Полезный Груз
Шрифт:
– Вот, и я тоже так думаю. Именно – «нет, спасибо».
***
Высунув кончик языка и растопырив ноздри, Нат старательно дописала последнее предложение домашнего задания, закрыла тетрадь, и открыла детский учебник, в котором в упорщенном виде излагалась Теория Эволюции. Учительница давеча сказала, что чтение первых двух глав – дополнителное, необязательное задание, для тех, кто сам хочет. Нат сама хотела. И принялась за чтение.
Текст в учебнике перемежался с красивыми иллюстрациями, изображающими обезьян, питекантропов,
Тим в это время лежал на своей кровати, положив ноги на спинку, и развлекался электронной игровой версией похода римлян на Египет, в которой главный римский воин Агриппа, мочивший полутораметровым кладенцом всех подряд, не замедлялся и не слабел даже от шестикратного прямого попадания шипастой египетской палицей по роже.
Родители обещали Тиму новое игровое устройство Галакт-15 к весенним каникулам, и не выполнили обещания, сославшись, как всегда, на всякие глупости вроде «плохого поведения», «неуспеваемости» и «нарушения обязательств». Они постоянно навязывали Тиму какие-то совершенно абсурдные «обязательства», выполнить которые было невозможно в виду их бессмысленности, а потом уверяли его, что это он сам, по доброй воле, взял эти обязательства на себя. Меж тем половина класса уже месяц баловалась Галактом-15, и Тиму было обидно.
Наконец Нат, запутавшись в обезьянах и Дарвинах, уснула, склонив голову на детский письменный стол. Тим осторожно поднялся, сунул руку под кровать, и вытащил твердый моток строительной клейкой ленты, широкой и надежной. Подойдя к сестре, он ловко и осторожно, стараясь не задеть ее голову, разобрал длинные ее «как у мамы» волосы на несколько отдельных прядей, и расположил их по столу веером. После чего, аккуратно отрезая ножницами нужной длины полоски клейкой ленты, он прочно прилепил волосы Нат к столу, и залил сверху мгновенно схватывающимся клеем.
Открыв шкаф Нат, он сдернул с крючка шелковый мешок, в который она складывала день за днем свои сбережения, сунул его под куртку, и вышел из детской.
Родители смотрели какой-то фильм в гостиной. Пробравшись в кухню, Тим вызвал по домашней связи такси. Дождавшись, когда в фильме наступит шумный момент, он выскользнул из квартиры. Дверь не скрипнула – три часа назад он собственноручно, к удивлению родителей, смазал петли маслом. Родители обрадовались. Они вообще теперь часто радовались по мелочам – с тех пор, как в связи с какими-то трудностями у отца на работе (с нового места его уволили, на старое не взяли, и он перебивался временными подработками), семья переехала в многоквартирный хутень на отшибе.
Тим спустился вниз и незаметно встал возле парадной двери. Когда такси прибыло, Тим объяснил шоферу, что ему нужно смотаться в универмаг и обратно, и что он заплатит двойную таксу, и что у него сегодня день рождения. Шофер улыбнулся понимающей эфиопской улыбкой. Когда подъехали к универмагу, Тим попросил шофера «ублажить белого пацана», запарковать вуатюр, и зайти с ним в универмаг. Шофер засомневался, но Тим напомнил о двойной плате.
Уже в универмаге Тим объяснил шоферу, что игровое устройство, которое он намеревается купить, ему продадут только с позволения сопровождающего
– Ты мой дядя, – сказал Тим.
– Я твой дядя? – удивился шофер.
– Ты женат на моей тете.
– Ага. А она симпатичная?
– Кто?
– Твоя тетя.
Тим не ответил. Он не любил, когда взрослые иронизируют.
В отделе детской электроники Тим ткнул пальцем, и толстая юная продавщица с ярким прыщом на щеке и отдельным миниатюрным узором на каждом ногде, сняла с полки устройство. Тим вытащил шелковый мешок Нат и вытряхнул на прилавок купюры и мелочь. Две двадцатки он сразу отделил от общей кучи и сунул в карман. Продавщица сосчитала оставшеся, вернула Тиму десятку, пятерку, и несколько монет мелочью, выбила чек, сунула покупку в пластиковый мешок, и заставила шофера подмахнуть какую-то желтую с красными полосками разной ширины форму, и предъявить удостоверение личности.
По возвращении Тим попросил шофера остановиться за квартал от хутеня и сунул ему две двадцатки и десятку.
– С днем рождения, – сказал шофер, улыбаясь.
– Пока, – сказал Тим.
Подождав, пока такси уедет, он залез на знакомое дерево и сунул устройство в пластиковом пакете в дупло.
Дома паниковали на всю катушку, но он был к этому готов, и на вопрос Ашли «Где ты был, подлец?» ответил сходу:
– В библиотеке.
– Ты у меня год из хутеня не выйдешь! – закичала Ашли при молчаливом одобрении стоящего рядом Зака.
Прибежала зареванная Нат с отрезанными волосами – отодрать их от стола у родителей не получилось. Тим с грохотом закрыл и запер дверь в ванную и не выходил оттуда в течении часа. За этот час в квартире вспыхнул еще один скандал – обнаружилась пропажа копилки Нат, исчезли деньи, которые она копила себе на платье «как у принцессы Катрин». Заподозрили Тима. Зак грохнул несколько раз кулаком в дверь.
– Признавайся! – сказал он, когда Тим вышел из ванной. – Ты украл у сестры деньги?
– Нет, – сказал Тим, честно глядя в глаза отцу.
– Она себе платье купить хотела! – сказал Зак грозно. – Как у принцессы Катрин! Как ты посмел!
– Зачем ей платье, она и в своих штанах вонючих страшная, – возразил Тим.
Странная улыбка играла на его лице. Зак смотрел на эту улыбку и не знал, что же ему, собственно, предпринимать – кричать, давать затрещину, отбирать все игрушки – психология сына оставалась для него загадкой. Будь он знаком с Ридси, улыбка Тима помогла бы ему многое понять.
Рассказ шестой. Ганимед
– Благодарю вас, граф, – улыбнулась Верочка Ипатьева. – Как же вы умудрились найти для меня столь дивный плод, как ананас, в этом обширном австралийском захолустье, где, как известно, количество осадков уменьшается с востока на запад от полутора тысяч до трехсот миллиметров в год, бокситы залегают в основном на полуостровах Кейп-Йорк и Айнемленд, среднегодовая температура колеблется в районе шестнадцати и девяноста пяти сотых градусов по Реомюру, а омывающие материк воды богаты головоногими моллюсками?