Право на мир
Шрифт:
— Эх, и когда же уже домой попадем… — вздыхал Фрейнур.
— А чем заниматься будешь, когда в Ронар вернемся? — поинтересовался Брайли.
— Я всегда хотел свое дело открыть, — признался гном.
— А зачем тебе это?
— Ну как же! — Фрейнур усмехнулся. — Зачем работать на кого-то, если можно на себя? Гном, имея мастерскую, да еще в таком городе как Ронар, никогда без заказов не останется! Ну а потом… — он мечтательно улыбнулся, — дом построить, семью завести. А если денег совсем много можно… меценатом заделаться.
— Кем-кем?! — не понял Брайли.
— Ну,
Тропинка между тем раздалась вширь, вдоль нее появились деревья со следами затесов и пни с отметинами пилы и топора. Подлесок поредел, впереди в просветах замаячили зеленые склоны холмов. Скоро тропа вывела путников на накатанную дорогу, в пыли виднелись следы подков и тележных колес.
Найджел осмотрелся по сторонам.
— Быстро вперед! — сказал он и, переехав через дорогу, направил пуантенца в чащу под нависающие ветви придорожных сосен.
— Почему мы не поехали по дороге, ваша милость? — спросил гном.
— Потому, что в пяти милях к западу город схалков, которые нам явно не обрадуются. А эта дорога ведет именно туда. Хорошо, если еще на разъезд не наткнемся.
Услышав это, все заторопились к гряде холмов, которая могла поспорить размерами с невысокими горами. Вскоре они оказались у холма, по зеленому склону которого вилась извилистая тропа. Отряд Найджела поднимался по ней, двигаясь на юго-восток, пока не оказался на просторном лесистом плато, лежащем между двумя вершинами.
Дорога в Идунгор осталась западнее, гораздо ниже того места, где они сейчас находились. Место было глухое. Люди здесь появлялись редко, поэтому можно было не опасаться разбойников. Оно и понятно — что им делать там, где и грабить-то некого?
Зато здесь можно было встретиться с чем-нибудь пострашнее грабителей. Про эти места говорили всякое…
Путники старались говорить вполголоса и держали оружие наготове. Найджел расстегнул короба с арбалетами и, достав одну машинку, передал Брайли, эльф положил впереди себя на седло лук.
Едва начало смеркаться, бойцы встали на ночлег, присмотрев среди вековых елей крошечную поляну. После коротких дебатов решили развести костер, но варить кашу не стали, обойдясь хлебом и брынзой из запасов, подаренных людьми Фаринга. Лошадям отдали остатки ячменя.
Если эти места и имели дурную славу, пока она ничем себя не проявляла. Несколько раз в отблесках костра, пляшущих в ночи, пронеслись какие-то тени. Высоко, среди макушек елей, мелькнул странный силуэт какого-то ночного существа, где-то далеко на юге ухнул филин…
— Вроде все как всегда, а отчего-то тревожно… — тихо заметил Найджел.
— Вот и я говорю. — Фрейнур, поежившись, подбросил в огонь сухую ветку. — И место вроде обычное — а отчего-то дрожь берет…
— Это оттого, что ты сам себя запугал, — заявил Брайли, держа, однако, меч неподалеку.
Усталость все же взяла верх, и друзья один за другим начали дремать. Оставшийся в дозоре эльф, положив лук на колени, пристально вслушивался в ночные звуки…
В четверти мили от путников затаилась тень. Она походила
Хрустнула ветка, посыпалась хвоя. Поверхность «щита» исказила рябь, и в глубине его появилась фигура мессера Дюваля в черном плаще с капюшоном, неподвижно стоящего на пороге портала, ведущего сквозь миры.
Сегодня утром, прибыв в Фарнем, он узнал, что пленники бежали, обведя олухов торенцев вокруг пальца. В то же время, тонким чувством мессер уловил невидимые следы беглецов, исчезающие в эфире. И теперь следил за отрядом магическим взором, не чувствуя больше той древней силы, что защищала Найджела. Похоже, артефакт, оберегавший его, остался в Эскорале.
«Негодяй-эльф уничтожил физморию — пускай!», — усмехнулся Дюваль. Теперь он видел ауру своих врагов и мог найти их без помощи шпионов, хотя риск нарваться на остатки силы талисмана все же оставался.
«Эх, если бы у меня уже был свой собственный орден! — подумал мессер, представляя, как адепты магического учения в черных плащах и остроконечных капюшонах, повинуясь его воле, расправляются с Найджелом и его отрядом. — Все было бы намного проще! А так приходится пользоваться услугами всякого сброда вроде недоумка Кастета, пьяницы Рабинса или лентяев торенцев!».
И вот сейчас шанс заполучить собственный орден близок как никогда. Но и возможность провала — тоже…
«Пора, — подумал мессер Дюваль. — Завтра они перевалят через холмы и окажутся в лесу. Там их встретят схалки с гертландцами, и «Право» окажется у них! Тогда Морвель будет в фаворе, а я в дураках! Попробуй тут добиться расположения Цоллерна. Нет, так не пойдет! Придется потратиться на голубой огонь!».
Голубой огонь — заветная мечта и предмет вожделения многих магов — считался редчайшим артефактом, сила для его исполнения накапливалась месяцами, а то и годами. В отличие от обычного огненного шара — простого и грубого, способного сокрушать скалы — голубой огонь действовал гораздо тоньше. Его применяли, когда требовалось нанести урон живой силе противника, но оставить в целости все предметы, находящиеся в радиусе его действия.
Сейчас у мессера Дюваля был именно такой случай. Шагнув вперед, он вышел из зева лакуны-портала в лес. Сцепив пальцы, мессер устремил мысленный взгляд туда, где вокруг костра устроились на ночлег путники…
Резко выбросив руки вперед, будто хотел дотянуться до них, Дюваль начал творить сложное заклинание, вызывающее голубой огонь. Кончики пальцев неярко засветились, от них в сторону отряда Найджела потянулись длинные колеблющиеся тени, огибающие стволы деревьев.
Сейчас спящих путников охватит голубое сияние, а потом… бах! — только пыль останется лежать на траве. — Мессер улыбнулся, представив, как утром отправится в Идунгор, наймет какого-нибудь простака и приведет его сюда. Тот подберет «Право» и положит в футляр, подавляющий древнюю магию. Останется только вручить находку Карлусу и получить разрешение организовать орден. Размечтавшись, он и не заметил, как тьма вокруг рассеялась.