Полукровка

Вендел С. И.

Хотя ему все еще предстояло сыграть для нее какую-то роль, пусть даже просто защитника и компаньона, он должен был извлечь из этого максимум пользы. Он пополнит свою коллекцию воспоминаний о ней, соберет все мелочи на память и отложит их на потом, в предстоящие долгие дни без нее.

И этого было бы достаточно — потому что это больше, чем Орек когда-либо надеялся.

Он откашлялся, ему нужно было ответить, прежде чем Сорча окажется в пределах слышимости:

— Если я когда-нибудь понадоблюсь тебе или твоей семье, я

помогу тебе, что бы это ни было.

Орек повернул голову и обнаружил, что Анхус смотрит на него. Мужчина на мгновение задумался, прежде чем протянуть руку.

— Я запомню это. Но это не обязательно — мы все равно поможем вам.

— Я знаю, — сказал он, беря руку Анхуса и пожимая. — И именно поэтому я предлагаю помощь. Ты и твоя женщина — хорошие люди.

— Как и ты, и твои близкие.

Он сглотнул из-за пересохшего горла.

— Если я вам понадоблюсь, или вы когда-нибудь окажетесь в той стороне, то найдете меня возле Гранаха.

— Разве ты не туда ее ведешь?

— Да, там ее дом.

Анхус еще раз задумчиво промычал, его глаза были полны понимания. Он сочувственно хлопнул Орека по плечу, когда Сорча подошла к тому месту, где они стояли у открытых дверей амбара.

— Я и забыла, какие они энергичные в таком возрасте, — выдохнула она, грудь все еще быстро поднималась и опускалась.

Анхус рассмеялся.

— Ты и этот твой щенок проделали прекрасную работу, развлекая их днями. Кара не знает, как она сможет снова уложить их спать после того, как вы уйдете.

Сорча издала смешок, который всегда заставлял его губы подергиваться. Он с удовольствием слушал, как она и Анхус болтали о детях и о том, что им еще нужно подготовить к завтрашнему уходу. Было нереально думать, что они пробыли в усадьбе больше недели.

Ореку нравилось общество Анхуса, и их усадьба была приятной, но лес звал его обратно.

И если честно, он был готов снова остаться наедине с Сорчей.

— Мы будем готовы, — сказала Сорча, нежно положив руку ему на плечо. — Еще раз спасибо за всю вашу доброту.

Анхус пожал плечами.

— Это было легко. Благодаря вам обоим мы опережаем график, и все уже готово. Так что спасибо вам.

— Анхус! Подойди, помоги мне, пожалуйста! — Кара позвала через поляну.

Помахав рукой жене, Анхус сделал паузу, чтобы сказать Ореку:

— Я не забуду, мой друг.

Орек кивнул, и Анхус побежал к своей жене, остановившись достаточно надолго, чтобы подхватить дочурку и перекинуть ее через плечо под взрыв смеха.

— Что он не забудет? — спросила Сорча.

Орек посмотрел на нее сверху вниз, его разум не мог справиться с мягким теплом ее руки на его плече. Ее легкое прикосновение присоединилось к другим в сокровищнице его воспоминаний, заняв почетное место рядом с видом и ощущением его пальца, проводящего по ее атласной щеке. Его живот сжался при одной мысли об этом.

—

Я обещал помочь ему и его семье, если им это когда-нибудь понадобится. Это меньшее, что я могу сделать.

— Мм, — промычала она в знак согласия. — Они были очень добры к нам.

Судя по задумчивому блеску ее глаз, Орек подумал, что это не все, что она хотела сказать.

— Что? — спросил он.

Улыбка, медленная и сокрушительная, расплылась по ее лицу, заставив затанцевать те веснушки, которые он так любил разглядывать.

— Ты хороший мужчина.

Орек стиснул клыки и отвел взгляд.

Он не чувствовал себя хорошим мужчиной, когда она стояла так близко. Ничего не стоило прижать ее к себе, прижать так крепко, что она никогда бы от него не освободилась. Хороший мужчина не стал бы гладить свой член с мыслями о той, кто находится под его защитой. Хороший мужчина подавил бы плотские, собственнические мысли, которые подогревали его сны и преследовали его дни.

Хороший мужчина не стал бы мечтать перекинуть ее через плечо и спрятаться глубоко в лесу, где их никто не найдет, сохранить ее для себя и построить логово только для них, где он всегда держал бы ее в тепле, довольной и обнаженной. Хороший мужчина вернул бы ее в семью и оставил в покое.

Зверь-собственник внутри него скривил губы при этой мысли.

Нет, Орек не был хорошим мужчиной. Он был эгоистичным, алчным.

Но если ей хотелось так думать, если это заставляло ее смотреть на него как на достойного мужчину, кто он такой, чтобы отказывать ей в этом.

В тот вечер, когда были упакованы рюкзаки и подготовлено все снаряжение на утро, Сорча и Орек приняли ванну. Они помогли Каре наполнить медную ванну для купания, и Сорча тщательно вымылась, не зная, как надолго ей этого хватит, и убедилась, что убрала с кожи все до последней крупинки зудящей пшеницы.

Мягкой ночью, согретая и сонная после ванны, Сорча обнаружила, что предлагает расчесать длинную гриву темных волос Орека. Что на нее нашло, она не знала. Только то, что у нее чесались руки прикоснуться к нему до того, как они вернутся в лес и все будет… по — другому.

Что заставило его согласиться, она тоже не знала.

Сорча успокаивающе проводила деревянной расческой по гриве Орека. Она аккуратно распутывала завитки и узлы пальцами, расчесывая его волосы до тех пор, пока они не заблестели в слабом свете фонаря.

Сидевший перед ней мужчина был достаточно высок, чтобы, когда она стояла, ей было удобно расчесывать его волосы. Она не торопилась, наслаждаясь каждым локоном, скользящим по ее пальцам, как шелк. Она расчесывала их дольше, чем требовалось, даже после того, как все клоки были расчесаны.