Пока мы не исчезнем
Шрифт:
«И они будут гореть. На этой неделе это капюшоны с нарисованными на них клоунскими лицами. Но мем уточняет, что клоунские лица должны совпадать с опорными метками для действующих конгрессменов-тварюг». Ксавье на мгновение поднял глаза. «Я заказал для вас парочку. Они будут на выходном лотке к тому времени, как мы поднимемся наверх».
Пока мы следовали за Ксавье на жилой уровень, он продолжал говорить. «Чтобы вы знали, вы в мэнни, основанных на новой технологии, разработанной для проекта «Небесная Река». Я тоже обновился. В старых мэнни было много металла, и их было довольно легко
Совсем не зловеще. Вовсе нет.
Ксавье предложил провести нас, но Бриджет отказалась. Ньюхолм еще не был фашистским государством, хотя я узнавал много тревожных признаков, которые помнил еще при жизни. В любом случае, мы не собирались делать ничего, кроме как побродить и, возможно, пообедать.
Мы вызвали автокаб и дали ему указание высадить нас в центре города. Пока такси ехало, я пытался все рассмотреть. Автомобильное движение, казалось, было полностью автономным. Я не заметил ни одного человека, держащего руль или иным образом принимающего решения о вождении. Впрочем, это было неплохо. Движение было плавным, с разумными расстояниями между транспортными средствами.
Дома были на удивление однотипными. Казалось, их было, возможно, четыре разных дизайна плюс зеркальные отражения. Большая часть индивидуальных вариаций заключалась в выборе цвета и ландшафтном дизайне. Переход от пригородной к городской застройке также был резким. Буквально, одна сторона широкого проспекта была застроена домами, а другая — кондоминиумами, квартирами и торговыми центрами.
Через минуту или две автокаб доставил нас в указанное место. Это был центр Монктона. Он совсем не походил на своего канадского тезку, и я почти уверен, что его просто назвали в честь какого-то недавно умершего политика, а не в качестве исторической отсылки.
«Давай начнем с еды», — сказала Бриджет. — «Потом, может быть, шоу или что-нибудь еще». Как обычно, я был доволен позволить ей определять повестку дня.
Найти что-нибудь не заняло много времени. Заведения общественного питания различных видов, вероятно, являются самым распространенным бизнесом в известной вселенной, и разнообразие предложений всегда было бесконечным, если не всегда удобоваримым. Я подошел к двери, потянулся к ручке — и замер. На вывеске было написано: «Репликантам вход воспрещен».
А сразу за дверью стоял очень заметный металлоискатель.
Я взглянул на него, когда мы проходили. Они же не могли быть серьезны. Конечно, он обнаружит старые тела мэнни, но он также обнаружит телефоны, пряжки ремней, молнии… или это было ограничение по минимальному размеру?
Бриджет, должно быть, следила за моими мыслями, так как прокомментировала по внутренней связи: «Думаю, это больше заявление, чем реальная попытка остановить мэнни».
Мы сели за стол и сделали
Мы вернулись к Ксавье, сократив день. Он заметил выражение наших лиц и ответил сочувственным пожатием плеч: «Да, такова жизнь в мясном пространстве в наши дни. Луддиты повсюду. Нам приходится все глубже и глубже заметать следы, чтобы избежать идентификации. И не только на Ньюхолме. Я разговаривал с некоторыми другими резидентами, и похоже, все настроены против репликантов».
«Есть идеи, что этим движет?» — спросила Бриджет.
«Я не могу говорить за ОФЗ в целом, но думаю, это связано с нашей склонностью жить долго и процветать».
Бриджет вздохнула и закатила глаза, а Ксавье ухмыльнулся. «Извини. Не мог удержаться. Но буквально, в этом-то и проблема. Мы фактически бессмертны, поэтому мы склонны накапливать богатство. Мы не умираем и не передаем его по наследству, поэтому нет налогов на наследство. Мы обычно полагаемся на консервативные, долгосрочные инвестиции, которые, как правило, являются более надежными способами увеличения собственного капитала. Поэтому мы неизбежно становимся все богаче и богаче».
«Все равно это не имело бы значения», — вмешался я. — «Корпорации и трасты веками обходили налоги на наследство. Думаю, дело больше в том, что мы несправедливо задерживаемся, чтобы наслаждаться нечестно нажитым богатством, вместо того чтобы удобно умереть».
Бриджет кивнула и взглянула на меня, прежде чем продолжить. «Так что на самом деле, если бы у людей был хороший шанс на бессмертие и возможность управлять мэнни, это устранило бы причины для ненависти».
«Примерно так. Есть что-нибудь из этого?» — ответил Ксавье.
«Я не могу комментировать этот вопрос в данный момент», — сказал я с невозмутимым выражением лица. Затем: «Нам пора. Думаю, воздух из нашего отпуска все равно вышел». Мы встали, произнесли обязательные прощания и направились к капсулам мэнни.
Вернувшись в нашу квартиру, я приготовил пару мартини. Бриджет несколько раз ранее замечала, что справедливость требует, чтобы она взяла на себя роль бармена, но я настаивал, что не возражаю. Правда, о которой я никогда бы не упомянул, заключалась в том, что она была ужасным барменом. Как можно было испортить простой процесс, включающий известные ингредиенты и простые отмеренные количества, было выше моего понимания. Я подозревал, что она, возможно, намеренно саботирует свои усилия — еще одна вещь, о которой я никогда, никогда бы не заговорил.
Я протянул Бриджет ее напиток и сел на диван рядом с ней. «Ну, это был полный облом. Думаешь, Ксавье прав?»
«Мы непосредственно сталкиваемся с чем-то подобным на протяжении десятилетий, Говард. Хотя я думаю, что сейчас задействовано больше факторов. Что-то превращает простую, ненаправленную зависть и неприязнь в активную ненависть». Она посмотрела на меня и сделала паузу. Это означало, что грядет что-то серьезное. Я приготовился.
«У нас идет проект «Хьюи», Говард, и это здорово. Но я думаю, нам нужно рассмотреть и продление жизни».