Полицейский и философы
Шрифт:
Спохватившись, он сбавил тон и уже по-деловому попросил Энни:
— Вы не могли бы позвать дирижера оркестра? Мне хотелось бы с ним поговорить.
— Вот уж вряд ли он обрадуется, — усмехнулась Мак-Рэнди. — У него уже были неприятности с полицией…
Но встала, направилась к эстраде и почти тотчас же возвратилась в сопровождении дирижера — очень элегантного молодого человека. Вид у него, однако, был испуганный и робкий.
— Энни сказала, что вы хотели со мной поговорить, — начал он смущенно.
— Присаживайтесь, пожалуйста, — сказал Йеллинг. — Я хотел поговорить о песне, которую вы написали. Очень красивая мелодия.
Юноша
— Более того, я хотел бы попросить вас об одном одолжении, — продолжал Йеллинг. — Видите ли, мне было бы нужно, чтобы завтра в пять часов эти два ваших музыканта, что играют на губных гармониках, пришли ко мне в полицейское управление…
Дирижер и Энни открыли рот от изумления.
— Они что-то натворили? — пролепетал юноша.
— Да нет, нет, — успокоил его Йеллинг. — Им требуется прийти со своими инструментами, чтобы исполнить вашу песню «Прощание с Полли».
— В полицейском управлении? — воскликнула Мак-Рэнди, а дирижер уставился на него, как на пьяного, который сам не знает, что несет.
— Да нет, не совсем так, — пояснил Йеллинг, до которого наконец дошло, что его собеседники, наверно, думают, что он рехнулся. — В другом месте, я завтра уточню… Я понимаю ваше удивление, но сейчас не могу объяснить причины этой просьбы. Могу вам лишь сказать, что это очень важно и я действительно нуждаюсь в вашей помощи.
— Да, но дело в том… — промямлил дирижер, пристально поглядев на Мак-Рэнди, чтобы узнать, что она об этом думает.
Кассирша была девушка не промах и сразу смекнула, что у Йеллинга должна быть какая-то серьезная причина для такой просьбы.
— Делай то, что тебе говорят. Этот мистер знает свое ремесло. И перестань дрожать, полиция занимается вовсе не тобой.
— Разумеется, — уточнил Йеллинг, — ваши музыканты за беспокойство получат, что полагается. Вот вам маленький аванс. Однако очень важно, чтобы завтра ровно в пять они были у меня в кабинете.
Вместе с деньгами Йеллинг вручил дирижеру свою визитную карточку. Тот ушел, возможно, не до конца успокоившись, но обещав выполнить уговор.
Энни Мак-Рэнди, оставшись вдвоем с инспектором, покачала головой.
— Отказываюсь хоть что-нибудь понять, но уверена, что вы заявились сюда не только ради песенки.
— Нет, — ответил Йеллинг. — Хотите еще что-нибудь выпить?
Он уже начал привыкать к гаму и толчее, царившим в этом заведении, и чувствовал себя тут неплохо, без прежней скованности. Это был маленький, уютный ад, не слишком опасный и страшный, где можно приятно скоротать вечерок. Но хоть он был и неопасный, все же это неподходящее место для Оливера Стива и его принципов. Так почему же…
— Так как же, Энни, Люси Эксел сумела познакомиться со своим мужем? Оливер Стив был не из тех, кто охотно посещает такие заведения.
— Почему «был»?..
— Да нет, с ним ничего не произошло. Я сказал «был» по ошибке, наверно, потому, что Оливер бежал.
— Бежал… — медленно повторила, видимо, не поняв, Мак-Рэнди.
— Ну да. Я пригласил его отправиться со мной в управление, а он решил исчезнуть.
— А! — Девушка, видимо, не совсем поняла, но была взволнована этой новостью. Немного помолчав, она проговорила: —…Люси мне не слишком подробно рассказывала, как они познакомились, но, как они впервые встретились, я сама прекрасно помню. Касса Люси находилась у самой витрины. Вдруг
Йеллинг, вертя в руках бумажную салфетку, внимательно слушал Энни и, когда она кончила, спросил:
— Значит, вы говорите, что Оливер проходил мимо и неожиданно остановился, увидев за стеклом Люси?
— Ну да. Именно так. Видимо, она поразила его с первого взгляда. Люси, конечно, была хорошенькая, но уж не настолько, чтобы поразить с первого взгляда.
— У вас не было такого впечатления, что он остановился так, будто кого-то узнал?
— Я об этом никогда не думала, но теперь, когда вы сказали, мне кажется, это и в самом деле так. Будто он ее уже видел раньше.
Йеллинг тем временем уже изготовил из бумажной салфетки кораблик и — даже трудно представить при его воспитанности! — пустил его плавать в стоявшем на столе кувшине с водой.
— Это очень, очень важно! воскликнул он с искренним воодушевлением. — Вы не могли бы завтра тоже прийти в Центральное управление?
— Ай! — вскрикнула Мак-Рэнди, наполовину шутя, наполовину с тревогой.
— Я знаю, что вы не любите полицию, — улыбнулся Йеллинг. — Но полиция нуждается в вас — завтра, в пять. Если вам нужно освободиться от работы, я скажу директору.
— Нет, разрешения не надо. Завтра в это время я свободна. Но не могли бы мы встретиться где-нибудь в другом месте? — сказала Мак-Рэнди просто так, из любезности. Но было ясно, что она придет именно туда, куда просил Йеллинг, и вовремя.
Этот вечер прошел не впустую. К тому же оказался и приятным. Компания Энни доставляла удовольствие Йеллингу, хотя ее жаргон порой его шокировал. Но, прежде чем идти домой, инспектор вспомнил, что надо было еще уделить пару минут Оливеру Стиву.
Фирма «Нитролин» находилась неподалеку от «Караван-холла». Любопытства ради стоило на минутку заглянуть на работу к Оливеру. И уже через десять минут Йеллинг стоял у подъезда фирмы и объяснял ночному сторожу, кто он такой и чего он хочет: осмотреть кабинет Оливера Стива.
— Но мистер Стив у себя! — возразил сторож, возмущенный тем, что полиция интересуется таким высокопоставленным чиновником. — Он вернулся из отпуска.
— Мистер Стив вернулся? — повторил инспектор, не слишком удивляясь. — В таком случае, пожалуйста, доложите обо мне.
Было без четверти одиннадцать. Во всем «Нитролине» царила абсолютная тишина и не было ни души. Только в одной большой комнате на втором этаже теплилась жизнь. Сквозь опущенные жалюзи был виден свет. Оливер Стив сидел, склонившись за большим письменным столом, и корпел над регистром. Настольная лампа ярко освещала бумаги, а вся остальная комната тонула в зеленоватом полумраке.