Последний конвой. Часть 2
Шрифт:
Впереди — пустыня. Уже привычная среда нашего путешествия, нужно только перебраться через очень большую лужу, наполненную злыми червями.
Двигались медленно, иногда останавливаясь без причины. После перебранки по рации становилось ясно, что глубина опять недопустимо увеличилась, и трактор сдает назад, чтобы поискать другую дорогу. Солнце окончательно убежало за горизонт, Юпитер остался сиять в гордом одиночестве. Вот только света давал слишком мало, сгустившийся полумрак не позволял разглядеть, что происходит впереди. Мечущиеся лучи прожекторов, отчаянная перебранка по рации, хмурое лицо Иваныча и
Только Мишка не унывал, высунулся в окно почти по пояс и комментировал все, что видит. При этом выяснилось, что зрение у него, как у совы. Так что все перипетии дальнейших приключений пришли ко мне из вторых рук, так как сама я ни черта разглядеть не смогла.
Трактор застрял. Причем сел глубоко и прочно, сам выбраться не смог, только взбаламутил половину озера, тем самым начисто лишив надежды выбраться из воды остальные автомобили. Мощные прожекторы пробиться сквозь муть не сумели, ехать наугад Быков запретил. Колонна остановилась.
Немедленно высказался Иваныч, мол, «это полное и безоговорочное фиаско для Катерпиллера». Сказал немного другими словами, но смысл был именно таков. Наш всесильный и всемогущий Ката-сан внезапно облажался по полной программе.
Трактор решили вытянуть, зацепив парой грузовиков. Я даже представила эту картину во всех деталях по рассказу Михаила. Кто-то из молодых, натянув ОЗК, вброд подбирается к трактору, цепляет тросы, машины буксуют, двигатели ревут, дым коромыслом. Итог печален — посадили на грунт еще и КАМАЗ. Трактор тем временем вообще засосало по самую кабину.
Потом какой-то «умник», я по голосу не разобрала, кто это был, предложил использовать МАЗ Иваныча, как самый мощный и проходимый транспорт. На что старик — вот смелый чертяка, не боится ни бога, ни черта — прямо открытым текстом в эфире объяснил, мол, «для того чтобы вернуть тягачу заложенные заводом изготовителем технические характеристики, следует для начала отцепить прицеп». Ну это я опять отредактировала текст заявления, в оригинале звучало пожестче, покороче и матом.
Завязался спор, орали все одновременно в десять глоток. Ничего не понять.
А Иваныч, тем временем, зажав микрофон рукой, одной короткой и емкой фразой определил будущую печальную судьбу Катерпиллера.
Оказалось — не ошибся. Трактор большинством голосов решили бросить. Жалко, конечно, но вытащить эту здоровенную дуру невозможно. А чтобы оправдать жертву, начали придираться со всех сторон, он, видите ли, и горючего слишком много потребляет, и колонну сильно замедляет, и пользы почти не приносит.
Мне даже обидно стало. Сухогруз на прицепе тащил, танк из себя изображал, дорогу постоянно расчищал, а как чуть-чуть оступился в грязюке, так сразу в утиль. Неблагодарные людишки! Совести у вас нет!
КАМАЗ с божьей помощью извлекли из грязи обычным Уралом. На том опять остановились. Из-за мути куда ехать — непонятно. Ждать, пока осядет ил — нельзя. Стемнеет. Форсировать озеро при свете звезд? Абсурд. Юпитер уйдет за горизонт, придется куковать до самого рассвета. Короче, замкнутый круг.
«Умник» опять прорвался в эфир и принялся настаивать на собственном предложении. Под влиянием аргументов Быков нехотя уступил. Но сразу возникла новая проблема — что делать с пассажирами?
На том и порешили…
«Космонавт» в ОЗК отцепил наш прицеп, МАЗ отважно ринулся прокладывать путь, колонна потихонечку за ним поползла, а прицеп в воде остался. Чтобы не потерять из виду, Быков велел на пути оставлять «хлебные крошки» в виде поплавков. Потом вернемся, заберем прицеп.
Сколько времени заняли наши мытарства, я даже не знаю, настолько все это было медленно и нудно, что я не выдержала и задремала на «спалке» рядом с Василием. МАЗ дергался то вперед, то назад, по сантиметрам прощупывая глубину и твердость дна. Один из таких рывков оказался слишком сильным, и я проснулась, стукнувшись головой о дверцу. Пока я, приняв вертикальное положение, терла лоб и осматривалась, Стивен наконец-то прервал молчание и попросил список пассажиров с их болячками, врожденными и приобретенными за время путешествия.
Сон как рукой сняло. Так вот почему ты дружок молчишь всю дорогу. И семи пядей во лбу не нужно иметь, чтобы понять, для чего понадобился список пассажиров. Политрук озадачил покопаться в грязном белье состава экспедиции. Контрразведчик, он и в Африке контрразведчик. И сразу вспомнился подслушанный скандал между Чекистом и Эмиссаром, орали они тогда друг на друга, как сумасшедшие, никого не стесняясь. Дословно уже не помню, но что-то связанное с чередой происшествий, выходящих за рамки статистической погрешности. Причем именно политрук настаивал на версии о присутствии в конвое саботажника, ведущего подрывную деятельность. А Быков, в свою очередь, вопил как оглашенный, что никого больше арестовывать он не позволит. Хватит с него и Симоняна.
И в этом я с ним полностью солидарна. Политруку дай волю, он каждого третьего расстреляет, каждого второго под замок посадит и всех без исключения допросит с пристрастием.
Так значит, Стивена не просто прибрал к рукам Чекист, а еще и повесил на него розыск мифического шпиона и диверсанта. Шизофрения заразна. Длительное общение с больными людьми, несущими бред, может спровоцировать возникновение и развитие симптомов даже у абсолютно здорового человека. Психика — штука тонкая, гибкая и нежная. Сломать легко, а вот починить обратно — невозможно. А некоторые ученые так вообще шизофрению за болезнь не считают, мол, это лишь социальный конструкт, основанный на представлениях общества о нормальном и ненормальном. И вообще, шизофреники, это не больные, а люди с нестандартными мыслями и поведением. Вот как раз Чекист и есть типичный представитель сообщества инакомыслящих. К тому же наделенный неограниченной властью и револьвером.
Список я Стивену, конечно, дала. Кое-что пришлось переписать из истории болезни, кое-что на словах рассказала. Потому как не все подробности можно доверять бумаге. Поблагодарил вполне искренне, сложил листок в четыре раза, сунул в карман, отвернулся и снова замолчал, уставившись в окно. Но теперь хотя бы понятно, обдумывает услышанное.
В конце концов, мы все-таки выбрались на берег и слегка перевели дух, наблюдая как выползают из воды остальные транспортные средства. Когда увидела свою «скорую» и обряженного в костюм Арсения, вяло помахавшего нам рукой, едва не завопила.