Приходите за счастьем вчера

Darena

– Но этого оказалось явно недостаточно, чтобы перебить страсть к Майклсону. Хотя ты говорила, что вы с ним встречались, но с ним много кто... – он осекся.

– Встречались многие, – мягко продолжила за него Елена, которой от сильного волнения изменила обычная тактичность, и пытаясь смягчить удар, она совершенно не понимала, что лишь растравляет раны и причиняет лишнюю боль – благими намерениями выстлана дорога в ад. – Мы редко виделись с Колом, можно по пальцам пересчитать наши встречи, но все они были очень важными. Ты ничем не хуже и мой выбор этого не означает, если бы не он, то я бы никогда и не пожелала другого,

чем у было у нас с тобой, просто…

– Просто у нас никогда не было страсти, – резко заключил Стефан. – Точнее у тебя ко мне. Я потратил год, чтобы уложить тебя в постель и, наверное, не больше, лишь потому что тебя бросила твоя сестра. Сколько потребовалось Колу?

– Это не важно, – неправда – оказывается эта сторона жизни – трепетать в объятиях мужчины, была необходимой как небесный простор кречету, совсем не то, что она представляла себе раньше, но стыд не позволял ответить утвердительно-правдиво, – ты тут не при чём.

– Дьявол, Елена! – он сцепил зубы, чувствуя, что ещё минута таких объяснений и сорвётся. Елена его взбесила своей идиотской сострадательностью и посыпанием головы пеплом – такой вряд ли скажешь «выметайся отсюда» или «сука», да и возненавидишь особо тоже, и от одного этого в душе поднималась буря негодования. Сдавленным голосом Стефан произнёс: – Может, ты не будешь расписывать все вехи своих отношений с Майклсоном, и то какой я хороший, но ты почему-то меня не любишь настолько, чтобы остаться?!

– Извини, я не хотела, – она мгновенно стушевалась, только сейчас решив, что нужно было просто сообщить о разрыве. – Я пойду. Наверное, тебе нужно побыть одному. Извини.

Ей вслед полетел её бокал, но, конечно, она этого уже не услышала.

Стефан ничего не чувствовал, потому что, только поняв тщетность своих попыток, осознал насколько устал за эти месяцы бегать за миражом. Елена наговорила кучу ерунды, как это делает абсолютно любая женщина пи расставании, но лишь одна её фраза и вправду поколебала его спокойствие: «Ты был мне настоящим другом…» Его никогда не смущало понятие «друг» в их отношениях, дружба – фундамент для всего цельного, что он видел в жизни, но прошедшее время… Это и была точка, Елена уже не мыслила себя рядом с ним и сказала так легко, что явно не заметила построения фразы. Она променяла дружбу и семью, на что-то проходящее – а в том, что её счастье с Майклсоном будет недолгим Сальваторе не сомневался, как и в том, что Елена это тоже понимает, – и он вдруг бесконечно разочаровался в ней. Елена – его личная принцесса, не могла, зная о бизнесе Кола, об убийствах выбрать такую жизнь. Не должна была. Самое дикое в этом предательстве было не то, что она ушла от него, а то, куда и к кому. Волшебная девушка, леди, ради которой он был готов жилы себе перегрызть, оказалась вульгарной девицей.

Неожиданно воспоминание о ней, её ласкающем слух голосе, грациозной фигуре, одухотворённом лице, с которым она неизменно приходила по воскресеньям со службы, и которые неизменно привлекали его, заставляя смотреть на Елену как на существо какого-то иного, лучшего порядка, чем остальные женщины, стало не болезненным, а отвратительным, лицемерным. Контраст между Еленой, которую он придумал, той сущностью, которую она ему демонстрировала, и которая оказалась её настоящей, надломил в нём веру во всё хорошее, что он видел раньше. Схватив початую ими бутылку виски, Стефан отпил из горлышка и скривился

от ударившего по мозгам алкоголя и мысли – а было бы ему так же отвратительно, если бы это он оказаться на месте Майклсона? Если всё наоборот? Хотел бы он сам, чтобы ради него такая как Елена, почти ангел, за один лишь месяц и «несколько важных встреч» стала моральной шлюхой? И эта мысль уже не отступала, то и дело всплывая в затуманенном алкоголем разуме, до той поры, пока он не отключился.

Великобритания. Йоркшир.

– Здравствуй.

– Что? – Кет после долгого вдумчивого чтения осоловело прищурилась, не до конца осознавая, кто перед нею, и что происходит. Не зная, как поступить, Елена маялась у двери в библиотеку – в последний разговор они наговорили много лишнего, точнее она наговорила, а в итоге Кетрин оказалась права по всем статьям. И это тоже ухудшало положение – вместе с боязнью подойти и заговорить первой, Елену ещё одолевали и досада, и стыд. – Елена? Привет.

Кетрин встала с места, но шага вперёд не сделала.

– Я прилетела сегодня. Мы с Колом, точнее, а в «Фиалковом приюте» сказали, что ты и Златка уехали оттуда окончательно.

– Да, мы перебрались сюда. Тоже временно, но на больший срок.

– Понятно, – ковёр Еленой всё же был пересечён. – А что ты читаешь?

– Бернанке, «Макроэкономика».

– И ты веришь их учебнику, учитывая до чего ФРС довела наш долг?

– Тут описаны не его концепции, а Смита, Маркса, Кейнса и прочих, кому доверие в их времена было куда большим, – насмешливо хмыкнула Кет неловкой попытке пошутить со стороны сестры – за всё время диалога Елена ни разу не взглянула на обложку предмета обсуждения.

– Так ты поступила?

Ещё один идиотский вопрос – поступление в Университет могло быть только весной, и Елена это знала.

– Ещё нет, подготовительный курс.

– Аа…

Елена поникла, и не зная ещё приличной темы для начала разговора, она уставилась в дорожку-ковёр, устилавшую дороги, расходившиеся от стола к стеллажам, когда вдруг почувствовала, как тонкие руки крепко обняли её за плечи и горячее дыхание опалило ушную раковину.

– Я скучала по тебе, Елена. Очень сильно.

– Я тоже. Ты тоже мне очень нужна.

Девушки опустились на колени, на ковёр. Словно став меньше ростом, Елена по-детски жалобно засопела и из её глаз ручьём полились слёзы.

– Дин-дон! По мне в старушке Англии и без твоих усилий выпадает чересчур много осадков, – когда всхлипы уже стали реже, сказала Кет и, не жалея сил, дёрнула Елену за тяжёлый длинный хвост волос. – Не знаю, что ты тут плачешь, но выглядишь хорошо. Майклсон определённо мне не нравится, как зять, но он чертовски правильный поклонник для твоего тела.

Сработало – Елена улыбнулась сквозь слёзы.

– И потому не нравится ещё больше?

– Конечно. Боже, – Кет картинно закатила глаза, – почему я обречена всю жизнь следить, чтобы сестрица не обогнала меня на повороте?

– Тебе грех жаловаться на форму, – поцеловав сестру в щёку, Елена улыбнулась. – Не плачь, со мной всё в порядке. Это просто нервное.

– В отличие от некоторых, я использую глаза по верному назначению, читаю умных дяденек, и только поэтому они красные, – не желая признавать секундную слабость, сообщила Кет, вставая и пройдя к столику с графином с водой. – Держи. Как ты? Уже объяснилась со Стефаном?