Повесть и житие Данилы Терентьевича Зайцева
Шрифт:
– Вот ето замечательно.
– Сообчите ему, чтобы не медлил и срочно разработал программу для старобрядсов, потому что чичас разрабатывается новый закон по переселению, и ето выйдет в июле – августе, поетому не надо медлить.
– Хорошо, я сообчу нашему губернатору.
Тут другия представители разных стран заговорили о компактным поселении своих переселенсов, но им не разрешили и сказали: «Каждоя переселение будет рассматриваться особо». Думаю, ничего себе, повезло же нам. Тут ишо выступали по разным вопросам.
Вдруг заходит политик Жирыновский.
– Данила, не слушай етого болтуна, ето жулик и вруша, чичас нашнёт сулить горы и всего обещать.
И на самом деле. За нём зашло несколькя аппаратов телевизионных, очутился он действительно вруша, давай вести пропаганду, как всё по маслу, всё хорошо и красиво, и во всем поможет. Думаю, иди в школу детей обманывай. Когда он вышел, у нас в зале заговорили:
– А как же так? За такими политиками вся телевизионная компания ходит, а почему её нету для конференсыи?
Да, тут надо задуматься, что-то тут не то, нихто не мог ответить на етот вопрос.
Пришло сообчение кончать заседания и всем явиться в центральный зал, мы все вышли. Лидия Ивановна похвалила моё выступление:
– Данила, я не ожидала от тебя такоя выражение, ну молодес!
Люба тоже:
– Данила Терентьевич, ты сыграл большую роль для всех старообрядсов, молодес, я тебе буду помогать во всем.
– Люба, большоя спасибо.
Но тут многи подходили, проздравляли и давали свои визитки.
Приходим в центральный зал, тут уже полно народу, стали объяснять, что конференсыя получилась удачна, будут разрабатываться проекты для улучшение проектов, по каждему вопросу, и приглашают всех нас на будущай год, на продолжение проекта, и показали фильм будущай России, разработано компьютером. Все заговорили: ето фантастика, но на самом деле надо задуматься, всё к етому идёт, проект называется «Поколение XXI век».
К консу конференсыи ко мне подходили несколькя фотографов и заснимали меня, зачем – не знаю. Я протестовал, но оне упрашивали. Кончилась конференсыя, мы с Любой договорились сотрудничать друг с другом и расстались, Лидия Ивановна тоже наказала, чтобы немедленно сообчил нашему губернатору разработать программу для старообрядсов.
– Да, Лидия Ивановна, не заботься, ето всё будет исполнено.
– Ну, сынок, успехов тебе, и доржи меня в курсе.
– Да Лидия Ивановна, не заботься, так и доложно быть.
Мы с ней расстались, я позвонил Якунину Владимиру Димитриевичу и сообчил обо всём, он одобрил и назначил встречу завтра утром в десять часов. Руслан тоже одобрил конференсыю и проект для старообрядсов.
– Но, Данила, повезло же тебе.
– Я радуюсь.
Он мне говорит:
– Данила, не торопись радоваться, пускай перво чиновники исполнют всё.
– Да, Руслан, ты прав, чиновники – ето дело сложно, я много чего стал замечать негативного.
– Ну вот поживёшь – ишо увидишь, ишо захошь бежать с России, – сам смеётся.
– Что ты, Руслан, не ворожи.
На друго утро мы встретились с Владимиром Димитриевичем и Василием
– Данила Терентьевич, замечательно, ваша работа неоценима, но с импортом погодим, чичас начался кризис, и бог знат, чем ето кончится. – Я показал фотографии – фрукты аргентински. – Да, замечательно, но ета инвестиция оплачивается не скоро, пока будем браться за комплексы дойного скота и строить деревню. Данила Терентьевич, вот контрак, приедешь домой, рассмотришь. Ежлив вам подойдёт, будем договариваться и начнём работать. Елена Талгатовна угадала замечательна женчина, она очень опытна, а вот Алёша – нет на него надёжды.
– Да, вы правы, но у меня пока нету никого.
– Об етим вы не беспокойтесь, мы вам дадим надёжного человека.
– Вот ето будет хорошо.
– А вот Василий Ревтов – ето для тебя проблема.
– Ну, Владимир Димитриевич, рассказывай, что случилось.
– Он звонит нам с Петербурга и просит, чтобы помогли с транспортом – привезти груз. С него запросили сто восемьдесят тысяч рублей, мы обратились в разные транспортные компании, и все запрашивают не боле сто тысяч рублей, но он на своём настоял, а нас не слушал, и нам пришлось заплатить. Ты, Данила Терентьевич, там разберись, и вообче без тебя всё мёртво.
– Да знаю, мне семья уже сообчила.
– Мы там были, чиновники по-прежняму не тянут и не везут, у вас без тебя некому администрировать, и начинаются непорядки.
– Да, Владимир Димитриевич, мне обидно, тут не спишь, стараешься, чтобы всё было хорошо, а получаешь такия новости. Но я приеду, разберусь.
– Ну, что – звони, Данила Терентьевич.
Я пошёл расстроенный. Ну вот, пошло недоверие, да что ето такоя, неужели никому не нужно?
13
Приезжаем домой, стал спрашивать у Марфе:
– Что же у вас непорядки?
– Да Василий с мамой опять начали фокусы показывать.
– А что им не хватает?
– Да злятся, что всё оформлено на Алёшу.
– А что оне хочут?
– Чтобы было всё на Василия.
– Ох ты тип! Марфа, ты знашь, что он сказал Степану?
– Что?
– Получить деньги да бежать отсуда. Вот он и бьётся. Да будь ты проклятый, идивот!
– Он уже страшшает: ежлив на него не переведут, он уедет в Сибирь.
– Да пускай уматывают. А Алёша что?
– Да чё-то не показывается.
– А он знает ето?
– А как же, знает.
– Да, он правильно поступил. Так, я поеду к Андрияну.
Сял на трактор и в Никольско к Андрияну, зять Георгий со мной. Приезжаем к Андрияну, он радым-радёхоняк, что я приехал. Он для Георгия уже нашёл дом, со всеми суседьями у него хорошо, все друзья, наменял уже куриц, поросят, коз, уже свои собаки.
– Ну, Андриян, рассказывай, каки проблемы.
– Тятя, с нашего рая ничего не будет. Работам толькя мы: я, Софонькя, Никитка да дядя Алёша, Василий нигде не подошёл, и он ходит разражат деду с бабой.