Последний аккорд
Шрифт:
— Да, останься! — поддержал Голд.
— О, боги… Я вас тоже люблю… — она выскользнула из их ненастойчивых объятий. — Но сейчас я вас боюсь. Позже поговорим.
Коль ещё раз на них подозрительно посмотрела и ушла в свою комнату.
— Ну вот… Мы её напугали, — с сожалением сказала Белль. — Нам нужно вести себя как раньше.
— Сегодня это невозможно.
— Кстати, а всё, что между нами было сегодня, считается за свидание?
— Категорически нет, — усмехнулся Голд. — Это слишком просто.
На выходные Коль и Роланд с Фалко впервые решили
Но с ними остался Кристофер. Субботний вечер они провели совсем как раньше: разговаривали, играли в настольные игры, загадывали загадки. В воскресенье днем втроём бродили по городу, и когда вернулись, Голд подумал, что с радостью бы всё повторил, а воскресным вечером они устроились перед экраном, уступив предложению Криса посмотреть один его любимых фильмов. Это означало, что их ждёт два часа нудного действия с оригинальной картинкой. Часто его любимые фильмы были не тем, что показывают эмоционально незрелым подросткам, но не в случае Криса, для которого художественная форма была куда важнее содержания.
В тот вечер это был один из фильмов покойного мистера Дэвида Линча. И с первых же минут Голду почему-то хотелось смеяться и комментировать, но он сдерживался. Он сдерживался целых двадцать шесть минут.
— Ну, давай, расскажи, зачем ты сюда приехала… — проворчал он, когда на экране юная актриска делилась подробностями своей скучной жизни с девушкой, страдающей амнезией. — Это нереально, да?
— Пап! — возмутился Крис. — Ты что? Видел фильм?
— Нет. Просто такие впечатления. Я угадал?
Крис сердито обнял диванную подушку.
Немного погодя со своими догадками, вопросами и возражениями присоединилась и Белль.
— Зачем был этот эпизод? — веско спросила она, когда киллер-неудачник убил торчка, толстую даму и уборщика, а потом расстрелял пылесос. — Зачем?
— Смотри! — буркнул сын. — И можно не комментировать, а?
Нет, они не могли не комментировать.
— Мне нравится домоправительница Коко, — отметила Белль где-то через час. — Она как-то связана с прошлым Камиллы?
— Ну всё! — взвыл Крис.
— Прости, — виновато сказала она. — Мы больше не будем!
Но они всё равно не остановились и потом, когда эта предсказуемая лесбийская драма завершилась, они подвергли её критике, несмотря на то, что в целом она им понравилась.
— А! Вы невозможны! — вскипел в итоге Крис. — Я ушёл к себе!
— Крис, ну ты чего?! — лениво останавливал Голд. — Это же просто фильм!
Но Крис не остановился.
— Мы его обидели… — вздохнула Белль.
— Да, но преподали важный урок.
— Какой?
— Важный. Потом сформулируем.
— Точно! — подмигнула она и обратила его внимание на закуски, которыми им хватило совести не хрустеть во время просмотра. — Начос?
— Давай, — он взял пару штук. — Эта закуска здесь из-за изучения языка или из-за исторической связи Мексики
— Немного того, немного другого.
— Я тоже скучаю по Адаму, — он услышал, как Крис снова вышел в коридор, и нарочито громко произнёс: — Адам бы не обиделся из-за глупого фильма!
— Да! Адам бы не обиделся!
Дверь комнаты Криса снова с треском захлопнулась.
— Так вот… По поводу свидания… — неожиданно для самого себя заговорил Голд. — Как насчёт завтра?
— Ну…
— О, нет! Ты же не собираешься отказать мне?
— Вовсе нет! — заверила Белль. — Просто Хелен попросила…
— Хелен…
— Это только с утра! — быстро проговорила жена. — А потом я от неё отделаюсь! Ты что-то задумал?
— Не совсем, — уклончиво ответил он. — Я думал, мы просто могли бы прогуляться по Пятой, пообедать в приличном месте или, если хочешь, к Карлосу твоему заглянуть. Или сходить на какую-нибудь сумасшедшую безвкусную уличную постановку. Навестить эти глупые праздничные ярмарки или совершить налёт на книжный. Посидеть в пабе. Всё, что захочешь!
— А что хочешь ты?
— Провести с тобой время. А как и где — неважно.
— Ой… — Белль немного смутилась. — Может, просто поплывём по течению?
— Или просто поплывём по течению, — он коротко её поцеловал и обнял за плечи. — Интересно, тут есть комментарий режиссёра?
Белль взяла пульт и пролистала меню. Комментария не было.
В понедельник второго сентября Нью-Йорк праздновал День Труда, в которой ни одной живой душе работать не полагалось, но так вышло, что Голд поехал в офис кое-что проверить, Белль, как и было оговорено заранее, сопровождала Хелен на одну важную неофициально-деловую встречу.
В офисе Голд быстренько сверил кое-какие данные, выписал из архива некоторые документы, собрал их и решил мельком просмотреть список соискателей на место юриста в его фирме. Было несколько достойных кандидатов, но он не стал подробно вчитываться в их анкеты, наткнувшись на одно-единственное знакомое имя: Иветта Лоусон. По своим каналам он уже выяснил, что Клайву Монро тюрьма не грозила, а значит, их устный договор с Ив вступил в свою силу. Он тут же связался с ней, попал на автоответчик, и, подавив досаду, просто надиктовал на него сообщение, в котором говорилось, что он её нанимает и непременно желает видеть её завтра в своём офисе. Затем он оставил соответствующее сообщение для Сюзанн Уайз, после чего со спокойной душой позвонил жене.
— Ну? Как дела? Я уже освободился.
— Я — почти! — весело ответила Белль. — Через двадцать минут отделаюсь от Хелен. Можешь уже выезжать.
— Я в предвкушении.
— Не в большем, чем я. Жду тебя.
— Уже лечу! — воскликнул он и повесил трубку.
Офис он покинул в крайне приподнятом настроении и, прежде чем поймать такси, заглянул к флористу, выбрал несколько роз, алых, как кровь, и с ними отправился к назначенному месту встречи.
Таксист ему достался раздражающе разговорчивый, но Голда это нисколько не трогало, и он, более того, даже ввязался в этот диалог.