Правила эксплуатации ведьмы
Шрифт:
— Ты её починишь? — князь ощупал образовавшийся деревянный скол.
— Если дашь мне новое колесо, — утвердительно откликнулась я.
Лис участия в беседе не принимал. Его избрали подставкой, подпирающей наклоненный
угол, чтобы не сломалось соседнее колесо. Юноша пыхтел и просил ускориться, но
оставался незамеченным.
— А с помощью волшбы? — Всемил подошел к топчущейся лошадке, поглаживая её по шее.
— Волнуется.
— Ну так отцепи её, — взревела я. — И нет,
недолговечны.
— Или у кого-то не хватает навыков.
Гордый своим высказыванием князь отцепил обе оглобли от лошади. Та успокоилась, отвлекаясь на аппетитную травушку. Лис пискнул что-то про сломанные ребра, после чего я
сгоряча выдернула его из-под накрененного бока. Раздался грохот. Телега окончательно
сломалась.
— Лада, — заикнулся князь.
— Слав, — вторил ему Лис, — что ты наделала?
На душе стало совсем тошно.
— Вы, кроме как указывать, на что-то способны? — Я плюхнулась на скинутый с воза
мешок. В отбитой пятой точке вновь отдалось болью. — Навыков мало? Идите и сделайте
лучше!
— Слав, — Лис попробовал успокаивающе погладить меня по спине, но я отскочила, словно
от чумного.
— Молчи! Сам не лучше! За какие грехи вы свалились на мою голову?! Один постоянно
скрытничает да юлит, а второй проявляет чудеса тупоумия. А я, как оказывается, самая
плохая и неопытная.
— Эй! — Единогласно. Всемил сжал губы, а Лис свел брови в линию.
Я долго кричала нечто невразумительное, на что обиженные товарищи отвечали руганью, затем оттащила облюбованный мешок подальше, улеглась на него и уснула.
— А если нас нагонят? — сквозь сон послышался вопрос Лиса.
— Мы неплохо оторвались, — с сомнением высказался князь. — Каков шанс, что дружина
поедет по нашему пути?
Плохо же они изучили меня, если считали мизерной вероятность скорой поимки.
***
Я проснулась от того, что Лис пинал меня под бок носком ботинка. Делал он это с
удивительной нежностью, но удовольствия я не получала. Неудобно подвернутая нога
затекла и не сгибалась.
Уже стоя на одном колене, потирая бедро, я с особой неприветливостью рассматривала
семеро разномастных, но одинаково озлобленных стражников.
Их главарь, обладатель длинной козлиной бородки, противно всхрипел:
— Сдавайтесь силам нашей дружины, безбожники!
Началось. Я зевнула, не дав паузе осесть в прохладном утреннем воздухе. Стража
напряглась, во взглядах появилось неприкрытое оскорбление. Лис с Всемилом,
взлохмаченные и осоловевшие, осматривалась по сторонам в поисках путей отступления. На
нас нацелились луки с натянутой тетивой да мечи.
— Может, не будем горячиться? —
— Заткнись, ведьма! И мы, так и быть, не отдадим тебя храму на сожжение. Обойдемся
своими силами. Или охотничьими. Чьи больше по нраву? — главарь расхохотался под
подобострастное хихиканье подчиненных.
Ведьма? Я закатила глаза от возмущения. На каком основании они сделали вывод?
Животных не терзаю, порчи не навожу. Наоборот, детей обучаю! Да и знаю я эти «не
отдадим». На месте прирежут, а в рапорте запишут: «Оказывала сопротивление при
задержании». Или, действительно, охотникам сдадут. Те и церемониться не станут —
искромсают ради удовольствия.
— Вообще-то — чародейка. — Облокотившись на Лиса, я встала.
— Ага, а твой дружок — правитель! — Раздался громкий смех главаря. Рукоять меча
перелетела во вторую, ловко подставленную ладонь. Сам клинок искрился на солнечном
свету, слепя глаза.
— Князь, — с горечью уточнил Всемил.
Дружинники не прониклись услышанным. Тетива натянулась до предела, острие меча
главаря устремилось к моей груди.
До книги чар я бы не добежала. Ждать помощи от спутников бесполезно. Нет, Лис даже
загородил меня собой, но толку от его благородства — чуть. На меч, как на шампур, налезет
и два худых тела. Негромкие Всемилины уговоры выглядели детским лепетом.
А ярость, тоска и усталость терзали виски.
Желаете получить ведьму?
Я по-кошачьи прищурилась, прикусывая губу клыком. Один из стражников сделал робкий
шажок назад. Губы исказила усмешка.
— Прекрати свои шутки, ведьма! — рявкнул глава. — Иначе позовем охотников. Уж те
позабавятся.
— Щ-щ-щас, — ухмыльнулась я.
— Лада, как же ты без книги… — попытался вразумить меня Всемил, но я его не слышала.
Из-за пазухи был вытащен нож, очищенный от смолы и посему не представляющий никакой
угрозы, кроме той, которую я могла причинить самостоятельно. Его лезвие тускло
поблескивало.
Дружинники захохотали, тыча на моё «оружие». Я, воспользовавшись заминкой, выставила
левую руку, со всего размаха полоснула по тыльной стороне ладони ножом, а затем и вовсе
сжала его в кулаке. В кожу будто воткнулась тысяча мельчайших иголок. Пальцы вначале
взорвались пламенем, после — потеряли чувствительность, по ним потекли горячие ручейки.
От нестерпимой муки я зашипела и затрясла рукой, из которой на землю капали частые
капли крови. За неделю и забылось, какова черная волшба на вкус.
Тело как опалило изнутри, рана горела тысячами костров. Чары сжигали внутренности.