Полное собраніе сочиненій въ двухъ томахъ.
Шрифт:
Вотъ отрицательное значеніе Христіанства, его отношеніе къ закону. Другой моментъ, положительный, тсно связанъ съ первымъ. Грхъ лишалъ человка свободы, т. е. возможности проявлять въ себ свое опредленіе, жить согласно съ своимъ назначеніемъ. Церковь признаетъ отсутствіе свободы въ поврежденіи разума и воли. Слдовательно, торжество надъ грхомъ было дарованіемъ свободы разуму и вол.
Новый человкъ можетъ осуществить Божественное въ дйствительной жизни, можетъ постигать его мыслью. Возможность этихъ двухъ моментовъ и ихъ единство заключается въ дл воплощенія. Явившись въ образ человка, Христосъ далъ возможность непосредственнаго съ нимъ общенія въ таинств, черезъ причащеніе Его тлу и крови; Христосъ же, сравнивая ветхое человчество съ новымъ, говоритъ: вы кланяетеся его же не вдете, мы кланяемся его же вмы. Итакъ, непосредственное общеніе съ Богомъ черезъ таинства и общеніе въ познаніи
Вотъ мое понятіе объ идеальной Церкви, которой осуществленіе есть уже третій фазисъ Церкви — ея торжество. Въ Церкви воинствующей, еще не отршенной отъ условій историческаго развитія, мы видимъ только стремленіе къ этому идеалу — развивающееся сознаніе.
Итакъ удержимъ выводъ изъ всего сказаннаго. Церковь была постоянно Церковью, т. е. не развивалась до Церкви, а явилась полнымъ, живымъ организмомъ. Условія этого организма, жизнь и сознаніе, были въ Церкви отъ первой минуты ея бытія, жизнь — какъ совершенно готовая не развивающаяся, сознаніе, какъ возможность постоянно проявляющаяся, какъ развитіе.
Непосредственная жизнь Церкви представляетъ полную, замкнутую сферу Церковнаго года, который повторяется во времени, въ одинаковыхъ формахъ.
Таинства, въ ихъ послдовательной совокупности, обнимаютъ всю жизнь человка и прилагаются къ каждому лицу.
Церковь встрчаетъ человка при его вступленіи въ жизнь, Церковь кладетъ на все его существо знаменіе креста, Церковь, предвидя его паденіе, предлагаетъ ему врачеваніе противъ болзней нравственныхъ и физическихъ, Церковь благословляетъ его для семейной жизни, Церковь удостаиваетъ его непосредственнаго общенія съ самимъ Богомъ въ Эвхаристіи, наконецъ она отверзаетъ ему входъ въ жизнь вчную и молится за усопшаго.
Итакъ жизнь Церкви есть постоянное повтореніе въ отношеніи ко всмъ ея членамъ и къ каждому изъ нихъ въ особенности однихъ и тхъ же явленій. Здсь нтъ развитія, здсь Церковь является органомъ благодати.
Но эта жизнь, существуя въ своей непосредственности, отражается въ сознаніи Церкви [80] , въ ея доктрин. Въ ней она находитъ свое разумное оправданіе. Стремленіе къ возведенію жизни въ стройную систему догматовъ есть развитіе Церкви какъ школы. Эта вторая сторона ея, по времени, проявилась поздне; по значенію своему стоитъ выше первой. Таинства отъ начала существовали въ Церкви; но признаніе ихъ за таинства, признаніе ихъ седмеричнаго числа, оправданіе ихъ возведеніемъ въ догму, вотъ результаты развитія Церкви, совершающагося во времени, на исторической памяти параллельно съ развитіемъ мысли человчества, и условившаго цлый рядъ Соборовъ. Вселенскій Соборъ въ развитіи Церкви есть высшая ступень, соотвтствующая въ этомъ отношеніи тому, что таинство есть въ жизни; слдовательно высшее проявленіе Церкви вообще. Возникаетъ новый вопросъ. Отвта Церковь ищетъ не вн себя, она, даже не ищетъ его, но совокупляется въ одно цлое, уходитъ въ себя, смотритъ въ себя, признавая въ себ вчный источникъ откровенія. Истина и она тожественны; слдовательно постигая и выговаривая истину, она длаетъ то, что было въ ней для себя — сознаетъ себя.
80
Вы говорите въ своей стать, что таинство, будучи сознано раціонально, перестаетъ быть таинствомъ. Въ этомъ случа мы разно понимаемъ предметъ сознанія въ таинств. Я разумю подъ этимъ не механическое его разложеніе, не истолкованіе таинственнаго сочетанія благодати съ тмъ, что мы называемъ матеріею таинства, однимъ словомъ, не отрицаніе его существа какъ таинства, а напротивъ того, признаніе его необходимости и его значенія. (Прим. И.К.).
Отличивши въ Церкви дв стороны, мы признали необходимость ихъ постояннаго согласія. Тамъ, гд его нтъ, гд жизнь и догматы ссорятся, должно признать искаженіе жизни и чистоту догмата, или наоборотъ, или наконецъ искаженіе жизни и догмата вторженіемъ двухъ разныхъ началъ.
