Последний танец Кривой белки
Шрифт:
– Нет!
– тут же лязгнул зубами Длинный.
– Ты чего, сдурел? Он будет мне сказки рассказывать про Шахерезаду!
– с ухмылкой посмотрел на Степнова Еритов.
– "Тысячу и одну ночь". А если мне станет скучно, я тебе выбью зубы, писака! Ну!
Михаил, молча, смотрел на Длинного.
– Ты не понял моего приказа, маляка-писака?
– Длинный стал приподниматься.
– Я сейчас нажму на курок, - слова Зины были тихими, но Длинный их хорошо расслышал, понимая, что они сказаны именно ему, а не журналисту.
–
Степнов подчинился.
– 2 -
Ствол карабина, лежавшего на бедрах Длинного, был повернут в сторону Степнова. Возмущало его щелканье пальца по курку. Чем это может закончиться, Михаил понимал - выстрелом. Но сдерживался, посматривая по бликам пламени костра на уснувшего бородача и Зину.
Нащупав ремень на штанах, потихонечку вытащил его из петель и, растянув его в длину, стал боковым зрением следить за поведением Длинного. Поведение таких людей ему было хорошо известно. Психи, они подчиняются своим эмоциям, а не командирам, зная, что их поступок всегда сойдет им с рук.
Большой палец правой ладони Длинного лег на предохранитель и, вот-вот, скинет его вниз. В итоге указательный палец сильнее надавит на курок, и произойдет выстрел. А ствол его карабина смотрит Михаилу в живот.
Если он не успеет в момент снятия карабина с предохранителя накинуться на Длинного и задушить его ремнем, то сам будет убит.
Протянул правую руку дальше, перебирая пальцами ремень, а левую ладонь - в другой бок. Сдавив кожу ремня, приготовился к броску. По-другому не спастись.
Большой палец замер на предохранителе и побеле. Михаил, поджав под себя правую ногу, приготовился к прыжку. Успеть бы!
Но ствол карабина стал поворачиваться вправо. Почему? Неужели Длинный догадался, к чему готовится Степнов?
Поднял глаза и невольно удивился. Длинный отвернулся от него, рассматривая что-то сбоку от себя. Что там? Хорошо просматривались очертания стволов деревьев.
"Между ними ничего не видно. Или он готовится к выстрелу в меня?
– подумал Михаил и, готовясь к рывку, стал считать про себя.
– Девятьсот один, девятьсот два, девятьсот..."
Длинный все же успел, за секунду до броска Михаила вскочил и отпрыгнул в сторону, крича и пытаясь выстрелить в кого-то, прячущегося в лесу.
Выстрел Зины, еще больше разозлил Еритова, и тот, заикаясь, продолжал неистово кричать:
– Я в-видел его, в-видел!
– Кто это?
– подскочил к Длинному бородач.
Но тот никак не мог угомониться и с дрожью в голосе продолжал истерично кричать. И только сильный шлепок бородача по лицу Длинного привел его в себя. Он, вытаращив глаза, смотрел то на бородача, то на Зину, шепча: "Глух-харь, глух-харь, глух-харь!"
– Что ты говоришь?
– присел к нему Зина.
– Г-глух-харь к-к-крас-сный. Он хот-тел меня, он
– Борода, - громко прошептал Зина.
– Дай ему спирта, не то я эту гниду убью.
Бородач достал из своего рюкзака пластмассовую флягу и, запрокинув голову Длинного на себя, влил из него в его открытый рот булькающую жидкость.
Длинный, закашлявшись, смотрел своими вытаращенными глазами куда-то вверх.
– Что здесь было?
– обратился к Михаилу Зина.
Тот в ответ пожал плечами.
– Ничего не видел?
Степнов снова покачал головой.
– Нам только этого еще не хватало.
– Может, ему ноги связать?
– спросил бородач.
– Ты чего, дурак?
– Что, теперь я буду его стеречь?
– Спи, я посмотрю. Потом, разбужу. Раньше с ним такое уже было?
– Впервые такое вижу, - ответил Зине бородач.
– Ладно, забыли.
Михаил, пряча ремень от глаз Зины и бородача, нащупал петлю и начал его вдевать в нее.
Зинченко было не до него, он наблюдал за остекленевшими, вылезшими из глазниц очами Длинного. А тот сейчас, действительно, был больше похож на манекен с искривленным в испуге лицом, смотрящим беспрерывно в одну только ему видимую точку.
Через несколько минут Зинченко оторвал глаза от Еритова и глянул на Михаила.
– Спи, - прошептал он.
– Без тебя обойдусь.
Закивав головой, Степнов отполз назад, к лежащему Виктору и, забравшись в свой спальный мешок, затянув до подбородка замок молнии, прикрыл глаза.
Да, то, что сейчас здесь произошло, он никак не мог понять. Неужели, и Длинный поддался чарам шамана. Но почему тогда он увидел не белку, как Михаил, а глухаря, еще и красного. Неужели, у Длинного крыша поехала? Но что его к этому привело?
"Может, он - наркоман? А-а, скорее всего, именно, так. Глотнул какую-то гадость. Может, даже сам торгует какими-нибудь искусственными наркотиками, вот, и крыша у него поехала. А спиртное, видно, вывело его из ступора. И почему я в этот момент не убежал от них, дурак, - подавляя зевоту, подумал Степнов.
– А-а, из-за Виктора не убежал. А он-то почему так тих? Ведь у него тоже была возможность вытащить карабин и расстрелять этих гадов, - снова подавляя зевоту, подумал Михаил.
– Хотя убивать, это только в мечте можно..."
– 3 -
Сильный удар по ноге разбудил Михаила. Вскрикнув, и, оттянув вниз замок молнии, он вылез из-под спального мешка и осмотрелся по сторонам. Около ног лежала толстая ветка от сосны. Длинный стоял около костра и смотрел вверх, целясь в кого-то из карабина.
– Еритов?
– окликнул его Зина.
– Ты чего стреляешь по деревьям?
Длинный в ответ поднес указательный палец к своим губам, требуя молчания. И в ту же секунду, вскинув карабин, сделал два выстрела подряд. С дерева посыпались мелкие ветки.