Прикосновения зла
Шрифт:
Кое-как дохромав до одежды, поморец рухнул на спину и широко улыбнулся рабу:
— Ты спас мне жизнь, геллиец, а я ведь даже не запомнил твоё имя…
— Нереус, хозяин.
— Точно. Благодарю.
— Мне жаль, что так вышло.
— А мне — нет, — усмехнулся Мэйо. — Отлично провели время. Надо тебя как-то наградить. Есть идеи?
— Ваша благосклонность — лучшая из наград.
— Что за дурак вбивал эту чушь в твою голову?! — возмутился нобиль. — Говори от себя, а не как по
— Я бы хотел попросить о втором шансе.
— Хорошо подумал?
— Да.
— Тебе выделят комнату в доме и будут кормить четыре раза в день. Завтра до полудня у меня упражнения с мечом. Приходи без опоздания.
— Благодарю, хозяин. Помочь вам одеться?
— Нет. Я сам. На сегодня ты свободен.
Нереус замер от удивления:
— Мне уйти? Оставить вас здесь одного?
— Верно. Иди. У меня всё прекрасно.
— Если вам так угодно… До завтра, хозяин.
— До встречи, Нереус!
Глава вторая
Как и обещал Мэйо, его рабу выделили отдельную комнату.
Привыкший к тёмным закуткам и жёстким лежанкам Нереус с раскрытым от удивления ртом осматривал своё новое жилище.
Оно было просторным, светлым, по углам стояли вазы со свежими цветами. На укрытой тончайшим покрывалом кровати лежала гора подушек.
Не веря в происходящее, Нереус потрогал ткань и убедился — дивный белоснежный шёлк.
За спиной зашелестели тяжёлые занавеси. Геллиец обернулся.
В комнату вошла молодая рабыня в золотом ошейнике и лёгких струящихся одеждах. Она поставила на стол широкий поднос с несколькими блюдами и молча направилась к выходу.
— Постой! — окликнул девушку Нереус.
— Я подам тебе вино к ужину, — тихо ответила рабыня. — После мы сможем поговорить.
В ожидании геллиец нетерпеливо ходил по комнате, приглаживал волосы, од"eргивал тунику.
От еды шёл удивительный запах. Нереус хотел попробовать вс"e: мясо, рыбу, теплый хлеб и фрукты.
Наконец рабыня вернулась с большим кувшином и кубком.
Она сложила руки на животе, привычно опустив взгляд в пол:
— Ты хотел о чём-то меня спросить?
— О многом! — воскликнул островитянин. — Присядь.
— Сегодня ещё полно дел, некогда рассиживаться.
— Как твоё имя?
— Йина.
— Я — Нереус из Лихта.
— Знаю. Ты будешь сопровождать молодого хозяина во время его учёбы в столице.
— Да. Меня привезли сегодня утром. А ты давно в этом доме?
— С рождения.
— В моих краях нет рабов, а здесь их не счесть.
— Почему не счесть? — улыбнулась Йина. — В доме — двадцать три. Всего на вилле — триста пятьдесят семь.
— Ты владеешь высоким счётом? — изумился Нереус. — Я только недавно его освоил.
— Молодой
— Молодой госпоже?
— Тебе не сказали? У господина Мэйо есть младшая сестра Виола. Она готовится к замужеству и потому не выходит в свет.
— Я не знал… — смутился Нереус. — Прости за навязчивость, могу я спросить о молодом господине?
— Он, — Йина смело посмотрела в глаза геллийца, — бесконечно добрый, мудрый и справедливый.
— Как это понимать?
— Ты очень скоро почувствуешь.
— Он ведёт себя странно.
— Наверно, хочет подружиться с тобой.
— Глупая шутка, — нахмурился Нереус.
— Я говорю серьезно.
— Мой наставник твердил, что раб для хозяина значит не больше, чем грязь под ногтями. С ней можно вытворять что угодно, только не дружить.
— Твой ужин стынет. Я пойду.
— Мы ещё увидимся?
— Очень скоро. Утром я подам тебе завтрак. Доброй ночи!
— Доброй ночи! — геллиец проводил её до выхода и распахнул перед девушкой занавеси. — Я буду ждать.
Нереус ворочался и долго не мог уснуть.
Постель была непривычно мягкой, ужин — непривычно обильным, воздух — непривычно чистым и сладким.
В голове роились мысли, перемешивались воспоминания…
Никто сегодня не ударил его, не толкнул, не обидел унизительными словами… Непривычно.
Непривычно обрести наконец хозяина и чуть не потерять его.
Мэйо казался сумасшедшим, говорил странные вещи, домашние рабы отзывались о нём хорошо, а прежний наставник лихтийца — с глумливыми насмешками.
Облако непонятных загадок окружало поморского нобиля, и Нереус напряжённо искал подсказки, сопоставляя увиденное и услышанное с собственными ощущениями.
Наконец сон овладел им и ненадолго вернул в юные вольные годы…
Тогда геллиец ещё не знал, как дорога бывает свобода, и какие тяжёлые испытания ждут его впереди…
…Старая лодка под залатанным парусом сонно покачивалась на волнах. Сегодня рыбацкая удача отвернулась от островитян, и они глядели друг на друга хмуро, исподлобья. Говорили мало, неприветливо, цедя слова сквозь стиснутые зубы.
Самый младший — пятнадцатилетний мальчишка, отправленный старшим братом на заработок — и вовсе хранил молчание.
Палящее южное солнце жгло кожу, саднили исцарапанные крючками, изрезанные верёвками руки. Нестерпимо мучила жажда.
— Молитесь, крепко молитесь, медузьи выкидыши, — требовал хозяин лодки. — Пусть Владыка Морей, Пеннобородый Дэйпо, вдарит золотым трезубцем и пригонит к нам рыбу из глубин.