Преступник
Шрифт:
— …
— О чем ты думаешь?
— …
— Джевдет-аби! Джевдет-аби!
— …
Она потрясла его за руку.
— Я боюсь! Мне страшно!
— …
— Я боюсь, Джевдет-аби! Боюсь!
Джевдет выдернул руку и проговорил сдавленным голосом:
— Ну, иди домой!
— Почему, Джевдет-аби?
— Говорю тебе, иди домой!
Джеврие скрылась за углом «Перили Конака», затем вернулась и, прячась в тени, пошла за Джевдетом: он медленно брел по залитой лунным светом улице, засунув руки в карманы и горбясь,
Джеврие быстро стерла со стены рисунок и надпись и скользнула дальше. Джевдет-аби шел не домой, а куда-то дальше. Но куда? Зачем он набрал камней?
Джевдет направился к дому Эрола. Он хотел выбить стекла — сегодня у Эрола, завтра у Айлы, послезавтра у Кайхана, потом у других ребят. Его отца нарисовал Эрол, а они смотрели и науськивали его!
У дома Эрола он остановился. Наверху горел свет. Значит, еще не спят.
Он прислонился к стене. Надо ждать. Такие дела делаются после полуночи. Вспомнились Арсен Люпен и Джингез Реджаи… Он-то уж не попадется!.. Сегодня — у одних, завтра — у других, послезавтра — у третьих. Пусть весь квартал дрожит от страха.
Джевдет погрузился в свои мысли. Вдруг над ухом пронзительно прозвучал свисток. Мальчик вздрогнул, как будто его застали на месте преступления.
— Ты чего здесь так поздно делаешь?
Он обернулся. На него сердито смотрел усатый квартальный сторож.
— Ничего. Так просто шел.
— Как это «так просто»?
— Ну, с работы. И остановился отдохнуть.
— Иди домой, там и отдыхай!
10
Ничего не изменилось. Проходя каждый день вечером с лотком на шее мимо «Перили Конака», Джевдет старательно стирал ненавистные ему рисунки и надписи. Но на другой день они, словно по волшебству, появлялись снова.
Домой он возвращался поздно. Отец грозил, ругался — он даже не слышал. Мысли его были заняты одним: как отомстить Эролу? Эрол, Айла, Кайхан!.. Ах, если бы его в тот вечер не увидел сторож! Но теперь он должен действовать по-другому. Попадаться нельзя. Ведь все, даже отец, против него.
…В это утро его разбудило пробившееся через занавеску горячее солнце. Еще никогда он не спал так долго.
Лег поздно: всю ночь бродил по кварталу у домов Эрола, Айлы и Кайхана. Несколько раз замахивался камнем. Но так и не бросил его. Побоялся сторожа.
Джевдет вскочил с постели. Потянулся раз, другой, зевнул.
Из кухни послышался голос отца:
— Ты почему опять поздно встаешь?
Джевдет не ответил.
— Шляется до полуночи. Щенок бездомный!.. Смотри, достукаешься!
Джевдет обернулся.
— Ну и что?
— Сукин сын! Не ребенок, а змееныш! — проворчал Ихсан-эфенди, поднимаясь наверх.
Джевдет быстро оделся, поднял лоток. С улицы донеслись веселые мальчишеские голоса. Он подошел к окну. Мимо проходили Эрол и Кайхан. Эрол обернулся, скривил губы и подтолкнул
— Смотри, он!
Кайхан взглянул и засмеялся.
— Эй, чего надо, дурачье? — разозлился Джевдет.
Мальчики остановились.
— Сам дуралей! — сказал Эрол.
— Я?
— Да, ты! Я бы от стыда сгорел, а он еще рожу показывает.
— А чего мне стыдиться?
— Сам знаешь! — ответил Кайхан и изобразил пальцами рога.
Эрол громко рассмеялся.
— Думаешь, стер со стены рожки и уже не сын рогоносца?
Джевдет выбежал из дому.
— Это вы мне говорите?
— А то кому же!
— Ты нарисовал?
— Я, — гордо ответил Эрол.
— Ах, ты?..
Джевдет подскочил к нему, схватил за ворот рубашки и ударил его кулаком в лицо.
Эрол не ожидал нападения. Несколько мгновений он стоял недвижно, потом схватился за нос, увидел кровь и заплакал.
Кайхан бросился на Джевдета, и они вцепились друг в друга.
Эрол вопил на весь квартал. Из окон высовывались люди. Быстро собралась толпа. Прибежал зубной врач в синей шелковой пижаме. Увидев сына в крови, он ужаснулся:
— Вай! Что с тобой, сынок? Кто тебя обидел?
— Джевдет, — ответил Эрол, всхлипывая.
— Почему? За что?
— Мы шли с Кайханом, он выскочил из дому, обругал и стукнул меня.
Кайхана и Джевдета разняли.
У Джевдета тоже текла из носа кровь, но он молчал. Не произнес ни слова даже тогда, когда Эрол соврал. Ведь и он не скажет правду. Рогоносец! Как он произнесет это слово? Нет, пусть его лучше убьют или повесят, но он будет молчать.
Обитателям квартала представился новый случай позлословить об Ихсане-эфенди.
— Он, кроме молодой жены, никого слушать не хочет!
— Рогоносец!
— Надо сообщить в полицию. Безобразие! Пусть ответит!
— Пойдите, господин доктор, в полицию. Мы подтвердим.
— Да, ваш сын совсем не виноват.
Прибежал запыхавшийся Ихсан-эфенди. Ах, какая неприятность! Ну, конечно, опять виноват его сын. Эти косые взгляды… И на кого, паршивец, поднял руку? На сына одного из видных лидеров его партии!
— Да проклянет тебя аллах! — набросился он на Джевдета. — Негодный мальчишка!
Джевдет упал на землю. Ихсан-эфенди с ожесточением пинал его, таскал за волосы.
Никто не вмешивался.
Но вот Джевдет вскочил на ноги и вмиг исчез за углом «Перили Конака».
— Послушай, Ихсан-эфенди, — сказал зубной врач, — я это так не оставлю. Кто ты такой, чтобы твой сын бил моего?
Ихсан-эфенди готов был провалиться сквозь землю.
— Господин, господин мой… — пробормотал он, согнувшись в поклоне.
— Пьянствовать находит время, — покачал головой Мюфит-эфенди, — а для сына не выберет.