Последний конвой. Часть 2
Шрифт:
— Хорошо, — кивнул головой Джон, — тогда начинайте штурм.
Боевая разведывательная машина RG-33 проломила ворота с легкостью разогретого ножа, входящего в масло. Тяжелый пулемёт M2 одной непрерывной ураганной очередью срезал сторожевую вышку, а после разворота броневика ударил в здание казармы, разнося его в щепки.
В пролом вошел тяжелый грузовик, отвлекая на себя внимание, а затем стремительно ворвались экстрим трак и хаммеры. Несколько полуголых чернокожих охранников, вооруженных старенькими автоматами Калашникова, попытались открыть огонь. Через пару минут боя посреди улицы остались лежать только окровавленные
И это все?
Джон почувствовал легкое разочарование. На всякий случай выпустили длинную очередь из пулемета вдоль пустой улицы, после чего полумертвый город окончательно обезлюдел. Перепуганные насмерть местные жители попрятались в лачугах и развалинах. Это был прекрасный расклад, с точки зрения Джона.
Он высунулся из кабины джипа, махнул рукой — «за мной».
Вперед! Без страха и сомнений!
БРМ двинулась с места, за ней пристроился грузовик. К хвосту небольшой колонны приклеились джипы. Замыкающим тарахтел старенький, изрядно поношенный MXT-MV. Экстрим трак идеально подходит в качестве машины прикрытия, в случае нападения обеспечивает необходимую плотность огня.
Город словно вымер, ни единой живой души не попалось навстречу. Вследствие незначительных размеров и сильной удаленности от побережья, во время экспансии его почти не бомбили. Однако разруха и запустение царили здесь, равно как и во всей Африке. Глядя на пустынные и захламленные бытовым мусором улицы, Шеридан затруднился даже примерно предположить, сколько горожан прозябает в убогих мазанках. Сто? Двести? Тысяча человек?
Решили проехать весь город из конца в конец, но моментально заплутали в многочисленных мелких улочках. Практически все капитальные строения оказались разрушены. Какие-то жалкие лачуги, собранные из мусора лепились вплотную друг к другу, как соты в пчелином улье. Некоторые из них стояли прямо посреди дороги, намертво перегораживая проезд. Судя по всему, тут давно никто не ездил на транспорте. Пару таких домов, если шалаши из металлопрофиля вообще можно назвать жильем, без всякой жалости снесли, зацепив походя мощным грузовиком.
Но чем дальше дорога уходила к центру города, тем больше встречалось хибар, построенных не по правилам. Лишний раз рисковать техникой не хотелось, по возможности старались объезжать переулками. Вот только теперь Джону стала понятна логика глав Метрополии, включившей в состав колонны огромный бульдозер. Да, медленно ездит и много жрет горючего, но зато может расчистить любой завал, при необходимости легко расширит проход, освободит улицу от песка, мусора и мешающих построек.
Интересно, а чем вообще здесь питаются местные? Ни одного крупного водоема поблизости. Растений нет. Животных не видно. Как можно выжить без пищи и воды? Что заставляет аборигенов голодать, мучиться от жажды, но упрямо цепляться за знакомые ландшафты? Ведь всего в двух сотнях миль к югу сохранилась растительность, а возможно, и животные. Что мешает доведенным до отчаяния людям покинуть привычный ареал обитания и эмигрировать в более благоприятную зону?
Ответа на свой вопрос Шеридан так и не получил.
Аэропортом назывался небольшой кусочек пустыря с двумя ржавыми грудами железа, в которых при сильном желании и развитой фантазии можно было опознать останки когда-то разобранных самолетов. Впрочем, с одинаковым успехом это могли оказаться топливозаправщики, тягачи или какие-то
Баки с авиационным топливом, вкопанные в песок по самую горловину, оказались пусты. Впрочем, при общем дефиците топлива на континенте, это было весьма предсказуемо. Больше ничего полезного на аэродроме не нашлось. Все, что можно было открутить и унести с собой, давно растащили местные. Ну и черт с ними!
Железнодорожная станция, по всей видимости, была разрушена очень давно и только груда строительного мусора напоминала о том, что когда-то здесь был островок цивилизации. Рельсы демонтированы и использованы для хозяйственных нужд. Ни единого паровоза или на крайний случай самого захудалого железнодорожного вагона на станции не завалялось. Только ветер гоняет мусор меж покосившихся столбов со свисающими обрывками проводов.
Центр города представлял собой пересечение двух основных дорог с небольшой площадью. Четыре направления — это уже интересно, значит, раньше был довольно крупный город. Наверняка на каждом углу пестрели большие и маленькие магазинчики, торговые центры и небольшие киоски.
Проехали развалины большой мечети и несколько заброшенных многоэтажек с выбитыми стеклами. Местные почему-то предпочитали ютиться в крошечных самодельных хижинах, чем скооперироваться группой и отремонтировать здание побольше. Джон приказал водителю остановиться, выбрался из «Humvee», прихватив с собой на всякий случай штурмовую винтовку. Вступать в перестрелки он не собирался, но и разгуливать по враждебным улицам безоружным — глупо.
Нам нужна вода!
— Летовски, прочесать близлежащие строения. Найдите мне местных. Гоните сюда всех, кто не умеет прятаться и быстро бегать.
— Так точно, господин майор.
Десять штурмовиков под командованием Ланкастера отделились от группы и устремились к близлежащим трущобам. Броневики развернули пулеметы в том же направлении, готовясь в любой момент открыть огонь и прикрыть разведчиков.
Местные прятались из рук вон плохо, а бегали и того хуже. Полсотни жителей выгнали из хибар и пинками согнали на главную площадь, где с трудом поместились грузовик и три джипа.
Шеридан перехватил винтовку в боевое положение и шагнул вперед.
— Кто из вас понимает по-английски? — спросил он.
Судя по отсутствию реакции, местные не владели чужеземными диалектами. Ну что же, придется воспользоваться услугами переводчика.
— Летовски, — допросите задержанных, — меня интересует вода и горючее.
Лейтенант уверенно шагнул из-за спины Джона, приблизился к оборванцам, заговорил на эсперанто. Один из стариков поднял голову, гортанно забормотал в ответ, оживленно жестикулируя.
— Летовски, переводите, — не выдержал Шеридан.
— Господин майор, местный житель просит не убивать его семью. Говорит, что у них ничего нет, живут впроголодь, еле-еле сводят концы с концами. Говорит, что отдал бы все ради сохранения семьи.
— Летовски, — перебил Шеридан, — ради бога оградите меня от ненужных подробностей. Мне глубоко плевать на то, сколько ниггеров сегодня сдохнет. Ближе к делу. Спросите, как называется город?
Лейтенант быстро перевел вопрос.
Старик что-то невнятно залопотал в ответ.
— Летовски, что он бормочет?