Приходите за счастьем вчера
Шрифт:
– Стойте. Стоп! А как же я? – Кет озадаченно засучила ногами, сообразив, что на этой тропе войны она вот-вот может остаться в гордом одиночестве. – Мне что же, никто не поможет? У меня же крепления зацепились.
– А я считаю, что слабая женщина должна быть жалостливой к мужу, пусть даже и бывшему, – на мгновение притормозив, философски сообщил Нейтленд. – Слабым нужно помогать, а сильные… Кто их знает, тронешь лишний раз за задницу, и вперёд, на скамью подсудимых.
– А я вообще имею репутацию подлого сукина сына, – хмыкнул Кол. – Печально, но в семье не без…
Последнее слово она не услышала, младший Майклсон
– Ты мой будущий зять, – всё же прокричала вслед Кет. – Я Елене расскажу.
– Ну, так то – будущий, а Элу уже брат...
И в следующую секунду Кетрин осталась одна, лежать, любоваться мерзким сереньким небом, склонившимся над Йоркширом, и в полной мере ощущать себя аутсайдером лыжных гонок, пока Ребекка, катавшаяся вместе с Даниэллой и потому не претендовавшая на призы, не добралась до неё и не вызволила из плена креплений.
С ними же она пришла в небольшой, но уютный ресторанчик при гостинице, убранный по-праздничному, больше похожая на мокрую курицу, когда основная компания уже устроилась за столом и с аппетитом уплетала ранний ужин. Поздравив победивших Ника и Елену и благополучно проигнорировав остальных, Кетрин отказавшись от еды, сказала, что хочет отдохнуть.
– Посмотри, – спросила брюнетка, примеряя чёрную маску и вертясь перед зеркалом. – Подходит сюда?
Алые губы, пёстрое цыганское платье и как-то хитро собранные пышные локоны по плечам с вплетённым в них бутоном пунцовой розы при полном отсутствии украшений, кроме рубинового крестика на груди – когда он вгляделся внимательнее, вывод мог быть только один – прелестна, но Катерина уж что, а сроду не спрашивала его мнения или одобрения по поводу одежды, и Элайджа не сразу понял, к чему этот вопрос о наряде, и что ему нужно сказать на этот счёт. Потом, наконец, сообразил – ей надоело дуться, – и подарил улыбку, способную заменить для Катерины любой комплимент.
– Настолько наповал, миледи, что мне должно стать интересно для кого вы так стараетесь, – ничего кроме беззлобного подтрунивания над её привычкой разодеться в пух и прах. – он оглядел её ещё раз и уже немного удивлённо констатировал: – Гены не перебьёшь.
– Вот я и тебя подловила на незнании географии: цыгане пришли из Индии, а я много что видела и там, и в Болгарии, – Совершенно довольная, она прищурила один глаз, разглядывая маску Элайджи стилизованную под образ японского самурая. Жутко шло его строгим чертам, точнее бровям Элайджи, но в сочетании с привычным стилем «BlackTieInvited» её пробирало на смех. – Кстати, возвращаемся сегодня, водителя я уже заказала.
– Отлично, – лёгкий поцелуй в лоб, то ли по привычке, то ли чтобы не испортить макияж.
– У тебя есть минутка? Скинь всё в мою сумочку с тумбочки, пока я заберу букет.
Кивнув просьбе уже исчезнувшей из поля зрения женщине, и подхватив квадратный чёрный клатч, расшитый в тон платью, он быстро засунул туда телефон, пудреницу с помадой и крошечный футляр из чёрной кожи, показавший смутно знакомым. Распахнув крышку и убедившись, что отлично знакомый, Элайджа уставился на белый бархат, обивавший внутренности коробочки – точнее на совсем небольшие углубления в форме полусфер по два на каждой стороне крышки. Автоматически взвесил футляр в руке – нет, шестисот грамм положенного веса там точно не было.
– Я готова, – войдя в комнату, Кетрин мимоходом ещё раз удовлетворённо заглянула в зеркало, поправила прикреплённый
– Где содержимое футляра?
– Какого?
– Этого.
– Эм… тебе не кажется, что это слишком неприличный вопрос для дамы? – кокетливо скосив глаза, она пояснила: – Там же был предмет гардероба.
– Катерина, во-первых, о неприличиях как-то поздно рассуждать, а во-вторых, я знаю, что это за «предмет гардероба» и сколько весит каждый из двух.
– Элайджа…
– Иначе я проверю прямо на этом столе.
– Проверять на столе негигиенично. Научно выражаясь, во влагалище. Безусловная польза для женского самочувствия, – карие глаза смотрели с невинной чувственностью, и на долю мгновения он подпал под их обаяние, и ему в голову фантастическая мысль, что всё не специально. – И мужского, по-моему, тоже, – ехидный голос с хрипотцой, подчеркнувший официоз фамилии, вывел из прострации: – Так мы можем идти, мистер Майклсон? Там указано cum tempore.
Элайджа оглядел её от чернокудрявой макушки до краешка подола дурацкого платья, задержал взгляд на бёдрах, и, наконец, разжал побелевшие от злости губы.
– Что за мелочная месть? За лыжную гонку?
– При чём тут месть, я просто тренирую по мере сил свою гадкую, расползшуюся фигуру, – приподняв подол платья она продемонстрировала стройные ноги, благодаря постоянным занятиям с Аидой ставшие совершенно безупречными, и одновременно отступила к двери. – И тяжеловесный зад. И да, забыла сказать, у каждого самурая ведь должно быть испытание, а чтобы средневековые цыганки носили трусики – это чистая фантастика, мой дорогой лорд, – сладко улыбаясь сообщила брюнетка, и прежде, чем возникла вероятность, что Элайджа сможет до неё добраться, выскользнула из номера и со всех ног устремилась в холл, счастливо улыбаясь какой-то пожилой чете, ожидавшей лифт.
Вообще, Кет собиралась сообщить о своих тренировках и взорвать мозг бывшему мужу уже на месте, когда благостность приёма зашкаливала бы воображение, но раз уж опрохвостилась и забыла про футляр, то стоило выжать по максимуму из ситуации, и эти занудные, но в данную секунду крайне симпатичные в её глазах старички должны были спасти целомудренность.
Подошедший к ней Элайджа был уверен, что спасать там совсем уже нечего, но и потрясать устои отеля доггингом по пути на благотворительный бал-маскарад тоже не слишком жаждал.
– Элайджа? – Путаясь в длинных юбках, Кетрин догнала бывшего мужа на повороте: – Ты собираешься прослыть неприличным человеком? И пригласительный на двоих один.
– Мне казалось, приличия не волнуют именно тебя, – поколебавшись мгновение, он с поистине каменным лицом подал руку.
– Какая ерунда, – промурлыкала женщина, и её ладошка уютно юркнула ему под локоть. – Я всегда остаюсь одной из самых приличных женщин в обществе, и моя биография это подтверждает.
– Ах да, невеста будущего конгрессмена и бывший имидж-директор семейства настоящего? Я всегда забываю, прошу прощения. – Благополучно пройдя с ней в зал, он отнял руку и развернулся к ней лицом. – Думаю, приличия соблюдены, и никто тебя не выгонит на мороз. Не попадайся зря мне на глаза до официальной части, Катерина. – Пауза: – И следи за тем, чтобы не задрали юбки в тёмном углу.