Послания Ивана Грозного
Шрифт:
разногласиях по вопросам внутренней политики. С горечью вспоминает он
те «словесные отягчения» и «супротивословия», которые ему пришлось
выслушать от своих советников - друзей и единомышленников Курбского,
в связи с начатой им Ливонской войной. «Како же убо вспомяну, -
восклицает он, - о гермонских градех супротивословие попа Селивестра и
Алексея и всех вас на всяко время, еже бы не ходити бранию, и како убо,
лукавого ради напоминания Датц[к]ого
рифлянтом збиратися?». Говоря об этом «лете» передышки, полученном
ливонцами и использованном ими для перехода под власть польского
короля, царь имеет в виду перемирие, данное Ливонии по ходатайству
469
короля Датского с марта по ноябрь 1559 г. Сопоставив замечание царя с
летописью, мы легко сможем понять, почему Сильвестр, Адашев и другие
их единомышленники настояли в этот момент на удовлетворении
«лукавого напоминания» короля Дании: как раз в это же время (летом 1559
г.) брат Алексея Адашева Даниил вел военные действия на юге против
Крыма и Турции.
О стремлении единомышленников Курбского вести войну именно в
южном направлении царь в первом послании говорит столь же
определенно, как и об их отрицательном отношении к Ливонской войне.
Он иронически называет кратковременные успехи, достигнутые во время
экспедиций Даниила Адашева и Вишневецкого на Днепр и Дон, «вашими
победами, еже Днепром и Доном»; он всецело возлагает на Курбского и его
друзей ответственность за неудачный поход И. В. Шереметева (будущего
кирилло-белозерского монаха Ионы) на крымского хана: «еже по вашему
злосоветию, а не по нашему хотению случилась такова пагуба
православному христианству». Этим бесплодным набегам на Крым царь
противопоставляет свою тактику: постепенную колонизацию «пустых
мест» на юге, умиротворение «бесерменских» (мусульманских) сил и
привлечение их «на помощь православию» в Ливонской войне.
Известия о разногласиях но внешнеполитическим вопросам,
содержащиеся в первом послании Курбскому, находят полное
подтверждение и в других источниках. Если многие другие обвинения,
выдвинутые царем в этом послании, относились, как мы видели,
фактически не к Курбскому и его друзьям по «избранной раде», а к
«болярам» вообще, то в данном случае царь действительно имел в виду
«князя Андрея Курбсково с товарищи». В этом мы сможем убедиться,
обратившись к сочинениям самого Курбского: уже после своего бегства за
границу «изменник государев» продолжал доказывать, что царю следовало
воевать с Крымом и что такую тактику рекомендовали ему
и мужественные», но карт, ттх пе послушал. В грамотах в Крым,
посланных Иваном в начале 60-х годов, царь также указывал, что в
предшествующие годы его ссорили с «царем» (ханом) Адашев, Ив.
Шереметев и другие лица, на которых он ныне «опалу свою положил».
Известия о разногласиях по вопросам внешней политики, содержащиеся
в первом послании Курбскому, не остались неизвестными для историков.
Особенное внимание уделили им С. М. Соловьев и Н. И. Костомаров,
воскресившие в историографии XIX в. старинный спор XVI в.: какой из
двух внешнеполитических путей был правильным? ( С. М. Соловьев, ук.
соч., стр. 106 - 107; Н. И. Костомаров, ук. соч.. стр. 218 - 239. ).
Мнение Костомарова, защищавшего походы на юг и видевшего в
Ливонской войне только неудачное продолжение прежних оборонительных
470
войн против прибалтийских рыцарей, конечно не может быть принято. С
государственной точки зрения Грозный был, несомненно, прав, ведя войну
па западе, а не на юге (на невозможность войны за черноморское
побережье в XVI в. справедливо указал уже С. М. Соловьев). Но дело было
не только в том, что Иван Грозный лучше понимал интересы государства,
чем его противники. Внешнеполитические взгляды его врагов вытекали,
очевидно, из их общего мировоззрения, были как-то связаны с их
социальной природой. В чем же заключалась эта связь? В исторической
литературе нередко можно встретит указания на то, что у виднейших
представителей княжья и боярства были специальные интересы на юге, что
война с Крымом была нужна им для защиты их южных (заокских)
владений ( Ср.: П. А. Садиков, ук. соч., стр. 13). Но в сочинениях Курбского
речь идет не об обороне юга (сторонником обороны был и Грозный), а о
наступлении на Крым. Такое наступление, в случае его удачи, обеспечило
бы за Русским государством богатые черноземные территории слободской
Украины и «Поля»; территории эти, как всегда бывало с
новоприсоединенными к Московскому государству землями, поступили бы
в первую очередь в пользование служилым людям. Почему же Курбский и
его единомышленники заботились о присоединении этих земель? Чтобы
ответить на этот вопрос, необходимо сопоставить внешнеполитическую
программу этой группы с ее социально-политической программой в целом.