Полное Затмение
Шрифт:
Остроглаз высматривал мародёра на тропинке. Глубоко вдохнув, он задержал дыхание, выдохнул, и когда воздух покинул его грудь, но тело ещё готовилось к новому вдоху, Остроглаз нажал на спуск. В тот же момент выстрелил противник на тропинке. Остроглазу обожгло правую щеку. Противник разочарованно попятился, затанцевал на месте... нет, не пятится он, а заваливается на спину, потому что пулемёт Остроглаза проделал три круглых дырки в его груди.
Остроглаз ожидал, что из ран хлынет кровь, но места попадания пуль выглядели чёрными непримечательными
Пулемёт бил его отдачей в плечо, окуривая облачками едкого синего дыма нависавшие кусты. Вспышка лизнула ветку над его головой. Ему заложило уши от выстрелов и вибраций.
Бегуны остановились. Упали на землю, как и он, с важным отличием: спинами вниз. Один слабо дёргал ногами, точно нажимая на невидимые педали, изо рта грабителя шёл мяукающий стон. Другой перевернулся и вырвал кровью. Руки его заскребли о гравий. Подёргались. Замерли.
Остроглаз подождал, но тропа осталась безлюдна. Через некоторое время (у него всё ещё ныли локти, дёргалась щека и отходили замёрзшие, онемевшие руки) где-то вдалеке раздался крик Дженкинса. Потом другие голоса, французские; он узнал нетерпеливый голос одного из инструкторов.
И другой звук: бух бух бух бух бух. Спустя миг он сообразил, что так колотится его собственное сердце. Он поразился, услышав его столь отчётливо.
Он пополз вперёд, просунув голову и плечи наружу ровно настолько, чтоб оглядеть тропу в обе стороны. Он никого не видел, кроме мёртвых. Трое грабителей, которых он пристрелил, были мертвы. Они перестали быть силуэтами. Он не удержался, посмотрел туда и увидел, что один из них совсем мальчишка, лет пятнадцати. Мальчишка с ружьём в белых худых руках.
Он встал, отряхнул с себя приставшие листья и кустарниковые иголки. Он чувствовал некоторую усталость и одновременно прилив сил.
Они же просто есть хотели, подумал он скорее с удивлением, чем с жалостью. Только и всего.
Инструкторы появились из-за поворота с пулемётами наготове.
— Не стрелять, я свой! — крикнул Остроглаз. Вернее, попытался крикнуть. Получилось у него скорей блеяние, поскольку рот закоченел. Правое ухо тоже замёрзло. Как странно: только правое.
Они сбавили темп, приглядываясь к нему. Они хмурились. Он понял, что где-то напортачил. Прав Дженкинс: не любят лягушатники американцев. Но Остроглаз считал, что в целом справился неплохо.
Дженкинс, задыхаясь, догнал инструкторов и уставился на Остроглаза. У него отвисла челюсть.
— Твоё ухо, — выговорил он. — Тебе ухо отстрелили.
Молт шёл по коридору, раздумывая, на нужном ли ярусе очутился. Похоже на второй уровень. Сила тяжести выше, чем должна быть.
Коридор обезлюдел, и это ему тоже показалось
В этой части Колонии он прежде никогда не бывал. Стены выглядели утилитарно: серые, металлические, кое-где словно шипами утыканы. Совсем как в зоне переработки или рядом с энергостанцией.
Я ведь нажал 00, подумал он. Я уверен.
Он развернулся было к лифту. Участок потолка шириной дюйма четыре бесшумно вытянулся вниз и упал перед ним перегородившей коридор стеной. Это случилось в мгновение ока. Стена была прозрачная, пластиковая, но толстая. Он понимал, что её не пробить. Он тупо уставился в преграду. Накатил ужас, как в детских кошмарах. Он постучал по стене, проверяя, реальна ли она.
У него свело кишки. Он с растущим подозрением огляделся. Он нажал 00, а лифт привёз его на ярус 03. Эти подонки, наверное, перехватили управление лифтом. Ну да, разумеется. Они его сюда заманили.
Он взглянул вниз по коридору. Некоторые секции потолка выглядели готовыми соскользнуть вниз. Да, потолок тут устроен не так же, как на уровне ангаров или жилой секции. Он где-то что-то похожее уже видел. Да, вокруг админской секции. Когда являлся к Админам проштамповать какую-то бумажку. Там были такие потолки, и Молт ещё задумался, для чего они служат.
Он отошёл от прозрачной стены, повернулся и побежал. Он успел отдалиться на сорок футов. В десяти футах от него из потолка опустилась ещё одна стена. Он очутился взаперти.
Он сбросил темп, перешёл на трусцу, потом на шаг. Медленно подошёл к стене и упёрся в неё лбом, разглядывая участок пустого коридора по ту сторону. Пластик туманился от его тяжёлого дыхания. Он ударил в стену кулаком — трижды. Чуть костяшки не разбил. Он понимал, что стена неприступна. Он ударил просто затем, чтобы дать им понять, в каком настроении пребывает. Потому что знал: за ним наблюдают.
Он обвёл взглядом металлические стены за прозрачными барьерами. Что дальше? Отравляющий газ? А может, его в космос выбросят? Но нет. Админские либерасты не посмеют... по крайней мере, пока Римплер у дел.
В одной из стен появилась дверь. Дверь стала открываться. Медленно, едва слышно участок стены отполз в сторону.
Они хотят, чтобы я туда зашёл, подумал Молт. Перебьются, суки.
Он переместился поближе, так, чтобы видеть, что за дверью. Там была клетушка почти без мебели. У стены — откидная прямоугольная панель, наверное, койка. Туалет, душевая кабинка, раковина. Вентиляционная решётка — не такая большая, чтобы пролезть между прутьев. И всё.