Последний конвой. Часть 2
Шрифт:
— Летовски, пусть главарь покажет наше местоположение.
Лейтенант перевел фразу. Негр со шрамом нехотя приблизился, заглянул в карту, несколько минут разглядывал ее, затем небрежно ткнул грязным пальцем.
— Здесь, — перевел Летовски, и добавил ворчливым тоном, — сказал, что у нас карта слишком старая. Не годится.
Шеридан нахмурился и поиграл желваками, очень захотелось нагрубить в ответ, но сдержался. Нет смысла что-то доказывать дикарям.
Карта, действительно, была очень старая, напечатана еще до катастрофы. На бумагу вручную нанесли метки, кропотливо перенесенные
Еще глупее ориентироваться на карту, устаревшую на тридцать лет. Обозначенные на ней города уже много лет как не существуют, их поглотила пустыня целиком и без остатка. Автомобильные дороги замело песком, железка разобрана на металлолом, здания уничтожены бомбами, а колодцы давно иссякли. Зеленые пятна на снимках вполне могут оказаться не растительностью, а высохшими болотами или старыми мусорными свалками.
— Судан, — одними губами произнес Джон.
Около восьмисот миль до цели путешествия. Невероятно много, учитывая современные реалии Африки. Горючего впритык. Конечно, это во много раз меньше, чем предстоит проехать конвою Метрополии, и тем не менее, слишком далеко. Удружил генерал, нечего сказать, забросил почти в самую середину мертвого континента.
Но и это не самое страшное. Самый ценный ресурс — время. Вот чего всегда катастрофически не хватает. И хотя конвой Метрополии движется гораздо медленнее, чем мы, тем не менее, он потихоньку приближается. И с каждой минутой все ближе и ближе. Мы должны его опередить. Значит, придется не просто гнать во всю прыть, но и сокращать остановки до минимума. В том числе и дневку. Техника может не выдержать перегрев.
Но другого выхода у нас просто нет.
— Ну хотя бы не Марокко, — пробормотал Джон вполголоса.
Джон обратил внимание, что его правая рука вновь дала о себе знать, тремор слегка усилился.
Ладно, черт с ней, не до этого сейчас…
Когда бочка наполнилась до краев, Джон лично поднялся по ступенькам и проверил качество.
Чистота воды, конечно, под большим сомнением, но хотя бы пресная и не тухлая. Придется привыкать к местным реалиям, еще неизвестно насколько мы застрянем на этом гребаном континенте, думал он, спускаясь по металлической лестнице. Проблему питьевой воды решить оказалось совсем не сложно. Может, и горючее на континенте имеется?
— Летовски, спросите, есть ли у них солярка на продажу?
Через минуту переговоров лейтенант угрюмо сообщил, что горючего нет.
Бандит со шрамом вновь шагнул вперед и потребовал плату. Джон ухмыльнулся и разрядил в него весь магазин штурмовой винтовки. Это был сигнал группе. Все прошло штатно, затрещали автоматы штурмовиков, трупы бандитов остались валяться на песке. Откуда-то сверху, из-под крыши полуразрушенного комплекса, загрохотал пулемет, но в ответ экстрим трак выпустил несколько гранат. После мощного взрыва обрушились перекрытия внутри здания, и пулемет бандитов смолк.
Он высунулся из «Humvee» и покрутил указательным пальцем в воздухе, что на языке жестов означало — «разворачиваемся и уходим».
Дело сделано, запас питьевой воды пополнен. Больше в этом сраном городишке делать нечего. Судя по карте, во всем Судане перспективным может быть только Хартум — бывшая столица. На пути к ней несколько небольших городков и с десяток поселков. Если даже допустить регулярное пополнение воды, горючее все равно придется экономить, его может не хватить до конечной точки маршрута.
Колонну сильно тормозит старенький MXT-MV, но отказаться от прекрасной боевой машины ради скорости передвижения Джон пока не был готов. Конвой Метрополии нужно опередить любой ценой, но не за счет потери боевой техники и вооружения. Все что нас ослабляет как боевую единицу, сводит на нет приложенные усилия. Второго шанса не будет, и рисковать он не имеет права.
Тридцать семь штурмовиков и два броневика — это ничтожно мало для нападения на вооруженный до зубов конвой. Может быть, вообще не имеет смысла лезть на рожон? Опередить конвой и захватить колонию? Тем более, что это рано или поздно все равно придется сделать. Вряд ли колонисты столь же хорошо вооружены и обучены, чтобы оказать достойное сопротивление.
Мысль показалась весьма перспективной, и Джон решил обдумать ее поглубже.
Необходимо натравить на конвой наемников, а самим уйти в Эфиопию и поджидать выжившие остатки экспедиции там. При любом раскладе бандиты сильно потреплют и ослабят охрану, а длинный путь обескровит и вымотает экипажи. Уставшие и измученные бойцы, с сильно поредевшим боеприпасом, уже не так опасны.
А если не удастся уничтожить противника и отнять артефакт?
Когда колония окажется в наших руках, мы еще сможем поторговаться…
Джон помотал головой, отгоняя неприятные мысли.
Вперед, и только вперед. Без страха и сомнений!
Чем выше поднималось солнце, тем сильнее торопился Шеридан. Настоящей жары они еще толком не видели. Неизвестно, до каких значений поднимется температура. Говорят, что песок в пустыне может разогреваться до двухсот градусов по Фаренгейту, при том что белок сворачивается уже при ста сорока. Перспектива его совсем не радовала, необходимо найти укрытие до полудня во чтобы то ни стало. Пережить целый день под открытым небом будет сложно, если вообще возможно. Особенно людям, выросшим глубоко под землей, где всегда ровная температура и влажность.
Технику гнали на пределе возможностей, рискуя перегревом движков. Останавливаться на дневку посреди пустыни равносильно самоубийству. Продолжать двигаться по жаре — гарантированный суицид. Да и техника не выдержит. Запчастей с собой не брали, ремонтировать нечем и некому. Значит, придется бросить не только вышедший из строя автомобиль, но вместе с ним и часть груза. Не хотелось бы выбирать, что оставить ненасытному демону пустыни — еду, воду или оружие.
Остается только одно — молиться и надеяться на чудо.