Последний ветер
Шрифт:
– Подойди ко мне, и я разорву тебя голыми руками. – Прорычал Тотль.
– Что же ты не сделал этого в прошлый раз? Что остановило тебя? Вы троём не смогли убить меня тогда, и тут ты закинулся колечком, и думаешь, что я не выстою против тебя?
– У меня появился хороший шанс узнать это.
Ллотр несколько секунд внимательно смотрел на своего брата, а затем рассмеялся. Он смеялся громко и от души, а его каркающий хриплый смех разносился над биваком, перекрикивая метель.
Когда Ллотр пришел, все в лагере уже спали. Он видел их сны, чувствовал тепло их
Женщина, которая носит ребенка двух миров, сама не подозревая этого. Нет, конечно же он не станет под покровом темноты вытаскивать её из дома с теплым очагом на улицу. Не перережет горло в её собственной кровати. Ему нужно дождаться самого главного зрителя этого спектакля. Чтобы в конце второго акта, когда его брат напьется собственной крови, торжественно вынуть ещё не сформировавшийся плод прямо из матери. Взять самый большой нож, и устроить одно из самых грандиозных, кесарево сечение. Самое-самое настоящее.
Его брат почувствовал неладное, покинул свою уютную теплую нору, и сейчас торопится к первому акту.
В антракте я подам огонь. С дымком.
– Акт первый! Каша из снега и внутренностей!
– вскрикнул Ллотр и засмеялся.
Он облизнулся, когда кровь брызнула ему на лицо и губы.
"Первая кровь всегда сладкая"
Он решил начать с маленьких ножей. Он взял два "когтя" и начал рвать всех, кто попадался ему на пути.
Первой жертвой стал какой-то низкорослый бородач, который через секунду после того, как увидел Ллотра, одной рукой схватился за нож на поясе, а второй за разорванное под правым ухом горло. Второй коготь вспорол лицо и мозг его жене. Оба не успели даже вскрикнуть.
"Как-то здесь темно. Нужно добавить немного света"
Ллотр зашел в первый попавшийся дом, и обнаружил его пустым, за исключением щенка, похожего на маленького медведя. Щенок скулил, и жался в угол, при виде вошедшего. Ллотр босой ногой начал раскидывать горящие в очаге поленья, пока одна из деревянных стен не занялась пламенем.
На улице лаяли собаки. Сквозь ветер Ллотр не мог опознать точное их количество, но он видел их теплыми, стремительно приближающими тенями. Первая собака с абсолютно черной густой шерстью прыгнула, метя ему в лицо. Ллотр развернулся корпусом вполоборота, и правой рукой схватил её за голову. Пальцы с хрустом раздробили собаке череп, а пальцы сдавили мозг. Собака упала, дергая ногами, и обильно поливая снег горячей мочой.
"Хороший пёсик. Послушный. Где же твои друзья, собачка?"
Остальная свора окружила его, рыча и бросаясь. Ллотр расправил плечи, и сам зарычал. Один пёс из своры поджал хвост и уши, и человек сам бросился на него, скаля зубы. Его зубы с хрустом перекусили толстые шейные позвонки собаки. Собака осталась жива, но парализована. Слыша её скулеж, свора начала пятиться, не спуская глаз с безумца. Ллотр бросился на следующую собаку, и свернул ей шею. После этого собаки бросились врассыпную. Он в два прыжка догнал одну из собак, и вонзил оба ножа ей в бока; затем вытер "когти"
"Идите к папочке, мои близняшечки."
Затем достал два следующих ножа. "Медведя" и "росомаху". Большие клинки удобно легли в обе ладони. Они жаждали крови.
Ллотр стоял с клинками наизготове. Рядом с ним лежали четыре собачьих трупа. На него уже шла толпа, вооруженная ножами разной длины и формы: из кости, из камня, из металла. Он хрустнул кистям рук и бросился в человеческий поток.
В этот момент он чувствовал себя мясником на бойне. Смотря на человеческие тела, даже ночью, при сполохе огней, он видел их как анатомические манекены. Каждую мышцу, каждую кость. Он бил каждого, кто попадался. Тонкое острое лезвие "росомахи" разрезало вены и артерии; толстое клиновидное - "медведя" отделяло кости одну от другой.
Невысокий коренастый мужчина, голый по пояс, с покрытой синими татуировками грудью, ловко увернулся от одного из клинков, и его кривой костяной нож вошел Ллотру в правый бок по самую рукоять. Ллотр резко выкрутился, и "медведь" снизу вверх разворотил мужчине грудную клетку. Тот упал на колени, держась руками за торчащие кости. Голова его свесилась на грудь, и он застыл в этой позе. В этот момент Ллотру на спину прыгнула женщина, вереща, словно дикая кошка. Два игловидных ножа, длиной не больше пальца пронзили основание шеи с двух сторон. Он дернулся, но, женщина вцепилась крепко. Тогда он резко упал на спину, и улыбнулся, услышав хруст костей. Поднявшись,он бросил взгляд на тело. Пальцы мёртвой хваткой сжимали рукояти ножей, а тонкая женская шея была вывернута под неестественным углом. Взгляд был устремлен вверх, а на глаза начал налипать мокрый снег.
Пока Ллотр крутился на месте, отсекая конечности, и вспарывая напиравшие тела, он краем глаза заметил несущуюся прямо на него тень. Однако, увернуться он не успел. Толстое бревно, более двух ладоней в поперечнике, со свистом ударило его в висок. От удара, бревно треснуло пополам, а Ллотр на секунду потерял равновесие. Правый глаз залило кровью из рассеченной кожи.
"Мне определённо начинает это нравиться. Давненько я так с дикарями не развлекался. Жаль, что их тут так мало".
Ударивший, хотел было ударить обломанным краем, но Ллотр ушел корпусом в сторону, и вонзил клинок человеку прямо в глаз.
Толпа редела. За несколько минут Ллотр вырезал всех, кто вышел на улицу.
"Смотрите, как много здесь красного снега!"
Он стоял в самом центре устроенной им мясорубки. Вокруг него лежали изувеченные мертвые тела, отсеченные конечности, и внутренности.
Ураган бросал мокрые хлопья снега на землю, и они моментально пропитывались красным.
Ллотр видел, что в живых осталось всего две самки. Причём, обе были на сносях. Он начал идти к ближайшему дому, в котором пряталась одна из них. Когда он вошел, девушка неловко набросилась на него, и он просто наотмашь выбил нож из её рук. Затем схватил за шею, и выволок на улицу.
– Ох, и не повезло же тебе, девочка. Папочка не смог удержать своего дружка в штанишках, и сделал тебе ребеночка. Но, этому ребеночку нельзя появляться на свет, понимаешь?
И тут Ллотр почувствовал своего брата. Он повернулся к девушке и спросил её: