Повесть и житие Данилы Терентьевича Зайцева
Шрифт:
Тесть вмешался:
– Да, Данила, поговори с ней.
– Конечно, поговорю, и поубеждаю даже.
– Да, Данила, мы на тебя надеемся.
На днях звонила Елена [342] с Боливии, просит помогчи переехать в Россию, я послал им тысяча долларов на оформление документов и сказал: «Я скоро к вам приеду и вас заберу, будьте готовы».
Сегодня она звонит:
– Тятя, всё готово, когда приедешь?
– Через
Тесть уже вечером разошлись, Андриян остался.
342
Вторая дочь Данилы и Марфы.
– Ну что, Андриян?
– Да оне ничто не думают.
– Да, ты прав.
– Их Тимофейкя всех женит.
– Да пушай женит, сами етого хотят. Видал, каки алчны на таки дома?
– Оне ничего не думают, ведь всё же ето долг, ты за них будешь расшитываться.
– Да пошли оне подальше.
– Так же и я. А каки оне остались довольны, что у них будет своя деревня!
– Да ето глупыши. Ну, слава Богу, хоть будем на спокое. А у нас уже есть двадцать семей. Конечно, ето будет не сразу.
Андриян:
– А где ты их взял?
– А вот шшитай. В нашай семье пять семей, у Степана пять семей, Царёвых пять семей, Алёша, Аверины три семьи, Перекрестовы две семьи, и ишо пять семей есть на примете, но пока промолчу, потом узнаете.
– Дак тятя, ето здешны?
– А как ты хотел? Губернатор просил подобрать порядошных здешных, ети семьи проверенны, и заслуженны, и грамотны.
– Ну, смотри сам, тебе виднея. – Мне чудно: после тюрмы Андриян стал совсем другой, можно стало с нём рассуждать. – А ты как, Марфа?
– А я думаю, как бы подальше от маме. Где она живёт, там покою не бывает.
– Всё-таки поняла?
– Давно поняла, да молчу.
– Ну, Андриян, остаёшься за хозяина, смотри хорошень за всем, и решайте всё с Алёшай. Землю приготовьте и рулоны сена свозите, всем поровну.
– Не заботься, тятя, можешь ехать спокойно. Но прости нас Христа ради и благослови.
– Бог простит, аминь, Бог благословит. И меня простите Христа ради и благословите.
– Бог простит и Бог благословит, счастливого пути.
– Вам оставаться с Богом.
На другой день Татьяна собралась со мной, мы заехали в Шебекино, я зашёл к Рубаненко, стал ему говорить:
– Неправильно мерите. – Он занервничал. – Стоп-стоп, не вам там жить.
– Но, Данила Терентьевич, закон не позволяет.
– Всё позволяет, можешь спросить у губернатора.
– О, нам ето недоступно.
– Но тогда подождите – когда вернусь, решим.
– Ето очень слишком долго, нам надо отдать отчёт.
– Но раз не соглашаетесь, не имеете права мерить без меня, а нет – снова будете мерить.
– Но
Ишо новость, зоотехник сообчает: коров, что выбрали, за них залупили по семьдесят шесть рублей килограмм. Ох вы идивоты, толькя и стараются нажиться! Я звоню Севальневу Алексею Анатольевичу:
– Ето что, издевательство? Уже губернатора не слушают.
– В чём дело, Данила Терентьевич?
– Да коров, что выбрали, задрали по семьдесят шесть рублей килограмм.
– Данила Терентьевич, хто вам сообчил?
– Да зоотехник Шебекина.
– Хорошо, мы разберёмся, не переживай, Данила Терентьевич.
– Как не переживать, всё идёт не так, как надо.
– Да что вы!
– Как что вы, Алексей Анатольевич, ничего по-простому нету, хотят, чтобы модель разработать, а сами каждый по-своему планирует и лезет со своими планами. Алексей Анатольевич, я ишо не видал ни одной деревни порядошной нигде: сколь едешь по России, всё видать сталинские курятники. Неужели не могли придумать боле порядошны деревни? – Нет ответу.
– Когда выезжаешь, Данила Терентьевич?
– Сегодня, Алексей Анатольевич.
– Ну, счастливого пути.
– Спасибо.
Я позвонил Картавенке, рассказал, что вылетаю в Южну Америку, и попросил, что:
– Пришёл груз в Санкт-Петербург, вдруг что, пожалуйста, помогите.
– Да не заботься, Данила Терентьевич, всё будет исправлено. Счастливого пути, Данила Терентьевич.
– Большоя спасибо, Николай Васильевич.
Заходим к Елене Талгатовне.
– Ну как, был круглый стол?
– Ой, Данила, ето идивоты, оне ничего не хочут делать, я уже настояща с ними поспорила, и оне меня ненавидют.
– Елена Талгатовна, пожалуйста, потерпите, пускай маленькя скопются проблемы, тогда тряснём в Москве, у нас есть куда обратиться.
– Ну молодес, Данила, у тебя есть всегда выход.
– Не хвали, Елена Талгатовна, у меня тоже есть лимит.
– Данила, но я вижу твою работу и на каким уровне ты работаешь – и безграмотный, ето же поразительно. Вижу, как ты поступаешь, везде аккуратно, с таким старанием, об себе не думаешь, толькя о остальных.
– Но не все так понимают, Елена Талгатовна.
Она насторожилась:
– Что ты говоришь, Данила?
– Елена Талгатовна, на всё есть лимит, я же сказал. – Она меня не поняла, но толькя посмотрела прямо мне в глаза.
– Ну, Таня, мы тебя ждём, школа готова.
– Большоя вам спасибо, Елена Талгатовна, я всё оформлю и вернусь.
– Ну что, ждём, Таня. Данила, замечательна твоя семья.
– Спасибо, Елена Талгатовна. Ну, смотрите хорошень здесь за нашими чиновниками, и вообче поручаю вам – смотрите за всем.
– Да не беспокойся, Данила, всё будет хорошо, езжай себе спокойно.