Католицизмъ, въ этомъ мы согласны, заключаетъ въ себ противорчіе; иначе онъ былъ бы просто ложенъ и не разршился бы въ протестантизмъ. Въ чемъ же собственно наша Церковь признаетъ искаженіе? Церковь раздлилась въ X вк приблизительно. Съ этого времени начинается католицизмъ. Но въ X вк жизненная сторона Церкви существовала, равно какъ и прежде, во всей полнот. Католицизмъ,
Въ наше послднее свиданіе я сказалъ вамъ, какъ я объясняю всю католическую систему изъ юридическаго, тснаго понятія о свобод, и вы со мной согласились. Здсь, т. е. въ ложномъ пониманіи, вся ложность католицизма. Если бы можно было предположить на Запад обратный путь развитія, т. е. отъ доктрины католической къ жизни, тогда бы необходимо исказилась жизнь и католицизмъ не носилъ бы въ себ противорчія. Но раціональное развитіе, отправляясь отъ жизни какъ отъ даннаго, дошло до полнаго объ ней понятія, исказило ее въ догм, но не въ явленіи, не въ ней самой.
Наша Церковь, строго различая въ себ эти дв стороны, признаетъ дйствительность католическаго таинства въ католик, обращающемся къ православію, слдовательно отрекающемся отъ ложнаго католическаго пониманія. Католиковъ не перекрещиваютъ [81] и въ этомъ наша Церковь совершенно врна самой себ.
Но здсь можетъ возникнуть другаго рода вопросъ: вы допустите, что ложная доктрина можетъ не искажать жизни непосредственно, но искажая органы, черезъ которые льется эта жизнь, иметъ воздйствіе на самую жизнь, длаетъ ее тщетною, безсильною. Часть Церкви, не захотвши быть въ духовномъ общеніи, своимъ отторженіемъ нарушила догматъ; вслдствіе этого нарушенія не удалился ли отъ нея Духъ Святой, не отвергнулъ ли ея посредство какъ недостойное орудіе. Въ такомъ случа недйствительность таинствъ будетъ не прямымъ результатомъ искаженнаго догмата, но казнью Божіею, падающею на всю Церковь. Вопросъ представляется въ слдующемъ вид: ложное, вслдствіе личнаго заблужденія пониманіе таинства, длаетъ ли ложно понимающаго неспособнымъ совершать оное? Если предположить себ весь Западъ какъ одно лицо, тогда католицизмъ въ общей судьб Церкви явится намъ такимъ же искаженіемъ Христіанства въ личномъ пониманіи одного человка, какое въ православной Церкви представляетъ каждый развратный и вовсе не понимающій или криво понимающій попъ? Спрашиваю: наша Церковь подчиняетъ ли дйствительность таинствъ условіямъ нравственности и пониманія въ лиц совершающемъ. Если не подчиняетъ, то это только потому, что различаетъ въ себ равно какъ и въ католицизм дв стороны — непосредственную жизнь какъ конченную и всегда дйствительную, и сознаніе постоянно развивающееся.
81
Предвижу возраженіе, но умолчу объ немъ до времени, хотя отвтъ на него готовъ. (Прим. И. К.).
Католики, признавая въ своей Церкви, т. е. въ Пап развитіе конченнымъ, полное сознаніе, требовали такого же сознанія отъ каждаго лица, совершающаго таинства, иначе считали его недйствительнымъ. Вы были совершенно правы, приписывая такое ученіе католицизму. Такъ думали схоластики; въ этомъ дух формулированъ Канонъ XI, изъ VII засд. Тридент. Собора.
Si quis dixerit, in ministris, dum sacramenta conficiunt et conferunt. non requiri intentionem, saltem faciendi quod facit Ecclesia, anathema sit.
Итакъ православное ученіе о таинств вытекаетъ изъ мысли о развитіи. Объясненіе католическаго догмата, высказаннаго въ XI Канон, кажется мн врнымъ, впрочемъ я не стою за него.
Вотъ моя мысль. Есть еще нкоторыя частности въ вашей стать, съ которыми я не могу согласиться, но я пропускаю ихъ, потому что он прямо не идутъ къ длу и увлекли бы въ сторону.
Въ послднее наше свиданіе, мы свели или лучше самый споръ свелся на одинъ общій вопросъ о сознаніи. Сколько я могъ понять изъ немногихъ словъ, вы различаете два момента въ сознаніи, принимая это слово еще въ новомъ значеніи, противъ обыкновеннаго. Если по прочтеніи моей статьи вы найдете, что точно на этомъ вертится нашъ споръ, я буду просить васъ изложить хотя кратко вашу мысль; но отвчать на нее не буду, боясь вступить въ сферу философіи, почти для меня чуждую.
Въ заключеніе, мн остается повторить вами же недавно сдланное замчаніе о томъ, что высказанное противорчіе сближаетъ людей. Я съ своей стороны вполн въ этомъ убдился.
ПРИМЧАНІЯ.
— Нчто о характер поэзіи Пушкина (стр. 1). — Напечат. въ „Московск. Встн.” 1828 г., ч. VIII, за подписью 9. 11 (т. е. И. К.).
— Обозрніе русской словесности за 1829 г. (стр. 14). — Напечат. въ альманах Максимовича „Денница” на 1830-й годъ.