Последний аккорд

Blitz-22

— Я не хочу портить наши деловые отношения, мистер Риз, — Голд решил расставить все точки над «i». — Но очевидно, что ваша система не работает. Теперь я хочу, чтобы все указания шли лично от вас с моего разрешения или от меня, а не через какую-то программу. И отчёты, мистер Риз, я тоже хочу получать лично от вас. Достоверные отчёты раз в неделю, и сразу — в случае экстренной ситуации!

— Идёт, — согласился Риз.

— И за Келли вновь нужно присматривать.

— Да, если вы сообщите её новый адрес.

— В смысле?

— По предыдущему она не проживает уже больше месяца.

— Ясно… — растерялся Голд и уставился на чашку с остывшим

чаем, в котором уже плавали пылинки.

— Что-то ещё? — привлёк его внимание Риз. — Потому что если…

— Да, есть кое-что ещё, — оживился Голд. — У вас много знакомых в правоохранительных органах, верно, мистер Риз? Мне нужно, чтобы вы кое-что для меня выяснили.

========== Взлетая до небес ==========

И снова жизнь мистера Голда обернулась его персональным адом. Он бы не сильно переживал, если бы проходил через всё это в одиночку, но он, к сожалению, был не один. Белль неотступно за ним следовала и ещё верила, что он справится. Румпель понимал, что вера её продиктована нежеланием верить в иной возможный исход, но всё равно был благодарен за поддержку. Сама она ушла в себя, закрылась непробиваемой безэмоциональной бронёй и делала то, что должна была. Единственным проявлением стала лишь бессонница: он это знал, потому что и сам едва ли спал по ночам. Так они вдвоём и лежали в темноте, отвернувшись друг от друга, и хранили молчание, хранили иллюзию порядка так же умело, как и прятали лица за масками, вылезая утром из постели.

Они делали это не только ради себя, но и ради Кристофера, который пусть и не знал всех подробностей, но понимал, что что-то не так. Впрочем, он также чутко улавливал, что лучше не задавать вопросов и не разрушать эту многозначительную громкую тишину, в которой они все теперь обитали, и если и говорил, то затрагивал лишь самые нейтральные, распространённые или попросту бытовые темы.

Одной из таких тем было бракосочетание Хьюберта Розенблума и Абигейл Нолан, которое должно было состояться в ближайшее воскресенье. Белль не знала, как поступить: с одной стороны, она уже пообещала Авроре помощь, но с другой, у неё не было настроения участвовать в этом радостном мероприятии. Эти её колебания заняли весь вторник и продолжились бы, если бы Голд не положил им конец за завтраком в среду. Справедливости ради стоит сказать, что эту тему затронула не она.

— Я подумал, что могу поехать с тобой, мам, — сказал Крис. — Я мог бы тебе помочь.

— Это ужасно мило с твоей стороны, — улыбнулась Белль, — но я сама скорее всего не поеду.

— Почему? — устало отвлёкся от газеты Голд.

— Потому что сейчас не время.

— Всегда не время.

— Считаешь, что мне стоит поехать? — недоверчиво спросила она. — Нет ли сейчас дел поважнее?

— У тебя, насколько я знаю, нет, — довольно резко ответил на это Голд, чем ненамеренно её обидел. — Тем более ты уже пообещала.

— Ладно, — недовольно повела бровями Белль. — Крис, буду рада, если ты в субботу поедешь со мной.

Крису было неловко находиться между ними в эту минуту, и Голду тоже было бы немного неловко, если бы это было самым безобидным проявлением его отвратительного настроения за последние три дня. В действительности он начал частенько срываться на людей по поводу и без, начиная от продавцов и курьеров и заканчивая собственными сотрудниками. Некоторые из них, вероятно, начали думать, что он окончательно спятил, и в чём-то были правы. Масло в огонь подлил Эдвард Мэйн. Накануне, во вторник, они снова встречались, чтобы обсудить

последний случай, который никак не вписывался в представления Эдварда. Голд быстро сообразил, что прокурор точно знает, кто стоит за всеми остальными убийствами, и не понимает, как к ним относится какой-то приезжий испанец. Стало ясно, что об убийстве Кайла Портера, который работал на Голда и защищал этого самого приезжего испанца, все благополучно забыли, и он не стал об этом напоминать.

— Ничего не понимаю, — нахмурился Мэйн. — Я не введен в курс дела. Я даже не уверен, что о нём слышал.

— Восхитительно! — язвительно отметил Голд, которому резко захотелось что-нибудь сломать. — Иногда, Эдвард, вы смотрите выше, чем нужно!

— Незачем злится.

— Незачем злится?! — он не мог не злиться. — Кто-то посреди ночи принёс моему сыну коробку с головой его друга, но мне незачем злится! Отлично! Вы точно знаете, кто управляет вами?!

— Пока достаточно того, что я не опускаю рук. Зачастую чем выше мы смотрим, тем дальше мы идём.

— И тем быстрее падаем и разбиваемся насмерть.

— Мне жаль, что ваш сын в этом замешан, — вздохнул Эдвард Мэйн и собрался уходить. — Уверен, что всё обойдётся.

А вот Голд был не уверен, потому то, что он сказал Белль, прозвучало особенно грубо и неприятно. Именно из-за него они с понедельника не говорили об Адаме, а ей это было просто необходимо. Поэтому в среду вечером он вернулся пораньше, чтобы извиниться и всё исправить, но Белль не было дома.

— А где мама? — рассеянно спросил он у Криса, который сидел в гостиной с чашкой чая и учебником по биологии.

— Выпускает пар, — пожал плечами Крис. — Сказала, что будет там же, где и всегда.

— Понятно. Я, пожалуй, за ней.

— Пожалуй.

Голд внимательно посмотрел на него, пытаясь угадать его настроение, но по спокойному, немного безразличному лицу сына нельзя было сказать ничего определённого.

— Ты в порядке?

— В полном! — усмехнулся Крис. — Лучше, чем ты.

— Да… — слабо улыбнулся Голд и рассеянно щёлкнул пальцами. — Скоро вернусь.

Тир, где Белль обычно выпускала пар, находился совсем недалеко, и он уже через двадцать минут был там, очень быстро нашёл жену, но вот подошёл к ней не очень удачно. Из-за наушников и выстрелов она его не услышала, а потому чуть ли не подпрыгнула от неожиданности, когда он себя обнаружил.

— Что ты тут делаешь?!

— Пришёл за тобой, — улыбнулся Голд и нелепо дёрнул плечами, после чего вздохнул и серьёзно сказал ей: — Слушай, извини меня… Извини меня, Белль.

— Ладно, — кивнула Белль и отвернулась, чтобы перезарядить пистолет. — Принято.

— Всё сейчас непросто, — он не отставал. — И я не хочу, чтобы ты была частью этого. Если ты ещё веришь в меня, то просто доверься.

Она молчала. Казалось, что она молчала целую вечность, обдумывая его простые и в общем-то жалкие слова, но потом всё же ответила устало и спокойно, без упрёка в голосе.

— Я тебе доверяю, — выдохнула Белль, снова повернувшись к нему лицом. — Просто мне иногда кажется, что ты будто хочешь избавиться от меня. Уговариваешь ехать в Манчестер.

В её словах была правда, которую он упорно отрицал.

— Я не хочу, чтобы ты ехала в Манчестер ради меня, — честно сказал Голд. — Я хочу, чтобы ты поехала туда ради себя. Взяла Криса. Вы бы проветрились, сменили обстановку. Ты бы смогла переключиться, и, быть может, в самых невозможных обстоятельствах мы бы просто смогли… жить дальше.