Прекрасная маленькая принцесса

Торн Айви

Моя рука накрывает мягкие ямочки на ее спине, низкое декольте манит мой взгляд вниз, а разрез на юбке при каждом повороте высвечивает ее длинную ногу — не говоря уже о том, что она плотно прижимается к моему телу, мне требуется весь мой самоконтроль, чтобы член не встал прямо здесь и сейчас.

Алый цвет ее щек заставляет мое сердце биться быстрее.

— Что ж, похоже, мне пора отправляться за покупками. — Говорит она, ее легкий тон контрастирует с застенчивостью, которая так явно усиливает ее румянец.

Она флиртует со мной. Я не совсем уверен, что знаю,

что делать с этой новой стороной Сильвии. Знаю только, что она мне нравится.

Песня переходит от вальса к фокстроту, затем к танго. И чем дольше я держу ее в своих объятиях, тем сильнее напряжение между нами — сексуальное напряжение, которое нарастало до почти непереносимого уровня с самого первого дня нашего знакомства в Нью-Йорке.

Остальные участники вечеринки исчезают из моего поля зрения, пока я кружусь и веду Сильвию по танцполу. И независимо от танца наши глаза словно магнитом притягиваются, ловя взгляд друг друга и вызывая общую улыбку.

Я почти забыл, что сегодня мне поручено трахнуть принцессу Маркетти, ведь я так сильно хочу Сильвию. Мне требуется каждая унция сдержанности и самообладания, чтобы не увести ее с вечеринки пораньше и не взять в полное свое распоряжение.

Она ожила за эти выходные, пленив меня так, как я и не думал. Ведь я видел бесчисленное множество девушек, был со столькими из них, которые вызывали у меня интерес. И ни одна из них не сравнится с этим застенчивым, умным, сострадательным, артистичным существом в моих объятиях.

— Что? — Спрашивает Сильвия, ее лесные глаза бездонны, пока она следует за мной по танцполу.

Я уже не помню, сколько мы танцевали. И это меня вполне устраивает. Я планирую держать ее при себе до тех пор, пока она будет готова.

— Я ничего не говорил. — Говорю я, улыбаясь и приподнимая бровь.

— Нет, только выражение твоего лица. Казалось, ты глубоко задумался. Мне просто стало любопытно, что это было. — Сильвия следует за моей поднятой рукой и кружится, не сводя с меня глаз.

Ее платье опасно развевается, заставляя мои яйца напрячься. Черт, я хочу эту девушку. Я не помню, чтобы когда-либо в своей жизни хотел кого-то так сильно. И я в шоке от внезапности этого, и того, что это произошло даже тогда, когда я бушевал против несправедливости сил, сводящих нас вместе.

— Я просто подумал, что ты какая-то особенная, — просто заявляю я.

Это правда, но в то же время я вижу, как рушится защита Сильвии. Я знаю, что делаю. Я знаю, как говорить девушкам то, что они хотят услышать. Поэтому это заявление кажется манипулирующим, потому что я не просто хочу понравиться Сильвии. Мне нужно, чтобы она повелась. И когда она прижимается щекой к моей груди, а ее голова располагается чуть ниже моего подбородка, мое сердце болит от осознания того, что я играю с ее невинностью.

Я чертов монстр.

Мы танцуем до полуночи, останавливаясь только для того, чтобы наполнить тарелки едой, когда мы проголодаемся, или чтобы иногда выпить. Но к концу ночи я, кажется, никогда не держал кого-то в объятиях так долго, никогда не смеялся так сильно, никогда не жаждал чьего-то

внимания до такой степени.

Меня опьяняет присутствие Сильвии, ее глубокие вопросы и сочувствие, с которым она отвечает на мои. Она открыла во мне двери, о которых я даже не подозревал. И теперь я не знаю, как их закрыть. Но когда ночь наконец подходит к концу, я вижу на ее лице усталость. Она вложила всю душу в этот вечер, получив от него удовольствие до последней капли и оставив неизгладимое впечатление на гостей моей семьи.

— Могу я проводить тебя в твою комнату? — Предлагаю я, когда она допивает последний глоток шампанского.

— Буду рада, — отвечает она, и, хотя предложение было вполне невинным, как и ее реакция, между нами снова вспыхивает сексуальный заряд.

Протягивая ей локоть, я веду Сильвию из бального зала по коридору в фойе. В доме раздается смех небольших компаний, которые расходятся, чтобы насладиться игрой в бильярд или покер в разных комнатах.

Я провожаю Сильвию до ее двери в конце коридора второго этажа, и она поворачивается ко мне лицом, когда я задерживаюсь.

— Спасибо за такой особенный вечер. Честно говоря, не знаю, когда в последний раз я получала такое удовольствие, — пробормотала она, глядя на меня сквозь длинные густые ресницы.

— Я должен благодарить тебя за то же самое. — Говорю я и подхожу ближе, пока она не оказывается между мной и дверью в спальню.

Вот и все. Это тот момент, когда я должен решить, какой я мужчина. Джентльмен, который поцелует ее на ночь и оставит ее невинность нетронутой, возможно, за счет моей семьи? Или мужчина, который будет манипулировать самой очаровательной женщиной, которую когда-либо встречал, чтобы спасти свою собственную шею?

Я медленно, дюйм за дюймом, наклоняюсь к ней, борясь с собой и решая, что не буду спать с ней. Не сегодня. Чего бы мне это ни стоило.

И тут наши губы встречаются…

17

СИЛЬВИЯ

Петр целует меня, прижимая своим телом к деревянной двери моей спальни, а его руки заключают меня в объятия. Предвкушение, которое нарастало между нами всю ночь, заканчивается самым страстным поцелуем, который я когда-либо испытывала.

Он не слишком неистовый или агрессивный, не отчаянный, переходящий в безумие. Он до боли нежный и романтичный, как поцелуй в конце сказки или то, что в сказках называют поцелуем настоящей любви. По правде говоря, вся эта ночь была прямо из сказки, и я наконец-то почувствовала себя принцессой, которой Петр всегда меня называет.

Я никогда не чувствовала себя более красивой, более понятой и более оцененной. Исследуя Нью-Йорк, я выкладывалась на полную катушку. К вечеру я обнаружила, что мне стало так комфортно с Петром, как я и не предполагала. Вчера я смогла полностью быть собой, даже открыться Петру и показать свою более уязвимую сторону.