Последний аккорд

Blitz-22

— Мне пора. Завтра еще ехать в Манчестер, — равнодушно сказала Ив. — Как же всё не вовремя.

— Нам тоже пора, — вздохнул Голд. — Можем подвезти.

— Не откажусь.

— Ладно, — пожала плечами Белль. — Пойду попрощаюсь с Ричардом и Ритой.

— И за меня попрощайся, — попросил Голд.

— Ладно… — нахмурилась она, но спорить не стала. — И за тебя попрощаюсь.

Позже, когда они отъезжали от дома Ив, она вернулась к этой теме.

— Что произошло между тобой и Ричардом?

— Ты завтра едешь

в Манчестер? — спросил Голд, игнорируя её вопрос.

— Ты мне не ответил, — надулась Белль. — И нет: я не еду в Манчестер.

— А стоит. Ив едет.

— Это свадьба её брата.

— Это свадьба сына твоей подруги, которой ты, помнится, обещала помочь.

— Почему ты так стремишься выпроводить меня из дома?!

— Мы уже об этом говорили, — напомнил Голд. — И я не пытаюсь выпроводить тебя из дома, но там ты будешь полезнее, чем здесь. Всему своё место и время.

— А как же ты? Может, тогда поедешь с нами?

— У меня много работы. Я буду работать буквально все выходные.

Больше они не пытались говорить о Ричарде и Манчестере.

На следующий день Голд проводил Белль и Криса до аэропорта, а сам продолжил заниматься своими адвокатскими делами. Завещание Клайва, согласно всё тем же предписаниям, было зачитано ещё в пятницу, и при этом присутствовали только двое из троих, в нём упомянутых. Нэтали Мэдисон, учитывая характер её отношений с покойным, разумеется, не могла прийти, и поэтому в субботу Голд поехал к ней сам.

Она жила на Статен-Айленде в маленьком аккуратном домике на Фаннинг-стрит. Гараж на одну машину, аккуратно подстриженный газон, цветочные клумбы, пока пустующие, толстый полосатый кот, лениво развалившийся на подоконнике, и детский велосипед, пристёгнутый на замок к низенькому заборчику. И сама Нэтали была похожа на домохозяйку из пригорода, а не на элитную проститутку с Манхэттена. Голда, однако, удивило вовсе не это. Нэтали смотрела на него недоверчиво и испуганно, словно раненое животное, и не сразу сообразила, кто перед ней стоит.

— Мистер Голд? Что вы тут делаете?

— Пришёл поговорить с вами, мисс Мэдисон, — растерялся Голд. — Я могу войти?

— Да, конечно.

Она пригласила его в уютную маленькую гостиную и внимательно слушала, пока он рассказывал о цели своего визита, объяснял ей, что нужно сделать, чтобы вступить в права наследования, вручив ей копию завещания.

— Я могу заняться этим делом, если у вас нет своего адвоката. Моё время оплачено.

— Спасибо, мистер Голд, — улыбнулась она, — но я не могу…

— Я понимаю, — прервал её Голд. — Я понимаю, что Клайв был для вас просто работой, и это кажется странным, но он к вам привязался и хотел что-нибудь для вас сделать. Мисс Мэдисон… Нэтали, не отказывайтесь. Ведь если он и был счастлив в последние дни своей жизни, то во многом благодаря вам.

Нэтали вдруг заплакала, спрятав лицо в ладонях. Голд

чувствовал себя виноватым, а ещё он чувствовал, что в жизни этой женщины произошло нечто по-настоящему страшное и, возможно, связанное со смертью Клайва.

— Тише, — он пересел к ней и положил руку ей на плечо. — Что произошло?

— Мы должны были встретиться в среду…

— Расскажите мне.

И она снова посмотрела на него, словно испуганное животное. Руки её дрожали, и он взял их в свои, тем самым заставляя её сосредоточиться на его лице.

— Успокойтесь, Нэтали, — продолжал убеждать он. — Вас никто не обидит. Доверьтесь мне.

— Я должна была приехать к Клайву в среду, — начала Нэтали. — Он попросил меня одеться так, как мне удобно. Мы собирались идти в парк.

— То есть он себя хорошо чувствовал?

— О, очень хорошо! Он вообще будто пошёл на поправку. Меньше уставал, больше шутил, даже размышлял над тем, что он будет делать летом, а при наших первых встречах он не верил, что доживёт до мая. И… — тут она осеклась и вернулась к рассказу о себе. — В общем, я собралась и поехала в Форест-хиллс. И по дороге туда… Знаете, где железнодорожные пути?

— Да, знаю.

— Меня остановили.

— Кто?

— Мужчина в полицейской форме, — Нэтали помрачнела. — Он попросил меня выйти из машины, а я попросила его предъявить документы и значок. С ним было что-то не так. Я поняла, что значок поддельный, и попыталась уехать, но он оказался быстрее, напал на меня и чем-то усыпил. Очнулась я в каком-то заброшенном здании.

— Можете его описать? — с надеждой спросил Голд. — Или, может, у вас есть догадки?

— Нет. Обычное здание. Возможно, где-то в Бруклине или уже на Манхэттене.

— Ясно. И что было дальше?

— Там была женщина, — продолжила Нэтали. — Наши лица были похожи как две капли воды, только она немного ниже, чем я. Она сказала, что «лицо выполнено отлично». Потом она заставила меня пройтись, а после начала задавать вопросы. Много вопросов.

— О чём?

— О доме, о Клайве. С кем я здороваюсь, когда прихожу, как называю Клайва, почему я так странно одета. Всё и не вспомнить.

— А дальше?

— А дальше женщина ушла вместе с моими документами и взяла мою машину, а мне сказали, что я смогу пойти домой, когда всё кончится, — ответила она. — Я поняла, что она собирается сделать, да ещё и с моим лицом. Они сказали мне, что если я попытаюсь рассказать об этом полиции, то они узнают и убьют меня. Любой из вариантов — конец всей моей жизни. Я сижу здесь и жду, что либо они вернуться убить меня, либо за мной приедут, чтобы арестовать за убийство Клайва.

— Не конец, — возразил Голд. — Согласно официальной версии Клайв умер от рака лёгких, так что можете не бояться ареста. А если бы они хотели вас убить, то убили бы сразу. Когда вас отпустили?