Последний выбор
Шрифт:
— Но ведь твой сын… — продолжил Артём.
— …Потенциальный Искупитель. Так же, как и твой. Я помню.
— Поясни, — попросила Ольга, — а то даже меня удивил.
— Это наименее радикальный вариант. Остальные полностью меняют космологию с последствиями, которых ни вы, ни я не можем предсказать полностью. Как механик я всегда за то, чтобы починить, а не выбросить. Как аналитик — за вариант с понятной прогностикой.
— Но… — вскинулся Артём.
— Дослушайте. Да, текущая ситуация с коллапсами и деградацией срезов паршивая, но мы довольно
— Но Искупитель…
— Помолчи, Тём, пусть он скажет, — одёрнула его Ольга.
— Да, Искупитель, — кивнул я. — Грядёт и искупляет. Звучит погано, согласен. Но вспомните — Искупителем не обязательно рождаться. Им может стать любой, кто окажется в нужное время в нужном месте.
— Ты это к чему ведёшь? — подозрительно спросил Артём.
— Вы можете представить себе время и место нужнее этих? — я показал рукой на постамент в центре.
— И где мы возьмём Искупителя?
— Тём, не тупи, — сказала Ольга, — он сам хочет им стать.
— Ты хочешь… Как там написано? «Принести кровь на алтарь»? Самоубиться тут… Ради чего?
— Давайте будем реалистами, — устало сказал я. — Мы все тут сдохнем. Ты чувствуешь, Тём, что браслеты стали остывать? Чувствуешь, вижу. А ты, Оль, проверяла тайком акки в костюме — что там?
— Почти пустые, — мрачно сказала она, — но у меня есть акк из винтовки, и можно вынуть из одного УИна.
— Протянешь ещё день, если не загнёшься от жажды. Воды у нас нет, еды тоже. Выбраться отсюда нельзя — нет реперов, нет кросс-локусов, невозможно выйти на Дорогу… Вы же пробовали, да?
Ольга молча кивнула.
— Знаете, я лучше вот так, чем умру от холода Изнанки. Я один раз попробовал, это очень больно. Раз и навсегда закрою вопрос Искупителя — им буду я, а значит, ещё один не понадобится. Кстати, только мой вариант гарантирует это с абсолютной надёжностью, ваши — только с некоторой плохо просчитываемой вероятностью.
— Вот что тебя напрягает, — усмехнулась Ольга, — не можешь просчитать вероятности. Профдеформация аналитика. Не любите вы риска, не верите в удачу.
— Ставки уж больно велики, Оль, — пожал плечами я. — Ещё какие-то возражения? Артём?
— Мне не нравится идея самоубийства в принципе, — упрямо покачал головой Артём, — не бывает хороших вариантов с такой ценой. Я считаю, что никогда нельзя терять надежду.
— Понял тебя. Ольга?
— Я, с вашего разрешения, подожду, пока все выскажутся. Давай, Тём, твоя очередь.
— Я за белый, — сказал он. — Вариант «Большая Дорога».
— Кто бы сомневался, — хмыкнула Ольга.
Ну да, наш писатель — в душе слюнтяй, романтик и оптимист, как бы ни корчил из себя циника и мизантропа. Он просто
— Это же единственный позитивный вариант! — горячо заговорил Артём. — Да, он всё меняет, но это как поднять систему с последнего успешного бэкапа, понимаете? Мы словно откатываем ситуацию на момент «до Ушедших». Оживает Первомир, восстанавливается Дорога, Мультиверсум открывается для всех…
— …И пусть никто не уйдёт обиженным! — процитировал я.
— Да, именно так, — упрямо сказал Артём. — Я знаю, что звучит наивно, но я верю, что это возможно — чтобы хорошо было всем, а не кому-то одному.
— Поэтому у тебя три с половиной жены, угу… — добавил я.
— Причём тут это? Если Мультиверсум снова станет единым связанным Дорогой пространством, то каждый сможет выбрать себе Судьбу сам! И никакой Искупитель тогда не понадобится!
— Ох и наивный ты, Тём, — сказала Ольга, — вот тогда-то без него точно не обойтись. Дай каждому возможность выбрать судьбу, они такого навыбирают, что Искупителей не напасёшься. А тебе, Зелёный, я за «полжены» ещё припомню!
— Зелёный, ну хоть ты скажи ей!
— Артём, ты забываешь, что ситуация, к которой ты хочешь «откатить» Мультиверсум, уже была. И она кончилась тем, что мы имеем сейчас. Пройдя через ряд тяжёлых катаклизмов и несколько Искупителей. С чего ты взял, что вторая попытка закончится иначе? Но дело даже не в этом. Ты уверен, что в твоем «бэкапе» есть место нашим семьям? Система реперов похерится, мораториумы встанут — что будет с той локалью, где они сейчас? Что вообще будет с локалями? С Коммуной, например? Ты знаешь? Я — нет.
— Я всё равно за белый, — устало ответил Артём, — всегда должен быть выход. А это единственный вариант, который даёт нам шанс уцелеть. Мы развернём энергетический поток, который высосал Первомир, обратно. Он оживёт — и, возможно, откроется. Мы выберемся, вернёмся к семьям, всё будет хорошо.
— Оптимист! — сказали мы с Ольгой хором.
— Ладно, Оль, — сказал он, непроизвольно потирая плечи, — давай теперь ты.
Я тоже начинал чувствовать холод. Не знаю, как действуют браслеты Корректоров, но здешний жадный мир уже высасывает из них последние капли. Накатывает прежняя усталость и апатия, а значит, осталось нам недолго. Скоро холод превратится в ледяной обжигающий ад, а потом мы умрём.
— Тём, дай свой УИн, — попросила Ольга, — у меня сейчас костюм отключится.
Он молча протянул ей инструмент, она покрутила его в руках, но не стала разбирать, а заговорила:
— Меня не устраивают оба ваших варианта. Начну с тебя, дорогой. Твой распрекрасный «всем счастья даром» вариант уничтожит Коммуну. Реперная сеть исчезнет, и что дальше? Кстати, ты тоже перестанешь быть оператором, а на планшет твоя белобрысая жена будет сковородку с яичницей ставить. В лучшем случае — там откроется Дорога, но даже это уничтожит Коммуну как социум.
— Тебя оттуда выперли, — напомнил Артём.