой такой улыбочке и спросила:
— Ну и кто теперь орёт?
— Мне можно, я никого не бужу, — отмахнулся я и, подобрав с пола ложку, отправился обеззараживать её водичкой. — Так с какого перепоя тебя уволили?
— А с такого. Вчера вечером, после того, как я домой ушла, на фирму заявились граждане из налоговой. Результат: замороженные активы турагентства и временная безработица сотрудников, а то и не временная — как расследование пойдёт. Нет, бухгалтерия у нас, как в любой фирме, чёрная была, но за неё главбухша отвечала. А счета заморозили, как мне сообщила коллега только что, из-за того, что наш шеф ещё и денежки криминальные через фирму отмывал. Я недавно работаю в этой фирме, меня к таким делам не подпускали, и в курсе были только главмегера и одна из рядовых бухгалтерш. Я и две других ни в зуб ногой о махинациях шефа. Но кого ж это волнует? Теперь меня наверняка потащат на допрос, как и всех остальных, а работу искать с таким пятном на резюме — не фунт изюма.
— Охренеть, картина маслом! — пробормотал я едва слышно. Вот это номер. Что ж нам теперь делать-то?!
— Именно, — кивнула Инна. — Потому я и орала, извиняться не собираюсь.
— А почему тебе вчера не позвонили? — попытался найти лазейку я. Может, это всё же шутка Инкиной коллеги?
— А потому что, когда мы полезли на приступ крепости, я мобильник отключила, а вечером включить забыла, — поморщившись, убила все мои надежды сестра.
Я долбанулся лбом о стол и взвыл, а Инка хмыкнула и, усевшись напротив, заявила:
— Спокойствие, мы ещё не умираем с голоду.
— Но уже начинаем умирать, — пробормотал я. Почему-то я не злился и не впадал в ярость — в моей душе царило опустошение, как после нашествия армии Сета. Выжженная пустыня и ни тени надежд на лучшее.
— Нет, не будь пессимистом. Ты хоть и гот, но такое настроение тебе несвойственно. Плевать на допросы, это мелочи, я всё равно не при делах. А с работой разберусь. Себастьян поможет проштудировать газеты с объявлениями о работе, а я покопаюсь в интернете, авось, что и найду.