Принцип неопределенности
Шрифт:
Я зашёл в учебную программу, как хатт и иторианец, и прочитал то же учебное пособие, написанное для представителей других рас. Как оказалось, людям свойственно часто не задумываться о последствиях своих действий. Они импульсивны и эмоциональны, зачастую агрессивны, не способны ценить созданное другими и природой. И в то же время многие представители вида людей имеют развитый интеллект и способны к совершению открытий и решению множества, казалось, неразрешимых проблем. Пусть и загадочным способом. Отдельные их представители бывают как высокоморальны, так и лишенными социальных ограничений эгоистами.
В то же время люди, в большинстве своём, обладали нерациональным поведением, плохой памятью, слабыми способностями к анализу и страдали доверчивостью. И огромным букетом когнитивных искажений, создающих необъективную картину мира. Это если читатель червяк-переросток. Психология видов для каждого из них подавалась по-своему. Я пришёл к выводу, что лучше всего узнать их особенности, читая описание других рас, созданное для них же, а вовсе не учебник для людей.
Но настал час 'Ч', и Травер повёл корабль вслед за неуклюжим порожним транспортником. К тому моменту я знал про корабль всё и немножечко больше. Меня интересовало то, как работали его двигатели. Это, в сочетании с отслеживанием его траектории движения, позволит мне рассчитать его массу и не просто центр тяжести, а плотность корабля в различных его точках. Я снял характеристики его двигателей в паре сотен точек пути и мог сказать об этих величинах с точностью до седьмого знака.
Затем, сняв данные о его прыжке, мы прыгнули вслед к Хориду, ожидать там свою жертву. Почему ожидать? Мы летели быстрее, чем пустой транспорт-великан, даже с полным трюмом. Ещё двое суток полёта. Профессия контрабандиста по большей части заключалась в пролёживании боков и отсиживании задницы в своей каюте. Одурев от школьной программы, я просидел всю дорогу в штурманской, изучая интерфейс и играясь с симулятором пилотажа нашего летучего морского огурца. Управлять всем кораблем можно было и отсюда, но для предотвращения недоразумений я заблочил тумблером эту функцию.
Перед выходом из гипера Травер всё-таки сбросил мусор в межзвёздное пространство.
– Слушай, а почему так не все поступают?
– я зашёл в пилотскую к Траверу, медитативно всматривающемуся в тающее гиперпространство.
– Насчёт?
– сонно спросил он.
– Я о выбросе мусора во время прыжка.
– Если мы сильно изменим свою массу и её центр во время прыжка, то вывалимся в другой точке, а не там, где хотели раньше. Но если сделать это прямо перед тем, как выйти из прыжка, то ничего страшного не произойдет.
– А гамма-излучение?
– Какое?
– Пока шасси съедал гипер, фонило нещадно.
– Надо будет померить его во время сброса, - он задумался.
– Но мой отец выбросил немало народа в гипере через аппарель. И умер он совсем не от лучевой болезни.
– У твоего отца было оригинальное хобби, - нейтрально сказал я.
– Ничего оригинального, обычная пиратская традиция. Жертву одевают в салфетку[7], связывают и медленно впихивают вперёд ногами в барьер, создаваемый гиперприводом. Или не связывают и подгоняют силовой пикой. Обычно это делают так, чтобы лицо жертвы можно было снять на голокамеру
– И потому у нас на корабле вооружения столько, что нас могут не принять за пиратов только чудом.
– Я знал, что корабль был пиратским, но о том, что именно отец Травера был космическим разбойником, мог только подозревать
– Ну да, мой отец был пиратом. Только я видел его два раза в жизни, - оправдался капитан.
– Зато он оставил мне свой корабль. Сделал доброе дело единожды в жизни. Но оружие - это то, что никогда не бывает лишним. Даже если оно ни разу не выстрелит.
– Что с ним случилось?
– Потерял голову. Тоже обычное дело для пирата.
– У меня есть ещё одна идея с зерновозом, - я решил сменить тему.
Я изложил ему мысль, связанную с предварительной тренировкой в проникновении в секцию грузовика. Для этого я скачал 3D-модель корабля и загрузил её в тренажер. Это позволяло отработать манёвр в виртуальном пространстве.
К скелету грузовика крепились огромные самоходные секции, в которые, в свою очередь, помещался груз в контейнерах разных типоразмеров, от небольших, таких как морской контейнер, до огромных изотермических бункеров для зерна, оснащённых собственными системами поддержания микроклимата. На Хорид и Корусант должны были опускаться именно такие квадратные, со стороной в триста метров, секции целиком. Нет нужды совершать работу против сил тяготения всему кораблю.
На их поверхности было всего несколько мест, в которых можно было целиком спрятать наш корабль. Они располагались в нишах под зажимы, которыми кубик с грузом фиксировался на раме грузовика. Именно в них мы и собирались забиться в момент отстыковки секции от корабля.
– А нас не найдут в этой нише при досмотре корабля?
– спросил я, в сотый раз наблюдая, как Травер, ударяясь многократно бортами, втискивал корабль в провал для зажима. Крепление было стандартным, а зажимы нет, вот мы и могли найти свободный зазор.
– Нет, пока секции на нём, туда не заглянешь, - ответил он.
– А пока мы в ней, остается надеяться на то, что в них никто не заглянет с помощью чего-то более серьёзного, чем обычная камера или глаза человека - от них нас должно было спасти искажающее поле.
– Место в плане узкое, но только одно, - задумался я.
– Прицепиться к грузовику на выходе из гипера, спрятаться на корпусе, дождаться отстыковки и нырнуть в нишу. Затем пережить спуск и подъём, будучи не замеченными. Гм... звучит, как кулинарный рецепт, - сказал Фарланд.
– После того, как секция отцепится, останется только ждать, - небрежно сказал капитан, вновь приложившись брюхом корабля. Загорелось предупреждение на тренажере.
– Это безопасный способ парковки?
– я указал на фиксируемые усилия и перегрузки при ударах.
– Недостаточно, чтобы сильно вывести корабль из строя, - ответил Фарланд, стоявший за моей спиной.
– Но хватит для того, чтобы погнуть внешний корпус, сломать трубопроводы и перебить кабеля между ним и внутренним.
– Это всё оттого, что вы нависли за моей спиной! Если бы вы меня не отвлекали, то у меня всё бы получилось, - взорвался капитан.