Последний аккорд

Blitz-22

— Неудачный заказ скорее, — не согласился с ним Голд. — Не лезь в это, Билли.

— И ты сам тоже.

— Определённо я в это не сунусь, — кивнул он, и не лгал.

Белль занялись сразу после Хелен, сделали снимки, наложили гипсовые повязки. Их врач доктор Осборн заключил, что нужна операция на правой руке из-за смещения отломков, и тут же назначил её на четвёртое сентября, а Белль положили в больницу. Она оказалась в одной двухместной палате с Хелен.

— Я вернусь через два часа. Что тебе принести? — спросил Голд.

— А чем я теперь могу пользоваться?! —

невесело усмехнулась Белль. — Принеси мне мой плед, пижаму, бельё. И мои витамины. Всё остальное у меня с собой.

— Точно всё?

— Вроде бы… Да, и не говори Коль по телефону! Лично. Чтобы не нафантазировала лишнего.

— Разумеется! — сказал Голд, который сам был не прочь нафантазировать лишнего.

— И… Спасибо.

— Было бы за что! — он поцеловал её на прощание. — Скоро вернусь.

— Да…

Голд обернулся в дверях, посмотрел на неё, на её печальную улыбку и понял, что совсем не хочет уходить. Однако он должен был сейчас уйти, привести себя в порядок, собрать её вещи, сообщить новости детям, да как можно деликатнее, так что он отправился домой.

Дома, к счастью, все были в сборе. Крис не успел никуда уйти, а Коль и Роланд вернулись из Бруклина.

— Папа? — Коль отреагировала на его «радостное» лицо, как только увидела. — Что-то случилось?

— Случилось.

— А где мама? — присоединился к сестре Крис.

— Сядьте, — Голд жестом велел им сесть. — Только без паники.

— После таких слов как раз и начинается паника, — сказала обеспокоенная Коль.

— Думаю, ничего страшного, — Роланд положил руку ей на плечо, желая поддержать. — Успокойтесь.

— Спасибо, — кивнул ему Голд и продолжил: — Уже слышали о взрывах?

— Да… — Коль нервно сглотнула.

— Ну, она, вроде как, стала свидетелем одного из них.

— Так…

— Ну, и она сломала запястья обеих рук, когда её отбросило. Она достаточно далеко было в общем-то…

— Понятно… Но почему она не дома? — резонно спросила дочь. — Это же простые переломы.

— На правой руке — осколочный, — ответил он. — Операция четвёртого сентября.

— И как скоро всё заживет? — спросил Крис.

— От трёх до шести месяцев.

— А когда к ней можно? — Коль была готова тут же сорваться с места и бежать в больницу. — К ней сейчас можно?

— Я поеду обратно часа через полтора. Там сегодня очень много людей из-за инцидента, так что я бы не хотел…

— Это разумно, — согласился Роланд.

— Ладно, — сдалась Коль. — Поеду завтра. Завтра можно?

— Завтра можно, — твёрдо сказал Роланд. — И я тебя отвезу к двенадцати, идёт?

— Нет, но ладно, — ответила на это она.

— А я сегодня. Завтра школа, — сказал Крис. — Если я не пойду, она расстроится. Сообщу Альберту.

— А я — Адаму, — вызвалась Коль и вместе с Крисом вышла из гостиной, чтобы позвонить.

— А я соберу вещи.

— Вам требуется какая-нибудь помощь? — вежливо предложил Роланд.

— Нет, Роланд, — отказался Голд и тепло улыбнулся ему. — Спасибо.

— Вы как?

— О, нормально, нормально! — он задумался над тем, что вряд ли сейчас сам понимает собственные чувства.

Позже

ночью он долго ворочался в своей постели и никак не мог заснуть, а когда ему это удалось, он увидел странный сон. Голд оказался на улицах Сторибрука. Он не различал цветов, но почему-то был уверен, что всё, кроме чёрного неба над головой, имеет красный оттенок. Красные дома, красные тротуары, красная трава. На асфальте собрались лужи, как после дождя, но, когда одна из них, липкая и вонючая, зачавкала под ногами, он понял, что это совсем не вода. Само собой он пошёл в сторону своей лавки, но вместо неё нашёл площадь, очень напоминающую Тайм Сквер, а посреди неё был колодец. Тот самый дурацкий колодец и одновременно не тот. Он был словно механический и иногда издавал жуткие жужжащие звуки. Вдруг, привлечённые этими звуками, со всех сторон к колодцу побежали крысы. Сотни, тысячи крыс. Пищащей, живой волной они проплыли мимо него, а он стоял в растерянности, боясь пошевелиться. Крысы прыгали в колодец, и это зрелище его завораживало.

— Этот город прогнил насквозь, Румпель! — раздался громкий голос Ричарда Брэдфорда.

Голд повернул голову на звук и увидел платинового льва. Брэдфорд выглядел настоящим безумцем, одержимым, но не его лицо сбивало с толку, а то, что Ричард назвал его настоящее имя.

— И что же нам остаётся? — спросил Румпель.

— Сжечь всё дотла! — Брэдфорд разразился гомерическим смехом. — Сжечь дотла!

— Чего же мы ждём? — легко согласился Румпельштильцхен.

В его руках зажёгся файербол.

Проснувшись, Румпель с удивлением обнаружил, что в кресле в его спальне как ни в чём не бывало сидит Альберт и читает свежую газету, которую ему доставляли каждое утро.

— Ты, наверное, единственный человек на этой планете, который до сих пор читает печатные газеты.

— Это гораздо удобнее, — буркнул Голд в свою защиту. — Тем более, что они стали экологичнее, когда марихуану узаконили.

— Может быть…

— Что ты тут делаешь?

— Разве не очевидно?! Газету читаю!

— Ясно! — Голд сел в постели и взглянул на часы. — Навестим её через пару часов.

— Отлично! — Альберт оторвался от газеты, посмотрел на отца и погрустнел. — Как она?

— Ну, пока дёргается от громких звуков и злится из-за своей беспомощности! — ободряюще улыбнулся он. — Нормально. Адекватно во всяком случае.

— Чушь какая-то! — Ал вздохнул и досадливо щёлкнул языком. — Везёт ей постоянно!

— Не постоянно, но случается.

— Из всех нас это могло случиться только с ней!

Голд проигнорировал его слова, лениво потягиваясь, встал с кровати и пошёл умываться, и когда он вышел из ванной, Альберт по-прежнему сидел в его спальне и читал газету. Не обращая внимания на гостя, он снял с вешалки первый попавшийся костюм и рубашку и начал одеваться, равнодушно глядя в зеркало на свою кислую рожу.

— А тебе не надо на работу? — поинтересовался Альберт и, кажется, начал перечитывать газету.

— Надо. И я туда пойду. После.

— Испугался?

— С учетом того, как я узнал, — смертельно… — тяжко вздохнул Голд.