Преступник
Шрифт:
— Да, утешил сынок. Порадовал! — покачал он головой. — Никогда раньше не знал, что такое полиция, теперь вот, на старости лет, пожалуйста! А сколько всякой пакости пришлось выслушать! И от кого? Аллах, аллах! Будь ты проклят, паскудник, чтоб ты сгинул с лица земли!
Джевдет молча прошел в свою комнату, взял лоток. Ихсан-эфенди крикнул из кухни:
— Последний раз говорю тебе: не исправишься — как щенка вышвырну из дому. Мне такой сын не нужен!
«Ага, вот как заговорил! — подумал
В чуланчик вошел отец.
— Зачем это тебе книги понадобились? — спросил он.
Джевдет не ответил.
Ихсан-эфенди схватил его за плечо, потряс.
— Я кому говорю!
— Что?
— Зачем ты книги собираешь?
— Надо, вот и собираю.
— Собака, сукин сын!
— Я не собака!
— Собака!
— Нет, не собака!
— Ах, так!
Ихсан-эфенди ударил сына. Джевдет хватил ртом воздух, покачнулся.
— Будь ты проклят! — крикнул он. — И ты и твой дом! Я ухожу и больше не вернусь. Не ищи меня!
Он зарыдал. Слезы лились рекой. Так он плакал только один раз — когда умерла мать.
— Уйдешь, — пригрозил Ихсан-эфенди, — больше не пущу в дом. Смотри, змееныш! Я тебе кто? Отец или враг? Ну, умерла мать… Разве я виноват? Что ты на меня волком глядишь?
У самой двери Джевдет обернулся:
— Да, ты убил маму!
— Я?
— Ты! Ты бил ее, швырял в нее подносы…
— Да накажет тебя аллах за такие слова! Ихсан-эфенди вдруг подскочил к сыну, схватил его за плечо и вытолкнул на улицу.
— Пошел вон! Можешь проваливать хоть в ад. Джевдет выбежал из дому, повернулся и показал кулак.
— Вы свое еще получите! Всем отомщу… Подбежала Джеврие, и они сразу же ушли.
Когда дверь за Джевдетом захлопнулась, вниз сошла Шехназ. Она все слышала. Старик плакал, прислонившись к двери чулана. Молодая женщина взяла его за руку, погладила.
— Перестань, дорогой, не плачь. Ну какой он тебе сын? И у чужого язык не повернулся бы сказать такое!.. Не расстраивайся…
— Вот негодяй, — вздохнул Ихсан-эфенди, — собака паршивая! Я убил его мать! Ну и ну! Теперь понятно, почему он волком смотрит, грубит, не слушается. Хотя бы старая дура всего этого стоила!
— Не огорчайся напрасно.
— Как же не огорчаться, Шехназ? Как могу я быть спокойным, детка? Ведь он мой сын.
— Сын… Но что ты теперь сделаешь?
— В таком возрасте за мальчиком надо смотреть и смотреть.
— Правильно. А разве ты не смотрел? Не был примерным отцом? Разве не учил его уму-разуму? Да и я хоть и не родная мать, а заботилась о нем. Если бы не ты…
— Знаю,
— Да поможет ему аллах! Что еще скажешь?
— Этот мальчишка плохо кончит. Недоучился, стал уличным торговцем. Заработал три куруша и уже никого не хочет слушаться. Для него конец один: собачья жизнь да тюрьма. Вот увидишь, попадет в тюрьму или же в драке где-нибудь пристукнут.
— Отомстить нам грозился, — сказала Шехназ.
— Что?
— Да, когда уходил, показал кулак и крикнул: «Вы свое еще получите!»
Ихсан-эфенди побледнел.
— Отомстить? Как же это?
— Кто знает? Может задушить или ножом пырнуть…
Они поднялись наверх. Ихсан-эфенди сел за стол. Отрезал ломтик брынзы, положил на хлеб. Греть чай было некогда. «Нет, — думал он, — в этом проклятом квартале нельзя оставаться. И сын и эти сплетни. А деньги на новую квартиру можно взять из портфеля. Потом верну…» Все равно он вчера отдал казенными долг мяснику и бакалейщику. Теперь уж заодно расплачиваться. Надо побыстрее переезжать отсюда!..
— Шехназ, детка! Уедем из этого ада. В другой квартал… Займись сегодня этим. Походи с матерью Адема, подыщи дом.
— Дом? Где?
— Все равно.
— А сколько мы сможем платить?
— Ну, дорогой не надо… Такой же примерно, как наш…
Как только Ихсан-эфенди ушел, Шехназ напудрилась, накрасилась и побежала к Адему. Его не было дома. Она рассказала о предложении мужа старухе.
— Пойдем искать сейчас же, дочка, — сказала та, — не будем терять времени. Есть у меня на примете один дом, двухэтажный. Один этаж — вам, другой — нам. — Она улыбнулась. — Идет?
— Конечно. Вечером муж вернется, скажем ему.
— Ты молчи… Я сама с ним поговорю.
— Хорошо.
Ихсан-эфенди пришел домой грустным. За столом он всегда смеялся, шутил. Но сегодня даже не улыбнулся. Ни красивые салаты, приготовленные Шехназ, ни маринованные огурчики, которые принес Адем, ни большая бутылка ракы — ничто не радовало его.
Мать Адема смеялась, рассказывала веселые истории, но Ихсан-эфенди оставался безучастным. Потом она сказала, что знает, где можно снять хороший и недорогой дом. Это тоже не обрадовало старика. Он только обронил: «Хорошо».
Шехназ принесла второе — жареные почки, поставила на стол.
— Дом двухэтажный… Мы какой этаж займем?
Ихсан-эфенди, казалось, не слышал вопроса.
— По-моему, вам лучше подойдет нижний, — заметила мать Адема.
— Это так. А если на втором этаже поселится семья с детьми?
— Правда, одно беспокойство будет.
— Сколько комнат на верхнем этаже? — спросил Адем.
— Комната с нишей и кухонька, — обернулась к нему Шехназ.
— Как по заказу для нас. А цена?