Повесть и житие Данилы Терентьевича Зайцева
Шрифт:
– Зайкя, откуда ты выдрался? Говорят, ты в России. Что, тебя ишо не заказнили коммунисты?
– Да нет, Шупин [362] , покамесь косточки все сэлы. – Ему не понравилось, что я назвал его Шупином, но ето было его прозвища. Разговорились, дале-боле, я спрашиваю: – А где Степан Ануфриев? Столь лет не видались.
– Да он наверху.
– Где наверху?
– Да тут на третьим этажу.
– А ну, пошли к нему! – Приходим, постукались.
– Хто там?
362
Прозвище,
Георгий крикнул:
– Открывай, сука! – Он открыл, увидел меня, долго смотрел.
– Что, не узнаёшь, Степан?
– Зайкя! Ты лысой и седой, старик стал!
– А ты, Стёпа, сэла бочкя. Наверно, уже не оставил пива в Санта-Крусе? – Он хохочет.
– Ну, Шупин, наливай, надо Зайкю угостить!
– Стоп-стоп, ребяты, я давно всё ето бросил.
– Да ладно, святыня, не куражься.
– Нет, сурьёзно, я не пью.
Сразу вся дружба пропала, стал разговор не клеится, я вижу, что здесь нечего делать, но мня поразило: ето уже совсем безбожники, значит, вовремя от них уехал, чичас бы был бы такой же безбожник, как и оне. Я попрощался и ушёл, спустился, ишо побеседовал немного, и за мной заехал сват Елисей, мы уехали домой уже вечером. Поужнали, я свату наказал, чтобы продолжил мой визит и рассказал своему родству. Сват пообещался.
Сватью привезли уже поздно, вид у ней был невесёлой и очень уставшай, мне её стало жалко, я почувствовал, что последней раз вижу сватью, такая молодая красавица отцветает. Кому же ето надо сделать такой вред, разрушить такую красиву семью? Заметно, все невесёлы, а сват сразу видать, что страдает. Я же видал, каки оне росли весёлы, а тут одна печаль. Я стал спрашивать у Елене:
– Что, всегда так?
Она мне ответила:
– Бывает ишо хуже. Тятенька ради неё залез в большие долга и всё пролечил, чичас живут очень скудно.
– Да, понятно, такую боль положить любому человеку…
– Да, тятенька очень скромный и добрый, мы часто его видим, что он плачет. – И Елена заплакала, я тоже не вытерпел.
Внучкя Ираида ласкается ко мне, а мне ето радость. Я спросил у Георгия:
– Как с документами, в порядках?
– Да, всё готово.
– Ну, вот вам четыре тысячи долларов на билеты, можете ехать в Уругвай. – Указал число, когда я вылетаю, на каким самолёте и рейс. – Постарайтесь взять билеты на тот же самолёт.
Мы договорились в деталях, как и где встретиться 26 октября в Монтевидео. В двенадцать часов ночи оне меня отвезли на аеропорт, я свату дал сто долларов за его расходы, он принял с удовольствием. Как жалко, что чужи деньги. В два часа я вылетел в Ла-Пас.
Утром в Ла-Пасе мы созвонились с Сантосом, он будет свободным толькя
– Ну что, Сантос, рассказывай, как успехи.
– Да вот учусь на адвоката.
– Да, Сантос, ето здорово, молодес. А сколь ишо учиться?
– Два года остаётся.
– Дак ты что, ты пошти сразу стал учиться, как мы с тобой расстались?
– Да, через год.
– А семья как?
– Мне очень трудно пришлось економически, и жена меня бросила.
– Сантос, прости, но она настоящая дура. С твоим характером, что не жить?
– У нас здесь в Боливии на ето не смотрют, а смотрют на економическое состояние.
– Вон как! И что, один живёшь?
– Да нет, у меня невеста молодая, поехали, я тебе её познакомлю.
– Ну поехали. Сантос, я приехал по поводу вышивок.
– Даниель, а что случилось, почему вы уехали? – Я ему всё рассказал, как поступила Вильма Кубас. – Дак я же тебя предупреждал, но вы меня не слушали. – Ошибаешься, Сантос, я слушал, но виду не показывал, и етим ты мене доказал, что ты честный господин.
– Спасибо, Даниель.
– Ну что, рассказывай, каки слухи про вышивки.
– Даниель, да никаких нету. Куда Вильма без патентов? Всё сразу заглохло.
– Вот ето хорошо. Сантос, слушай, мы чичас живём в Российской Федерации, и у нас чичас может быть возможность организовать выставку в Москве, у меня есть куда обратиться, и мы можем быть поставшиками и художниками.
– Дон Даниель, вот ето новости! Я с тобой всегда согласен работать.
– Сантос, спасибо, я чувствовал, что не подведёшь.
– Дон Даниель, ты всегда поступал честно со всеми, поетому можешь рашшитывать на меня.
– Спасибо, Сантос.
Мы подъехали на маршрутке к его невесте, но её не оказалось дома, он мня познакомил с будущай тёщай. Да, живут бедно, но она обходится ласково с Сантосом. Мы от ней отправились в сэнтр города.
– Сантос, чем чичас занимаешься?
– Дон Даниель, я открыл маленькю компанию по дезинфексыи домов.
– Ну и как?
– Да ничего, хватает на проживания и учёбу.
– Ну, Сантос, молодес. Поди, жениться собираешься?
– Да сам не знаю, что и делать.
– А в чём дело?
– Да вот она ходит беременна и хочет аборт сделать, я против, и мать тоже против, я даже ей сказал: ежлив аборт сделаешь, не буду жениться.
– Сантос, тут советовать опасно, но на моим бы месте я бы не простил убийцу моего дитя.
– Дон Даниель, я так же понимаю, я уже ей сказал: аборт сделаешь, и меня потеряешь.
– Смотри сам, Сантос, ето твоя личная жизнь. Сантос, вернёмся к нашай теме. Ты можешь пообчаться с нашими художниками по вышивкам?
– Да, конечно могу, но у меня деняг нету.