Полукровка
Шрифт:
Ему нравилось думать, что в этом отношении у него все в порядке: содержать ее в сытости, тепле, безопасности и удовлетворенной — это было для него огромным удовольствием.
Теперь он думал о том, как быть с ней.
Сердце его замирало от надежды, когда оно было полно ею, и он не мог даже подумать о том, чтобы расстаться с ней. Сколько бы дней ему ни оставалось до того, как они доберутся до ее дома, Орек был полон решимости доказать, каким хорошим партнером он может быть.
Если ему понадобится больше времени, что ж, у него было несколько идей.
Взяв руку, которую
Сорча откинула голову назад и посмотрела на него снизу вверх, на ее губах заиграла дразнящая улыбка.
— Что? — спросила она.
— Ничего, — сказал он. — Мне просто нравится смотреть на тебя.
Румянец выступил на ее щеках.
— Ты избалуешь меня всеми этими сладкими речами.
Таков план.
— Скажи мне кое-что, — прошептал он ей на ухо. — Продал бы твой лорд землю кому-нибудь вроде меня? Или ты знаешь человека, который бы это сделал?
Вопрос повис между ними, потрескивая так же уверенно, как огонь. Орек молчал, позволяя ей подумать, пока большим пальцем выводил узоры на ее бедре.
Если он не сможет убедить ее остаться с ним до конца их путешествия, ему просто придется оставаться рядом с ней, чтобы добиться своего. Люди ценили землю, и, имея немного своей, он мог бы что-то предложить ей, для начала жизни. Где-нибудь они могли бы что-то построить — вместе.
И если она, наконец, решит покончить с тем, что было между ними, как только вернется к своей семье, по крайней мере, он сможет оставаться рядом с ней. Это было бы мучительно, но брачные узы не позволят ему уйти далеко от нее, не сейчас.
Но это было бы потом, в возможном будущем, о котором не стоило пока переживать. Сейчас она была в его объятиях, и он твердо намеревался удержать ее. В жизни Орека было так мало хорошего. Он не собирался отказываться от лучшего без боя.
Его пара стоила любых усилий, любых жертв. Он сделает все возможное, чтобы остаться с ней — потому что они были парой, знает она об этом или нет.
— О… — ее брови нахмурились, пока она размышляла. — Не понимаю, почему бы и нет. Лорд Дарроу всегда был милостив, а Гранах вырос за последние несколько лет. Доступно множество участков.
— Хорошо, — ему не нужно было многого, и это не обязательно должны были быть лучшие сельскохозяйственные угодья или самые красивые. Ему просто нужно было место, чтобы оставаться рядом с ней, и, по крайней мере, если бы это было его место, никто не мог бы подозревать полукровку, притаившегося неподалеку.
Сорча положила голову ему на плечо, чтобы снова посмотреть на него. Легкая морщинка замешательства прорезала ее лоб, и он разгладил ее пальцем.
— Ты хотел бы купить землю? В Дарроуленде?
— Я думал об этом, — это был неидеальный план, но он сделает все, что потребуется.
Даррах взобрался Сорче на грудь, чтобы укусить ее, снова втягивая в их игру. Она отвлеклась, и Орек не позволил своему глупому сердцу слишком беспокоиться о ее реакции. У него еще было немного времени, и он использует его полностью,
Что он убьет ради нее, умрет за нее и, самое главное, он будет жить ради нее.
Сорча вздохнула с облегчением, когда Орек наконец погрузил свой член глубоко в нее. Откинув голову в мехах, она разразилась очередным криком, тело содрогнулось от наслаждения, такого сильного, что перед глазами вспыхнули точки света. Кульминацией долгого, мучительного вечера поцелуев и легких покалываний, наконец, стал обжигающий оргазм, от которого у нее перехватило дыхание.
Только когда она немного спустилась со своего пика, разинув рот и глотая воздух, то поняла, что он не двигался. Вместо этого он позволил ей доить свой член и доставлял ей удовольствие — и теперь, когда она кончила, он был полон решимости получить больше, она видела это по горячему блеску его глаз.
Сорча застонала, когда его бедра встретились с ее в идеальных, мягких толчках, которые погружали его в нее все глубже, дюйм за дюймом. Он двигался с ней медленно, как и весь вечер, осыпая теплыми поцелуями и горячими движениями языка от головы до кончиков пальцев ног, хотя особое внимание уделял ее киске. Он плескался там целую вечность, достигнув точки связности, пока она не превратилась в лепечущее месиво, извивающееся в мехах.
— Ты всегда принимаешь меня так идеально, — пророкотал он, не сводя глаз с того места, где его член, блестящий от ее влаги, исчезал при каждом уверенном движении внутри нее. — Мне нравится смотреть, как ты принимаешь мой член.
Уверенный, стабильный ритм его бедер удерживал ее на грани очередного пика, но не позволял полностью погрузиться в кульминацию. К тому времени, когда он набрал скорость, она стиснула зубы и впилась пальцами в толстые мышцы между его шеей и плечом.
— Орек! — взмолилась она.
С довольной ухмылкой он наконец подался к ней, перенеся часть своего веса. Это изменило угол его толчков, член с каждым ударом врезался точно в цель, а лобковая кость дразнила ее клитор, когда он полностью погружался в нее.
— Ты чувствуешь меня там, глубоко внутри себя? — промурлыкал он ей на ухо.
— Да! — выдохнула она. — Везде.
Он заурчал от удовольствия, услышав ее ответ.
— Хорошо. Держись за меня.
Она только обвила руками шею Орека, когда его бедра врезались в ее, вызвав у нее еще один крик. Его толчки становились все более жестокими, восхитительное оттягивание сменилось наполненностью, такой глубокой и интенсивной, что у нее не было выбора, кроме как кончить снова.
Сорча провела ногтями по его спине и почувствовала, как содрогнулись мышцы, удерживающие его позвоночник. С ревом Орек кончил, захлестнув ее веревками напряжения, которые заставили ее закрутиться в очередном оргазме. Влажные звуки соприкосновения их тел вскоре перекрыли эхо его рева, и с последним толчком Орек рухнул на нее, удерживая свой вес на руках.