Последний аккорд
Шрифт:
И вместе они сумели сделать немало. Во-первых, они нашли обвинителя, не самого смышлёного, но хотя бы какого-то. Во-вторых, Эдварду Джуниору Уилсону наконец предъявили обвинение в умышленном применении насилия и причинении тяжкого вреда здоровью. И вдобавок к этому нашли ещё одного свидетеля, пусть и не самого представительного.
— Всё равно выкрутится, — мрачно сказала Келли в один из вечеров, когда они вдвоём ужинали и размышляли над делом. — И дату суда всё не назначают.
— Назначат, — Голд был так же весел, как и она. — Хоть что-то.
— У нас три свидетеля.
— Мы ещё в игре. И мы не отступим.
— Само собой, — Келли была очень-очень грустной.
— Я тоже скучаю.
— Да.
— Ты можешь всегда навестить его, знаешь? — участливо предложил Голд. — И жить там, сколько захочешь.
— Спасибо, но сначала я помогу вам. А с ним мы ещё встретимся, — неуверенно улыбнулась Келли. — Просто в голове не укладывается, что это всё правда происходит. И что Адам теперь почти слепой. Он тогда лишится многого из того, что любит, а вместе с этим и части себя самого. Сколько я его помню, он всегда был… Адамом, который может всё и кажется таким неуязвимым, а теперь…
— Он всё тот же, — Голд сам в это едва верил. — Может, чуть более уязвимый.
— Да… Знаете, мне пора, — она сказала это как можно вежливее. — Уже поздно.
— Я отвезу тебя, — Голд с усилием поднялся.
— Нет-нет! — отказалась Келли. — Я сама справлюсь.
— Напиши мне, как доберёшься до Стэнфорда, — попросил он, — чтобы я не беспокоился.
Келли согласно кивнула и ушла, а он задумался над её словами. Адам действительно многого лишился. Так что же будет с ним, если он и её потеряет? Ему казалось, что Келли готова убежать, как только почувствует, что выполнила свой долг перед ними. И винить её в этом было просто несправедливо. Быть может, разлука давала жизнь подобным мыслям. Молодые люди импульсивны, более чувствительны и эмоциональны. Если их отношения постоянно не поддерживаются, то вскоре любовь умирает. И в этом нет ничего удивительного.
========== Охота на оленя ==========
Голд и Келли старались больше не говорить на грустные темы и просто продолжали работать. Голд пытался найти зацепки, слабые звенья, нужных людей, но пока результатов не было. Он несколько раз ездил в Сан-Франциско в окружной суд по северному округу ради встречи с прокурором Хеллером. Однажды Келли вызвалась его подвезти.
— Здрасьте, мистер Голд! — она встретила его в вестибюле.
— Келли! — Голд жестом поприветствовал её. — Правда, не стоило.
— Несложно. Пойдёмте.
Они вышли на улицу и миновали пару улиц, добираясь до места, где Келли припарковала свою чудовищную машину.
— Он опять отказался с вами встречаться?
— Да, — вздохнул Румпель. — Мне кажется, что все мои неудачи связаны именно с Хеллером. И если это так, то мы в …
— Мы в полной заднице, — дополнила Келли. — Что же делать?
— Я что-нибудь придумаю. Ты передвигаешься на этом?
Он тогда впервые увидел её чудовищный внедорожник, невзирая на то, что они довольно тесно общались в течение последнего месяца. Большая старая светло-серая
— Да. Я постоянно его совершенствую, — любовно сказала Келли. — Я столько в него вложила, что мне легче продолжать заниматься его тюнингом, нежели искать замену.
— Охотно верю.
— В конце концов главное то, что внутри, — она была без ума от своей машины. — Вы читали роман Ремарка «Три товарища»?
— Да. Лет шесть назад, — это была одна из книг, которую он прочёл, сидя возле площадки во время тренировок Адама. — Вроде даже на немецком.
Они сели в машину, которая изнутри казалась ещё более неуютной.
— Ну, считайте, что это мой личный «Карл».
Голд усмехнулся и пристегнул ремень. «Карл» Келли сорвался с места и понёсся по Сан-Франциско.
— Электродвигатель? — полюбопытствовал Голд.
— Тут два двигателя. Один — да, — она была готова говорить об этом вечно. — В пустынях и по пересечённой местности электродвигатель малоэффективен.
Голд не стал развивать эту тему.
— А сколько вы языков знаете? — вдруг спросила Келли.
— Двенадцать где-то, — сдержанно ответил Голд. — Если хорошо.
— И работали юристом?
— Ну да.
— А также вы — ростовщик и оценщик антиквариата? Разбираетесь в науке?
— В науке весьма посредственно, — усмехнулся Голд. — Скорее, просто интересуюсь.
— Как вы столько в голове держите?
— Не знаю, — пожал плечами Румпельштильцхен. — Полагаю, когда от хорошей памяти зависит вся твоя жизнь, то просто нет иного выхода. Забывчивость не может быть привилегией Тёмного мага.
Вдруг он подумал о том, насколько теперь он — Тёмный маг. Его слабость была неспроста, но тогда не было времени это выяснять.
— Ах, ещё и магия…
— Но я запоминал всё благодаря приёмам мнемотехники. Только не знал, что это так называется.
— Попробую.
— Ты очень быстро едешь, — отметил он.
— Вам страшно? — со смехом спросила Келли.
— Нет. Просто отметил.
Коль, бывало, ездила и пострашнее, а Келли он отчего-то доверял.
— Вы хороши в мнемотехнике, а я — в скорости.
— О, это я уже отметил. И не только в скорости.
— Мой папаша уже орал бы она меня за такое, — мрачно сказала девушка, но потом снова повеселела. — А вы — нет. Вы клёвый.
— Просто ты не моя дочь! — рассмеялся Голд.
— Не скромничайте! Вы клёвый!
— Спасибо, — он немного смутился. — Ты тоже ничего.
— Спасибо, — теперь рассмеялась Келли.
Келли подвезла его до дома, который он арендовал в Беркли. Так было, как ни странно, проще и экономнее. В нём было три спальни, две ванных, кухня, гостиная и прихожая. И каждая из комнат была невероятно тесной. Он предпочёл бы иметь меньше комнат и больше пространства, но это было всё, что он мог найти, да и лишние помещения были кстати, на случай, если Белль приедет, или Коль останется на ночь. Или Келли. Девушки нередко приглядывали за ним, с чем он с трудом мирился. По правде, он не мог сам для себя определить, приятна ли ему их опека или всё же вызывает раздражение.