Превосходство Борна (др. перевод)
Шрифт:
Дельта знал: это был враг. Прошлое ожило. Кладбище в предместье Парижа… Александр Конклин, вознамерившийся убить его согласно принятому в верхах решению в рамках стратегии «за гранью возможного»…
— Дэвид, это я — Алекс! Не делай того, что задумал! Остановись! Это — я, Дэвид! Я здесь, чтобы помочь тебе!
— Ты здесь, чтобы убить меня! Ты уже пытался сделать это в Париже, а потом — в Нью-Йорке… В «Тредстоун — Семьдесят один»!.. У тебя короткая память, парень!
— А у тебя и вовсе нет никакой памяти, черт побери! Ты стал Дельтой, и это то, чего они хотели! Я знаю, что скрывается за этими событиями, Дэвид. И прилетел
— Неправда! Все это — ложь! Вы убили ее! Как сделали бы это еще в Париже, не помешай я вам! Я увез ее подальше от вас!
— Ее никто не убивал, Дэвид! Она жива! Я могу привести ее тебе прямо сейчас!
— Хватит обманывать! — Дельта, присев на корточки, нажал спусковой крючок. Огненный шквал обрушился на мощеную площадку у входа в особняк. Пули отлетали рикошетом в горящую прихожую, но, как ни странно, ни одна из них не задела Конклина. — Ты хочешь выманить меня из укрытия, чтобы я тут же был расстрелян твоими солдатами! В общем, все как тогда, когда ты действовал по программе «за гранью возможного»! Но твой номер не пройдет, палач! Я намерен проникнуть в здание, чтобы добраться до них — молчаливых, глубоко законспирированных особ, стоящих за вами! Они там! Я уверен в этом! — Борн поднял простершегося на земле самозванца и, сунув ему в руку пистолет, крикнул Алексу: — Тебе был нужен Джейсон Борн, так получай его! Я предоставляю ему в этом розарии полную свободу идти, куда он хочет. Так убей его, пока я буду охотиться за тобой!
Коммандос, находившийся в близком к безумию состоянии, кинулся, подчиняясь инстинкту, сквозь цветущие кусты прочь от Борна. И тотчас повернул назад, обнаружив, что и у северной и у южной стены стоят морские пехотинцы. Путь к восточной стене ему также был закрыт: бросься он только туда, как его сразу же заметят солдаты, расположившиеся и к северу и к югу от него. Лучше уж не двигаться, если он не желает попасть под пули.
— У меня нет больше времени, Конклин! — закричал Борн. А в голове у него был сумбур. Почему не смог он убить человека, который предал его?.. «Нажми на курок! — взывало все в нем. — Прикончи последнего из ветеранов „Тредстоун — Семьдесят один“!.. Убей! Убей его!»… Что же мешает ему поступить так?
Самозванец, перескочив через клумбу с цветами, рванул вниз еще теплый ствол пистолета Борна и, направив в него свое оружие, выстрелил. Свинец задел Джейсону лоб. Он рванул в ярости курок для ответного выстрела, но пули лишь взрыхлили землю на крохотном участке, ставшем на время ареной смертельной схватки между ним и коммандос. Вцепившись в пистолет англичанина, Джейсон крутанул оружие за ствол против часовой стрелки. Изувеченная правая рука убийцы не могла противостоять натиску бывшего бойца «Медузы», и его противник завладел пистолетом. Самозванец упал на траву, взгляд его глаз потускнел. Было ясно, что он проиграл.
— Дэвид, ради Бога, выслушай меня! — умолял Джейсона Алекс. — Ты должен…
— Здесь нет Дэвида! — засмеялся Джейсон, упершись коленом в грудь коммандос. — Мое настоящее имя — Борн. Это он заступил место Дельты, взращенного «Медузой»! Помнишь позывной наш «Змея»?
— Мы должны поговорить!..
— Мы должны умереть — и я и ты!.. Расправившись с теми, кто скрывается в особняке, засекреченными субъектами, я смогу хотя бы частично
— Не стреляйте! Уберите оружие! — приказал Конклин морским пехотинцам из всех трех групп, приближавшимся с растерянным видом к особняку.
У разрушенных ворот взвыли громко и тотчас умолкли сирены полицейских машин из Гонконга.
Бывший боец из отряда «Медуза» толкнул плечом самозванца в спину, и тот отлетел на площадку, освещенную ревущим пламенем и прожекторами.
— Вот он, тот тип, которого вы так жаждали получить!
Раздались винтовочные выстрелы. Коммандос бросился на землю и покатился, стремясь увернуться от пуль.
— Остановитесь! Не трогайте его! Ради Христа, не стреляйте в него! Не убивайте его!
— Выходит, его нельзя убивать? — прорычал Джейсон Борн. — Зато в меня можно стрелять сколько угодно, не так ли, сукин сын? Знай, ты умрешь сейчас! Я отомщу тебе — за Мари! За Эхо! За всех нас!
Он нажал на спуск, но пули не достигли цели! Поворачиваясь во все стороны, Джейсон нацеливал свое умолкнувшее на время оружие на отряды пехотинцев. Наконец, перебегая от одного розового куста к другому, он выдал несколько очередей. Но дуло его пистолета смотрело поверх солдатских голов! Эти ребята в военных мундирах не смогли бы его остановить. Так чего же ради умирать им из-за тех облеченных властью особ, кто послал их сюда? Он должен проникнуть внутрь засекреченного дома. Сейчас же, и ни минутой позже! Момент настал!
— Дэвид! — послышался женский, голос. О Боже, женский голос! — Дэвид, Дэвид, Дэвид! — Из законспирированного особняка выбежала женщина в длинной юбке и, оттолкнув Александра Конклина, заняла его место. — Это я, Дэвид! Я здесь! Мне ничто не угрожает! Все хорошо, мой дорогой!
Еще одна уловка! Еще один обман! Вместо Мари — какая-то женщина в годах, с седыми волосами!
— Уйдите с моей дороги, леди, или я убью вас! Вам не одурачить меля! Насквозь вас вижу!
— Дэвид, это я! Неужто ты не слышишь мой голос?..
— Я вижу вас, и этого с меня достаточно! Не пытайтесь ввести меня в заблуждение!
— Послушай меня, Дэвид!..
— Я не Дэвид. Я уже говорил вашему подлому дружку, что здесь нет никакого Дэвида!
— Нет, не надо! — завопила Мари, в отчаянии качая головой, и бросилась к солдатам, толпившимся на лужайке, чтобы не нюхать еще сохранявшийся на мощеной площадке едкий запах газа. Борн был у них на виду, парни неуверенно направляли на него свои карабины. Мари встала между пехотинцами и Уэббом. — Разве ему и так мало причинили боли?.. Ради Бога, остановите кто-нибудь моряков!
— Чтобы этот чертов террорист, — прозвучал совсем юный голос из группы, державшейся ближе к дому, — перебил тут нас всех?
— Он не тот, за кого вы его принимаете! Это те люди, что укрылись в особняке, заставили его стать таким, каким видите вы его сейчас! Вы слышали его! Он не станет стрелять в вас, если вы сами не откроете по нему огонь!
— В него уже стреляли! — рявкнул офицер.
— А вы тем не менее стоите еще тут живой и невредимый! — заметил в свою очередь Алекс Конклин, стоя на краю площадки. — Он, скажу честно, лучше всех владеет любым видом оружия! Учтите это, я говорю правду!